"Я не знаю, Сандра. Я была далеко и не смогла все рассмотреть"
Она смотрела на меня с недоумением.
"Но..."
Я дотронулась до нее свободной рукой.
"Теперь это не важно, Сандра. Все не важно. Единственное что меня интересует, это жизнь Айс. Поэтому... прекрати задавать вопросы и поторопи скорую, ладно?"
Ее глаза стали похожи на блюдца и она вскочила на ноги, собираясь мне что-то возразить, но в это время подоспели парамедики. Нас с Понни оттолкнули, а Айс перенесли на носилки и пристегнули ремнями.
Я схватила одного из врачей за руку:
"Возьмите меня с собой"
Сандра обхватила меня сзади.
"Они не могут этого сделать, Ангел"
Я вырвалась и протянула ей руки.
"Могут. Одень на меня наручники. Повесьте мне на ноги цепь. Приставь ко мне охрану, чтобы я не выпрыгнула из скорой. Пожалуйста, Сандра, позволь мне поехать с ней. У нее никого нет кроме меня".
Она подошла к врачам и у меня появилась надежда.
"Вы везете ее в центральную клинику?"
"Да, там хорошая реанимационная бригада. Думаю, что они справятся"
Сандра кивнула.
"Отлично. Позвоните нам, когда доставите ее"
"Стойте!", - закричала я, пытаясь бежать за носилками, - "вы не можете так поступить. Сандра, пожалуйста! Пожалуйста!"
Обняв меня, Сандра прошептала.
"Ты не можешь поехать, Ангел. Ты знаешь. Ты должна быть сильной. Ради Айс. Ради всех нас. Один неверный шаг и тут вспыхнет восстание. Если они увидят как ты выходишь отсюда..."
Я знала, что она права и в тот самый момент я ненавидела ее за это.
Как могла она ожидать, что я буду думать о каком-то восстании?
Как смела она предлагать мне сделать вид, что все нормально?
Но ее объятие было нежным и заботливым. Я нашла в себе силы собраться, чтобы временно смириться с происходящим.
Я кивнула и отстранилась, вытирая слезы.
"Я в порядке. Все хорошо"
Сандра улыбнулась.
"Я знаю. Айс сильная женщина. Она поправится. Вот увидишь. А когда она вернется...", - она наклонила голову и внимательно посмотрела мне в глаза, "... мы... втроем...сядем и поговорим"
******
Конец дня напоминал безбрежный океан. Только наполнен он был не водой, а ожиданием и беспокойством. Я провела все время у охраны в комнате, ожидая телефонного звонка. Амазонки по очереди приходили посидеть со мной. Но ничего нового, кроме того, что идет операция, нам не сообщали. Это были самые пустые и страшные часы в моей жизни.
А потом раздался звонок, которого я так ждала. Я знала это раньше, чем Сандра взяла трубку. Это была какая-то странная уверенность в собственной правоте. Трясущимися руками Сандра подняла телефон, кашлянула и сказала:
"Окружная тюрьма. Пирс слушает"
Выражение ее лица не менялось долгое время. Это сводило меня с ума. Я старалась сдержаться и не накинуться на нее, требуя немедленного ответа. Наконец, Сандра сказала "спасибо" и повесила трубку.
"Ну?", - сердце стучало в груди словно молоток, я боялась ее ответа почти так же как хотела его услышать.
Положив руку мне на плечо, Сандра улыбнулась.
"Она в порядке"
Я чуть не села на пол.
"А подробнее?"
"Она сейчас спит после операции, как сказал доктор. Все прошло успешно. Рана не такая серьезная, как они сперва подумали. У нее будут проблемы с рукой, какое-то время, но и это пройдет"
"О, слава богу", - от облегчения у меня закружилась голова, - "Она не приходила в себя?"
"Да. Она была немного .... Груба.. Но он сказал, что она в норме"
"Боже, какие замечательные новости!", - не думая, я обняла Сандру и поцеловала ее в щеку.
"Я должна рассказать остальным. Спасибо!"
Выходя из комнаты, я повернулась чтобы улыбнуться на прощание и увидела, что Сандра стоит на том же самом месте прижав руку к щеке.
КОНЕЦ XVI ЧАСТИ
ЧАСТЬ XVII
Сегодня сбежала Айс.
Нет, не из Болота, хотя, судя по тому, что я узнала за минувшие 18 часов, наверное, это было ее планом все время. Вернее, сбежала она из госпиталя, где находилась почти неделю после ранения.
Я сижу здесь, одна в своей камере, пишу, в то время как мои друзья собрались в библиотеке у нелегального черно-белого телевизора и смотрят местные новости о полицейской облаве, которая продолжается с тех пор, как узнали о побеге. Тюрьму окружила полиция, все ждали, что Айс вернется и прикончит начальника тюрьмы.
Я знаю, что никогда больше не увижу ее. Знаю это также точно, как свое имя. Полиция ищет ее не для того, чтобы арестовать снова. Они ищут ее, чтобы убить. И боюсь, что такая раненая и загнанная, она не сможет дать им отпор.
Эту историю я начала писать в тот день, когда она была ранена, чтобы воспоминания о ней были рядом со мной, пока мы в разлуке. Мне всегда нравилось записывать истории, мысли, это неплохой способ скоротать время. Но никогда не думала, что это будет единственным оставшимся у меня: слова, воспоминания. Они кажутся какими-то неполными, тусклыми, показывая, как много я потеряла сегодня. Но если эти страницы - единственное, что осталось у меня, то я допишу до конца, и неважно, куда это приведет. Я пишу и плачу, вы, наверное, уже догадались. Буквы передо мной расплываются, но если я смогу как-нибудь писать сквозь слезы, возможно, я смогу забыть, хоть на мгновение, ту пустоту, которая теперь в моем сердце.
Но продолжим дальше. Морган Стил была (есть, я надеюсь, очень надеюсь, что она еще жива) хорошим человеком. Если вы не узнали ничего больше, читая эти строки, то знайте, она заслужила свое искупление.
*****
Примерно в час ночи меня выдернули из глубокого сна два охранника, мужика, которых я раньше не видела, схватили, вытащили из кровати. Вывернув мне руки, они повели меня через пустынные коридоры в кабинет начальника тюрьмы. Моррисон выглядел хуже, чем я ожидала. Припухшие, воспаленные глаза, обычно превосходно зачесанные волосы теперь представляли собой жуткий колтун, а его костюм, всегда такой безупречный, был безобразно мятым.
- Где она? - прорычал он, когда охранники прикрыли дверь. С таким же успехом он мог спросить у меня формулу эликсира бессмертия.
- Кто?
- Ты отлично знаешь кто, черт возьми! Где она? - рявкнул он, с его перекошенных губ слетела отвратительная слюна и разбилась об идеальную поверхность стола из красного дерева.
Как ни была я напугана, все же старалась сохранить хоть немного спокойствия.
- Сэр, при всем моем уважении, но сейчас час ночи! А до этого я спала, и поэтому понятия не имею о ком или о чем вы говорите!
Его кулак с грохотом опустился на стол, да так, что подпрыгнула рамка с фотографией, где он пожимает руку одному известному религиозному политику, чье имя мне бы не хотелось упоминать.
Я напряглась, и охранники еще сильнее сжали мои руки.
- Да эта сука, Стил! В последний раз спрашиваю, где она?!
- В госпитале!!! - крикнула я, а он сделал рывок вперед, будто собирался перепрыгнуть через стол:
- Не-ет! Она не в госпитале! Если бы она была в этом гребанном госпитале, неужели ты думаешь, что тебя тащили бы в мой офис посреди этой гребанной ночи, чтобы я тебя спросил, где эта сука?
Пока я в изумлении пыталась найти, что ответить, его глаза все больше наливались кровью и безумием, и меня осенило: он свихнулся! Окончательно и безоговорочно, как Кассандра, если не больше. И затем меня как ударило: Айс исчезла. Она сбежала. Часть меня завопила от радости, а другая содрогнулась от ужаса.
Один из охранников встряхнул меня, и я поняла, что Моррисон ждет ответа.
- Я... извините, я не могу вам помочь. Если она не в госпитале, то я не знаю, где.
В этот момент он обогнул стол, подскочил ко мне и схватил за шиворот.
- Ты врешь, сучка! Она планировала этот чертов побег, и я знаю, ты помогла ей!
Ошеломленная, я тряхнула головой, чтобы упорядочить вихрь мыслей.
- Сэр, - наконец сказала я, пытаясь скрыть, как я напугана, - она была ранена в спину. Я действительно не знаю, как такое можно было спланировать. Но если это и случилось, то уверяю вас, сэр, мне об этом ничего не известно. Я думала, что она умерла, когда упала после выстрела. Если все это было проделано для побега, то для меня это новость.
В его глазах я увидела, что он понял: мне известно больше, чем он думал. По крайней мере, то, как произошла стрельба. Внезапно на меня накатило непреодолимое искушение сказать ему, что я все знаю, чтобы увидеть, как он будет извиваться и бледнеть. И, возможно, если бы те двое, что держали меня, были бы офицерами полиции, а не отлично выдрессированными им тюремщиками, я могла бы запросто сделать это. Но, конечно же, я не стала ничего говорить, лишь позволила этому "знанию" светиться в моих глазах.
Спустя мгновение он отпустил меня, отвернулся и направился к своему столу.
- Уберите ее отсюда, - сказал он, падая в кресло.
И вдруг я поняла: он взбешен, да. Но более того, он дико напуган. Я смогла легко понять это теперь, когда знала, на что смотреть: кожа вокруг его выпученных глаз была абсолютно белой, крупные капли пота над верхней губой и на лбу. Я слегка усмехнулась, когда здоровенные охранники тащили меня из кабинета, а Моррисон пытался достать из кармана носовой платок.
