грудь. С губ Хокори, помимо воли, сорвался сдавленный стон. Энергия воинов встрепенулась, «подняла голову», чтобы посмотреть: «Кто это там такой смелый?».
— Ты… пришёл мне помочь? — обласканная избранником, томно прошептала девушка.
Дыхание воительницы участилось, сердце колотилось, как бешенное. Потоки красной маны наполняли каналы души, напрочь вымывая из головы лишние мысли.
— Конечно, дорогая, ведь ты мне дороже всех на свете. — Протей нежно прикусил шею акулины. Она закатила глаза от удовольствия, в миг достигнув пика. — Готова слушать?
— Ум… в-всегда…
— Немного согни колени, сосредоточься на дыхании.
— Бить на выдохе, я помню.
— Чувствуешь, как пульсирует сила, «тик-так»? Ты должна ударить во время второго такта…
— Получай! — Рычащий возглас девушки огласил рощу.
Массивная глыба, веками стоявшая средь сосен — разлетелась вдребезги. Каменная шрапнель изрешетила ближайшие деревья.
— Ого! Папа, гляди, у меня получилось! — Хокори посмотрела на свои ладони, покрытые ярко-алой дымкой и, наконец, решилась обернуться.
К великому сожалению акулы, вместо седьмого офицера, она увидела Астру. Юная дзе победоносно улыбалась, сложив руки за спиной.
— Молодец, Селёдка! Высший класс!
— Как…?
— Иллюзия. Мастерски исполненная, вообще-то…
— Идиотка! — Разозлилась воительница и мана охотно поддержала её в этом начинании. — Мы ведь… ты… Нельзя же!
— Что «нельзя»?
— Т-трогать…! Особенно, чтобы… приятно было… Это измена!
— Пф! Пощупала тебя чуток, делов-то. Сразу видно, что ты в купальни с подружками не ходила. Там и не такое бывает.
Раскрасневшееся от смеси гнева и смущения лицо Хокори только раззадорило Россу.
— Хочешь, поцелуемся? — Едва сдерживая смех, девочка вытянула губы.
— Да пошла ты! — Акула грубо толкнула волшебницу.
Всплеск красной маны породил ударную волну. Астру отбросило: подобно камешку, скачущему по водной глади, она с десяток раз перевернулась, оставив на лесной подстилке несколько рытвин.
* * *
Астра:
Угх! Пошутить уже нельзя, дерётся сразу! Ещё и Эфия, подлец, «забыл» защитить хозяйку, сложил всё на костюм-крепость. Вот и лежу теперь вверх тормашками, юбка задралась, в волосы иголок набилось. Благо не пострадала.
— Астра!
О, бежит, Селёдка. Неужто испугалась? Хех.
— Прости, ты как?
Мне помогли принять вертикальное положение.
— Сойдёт. — Я пожала плечами, запуская очищающие процедуры. — Говорила же — способ найдётся. Вопросы?
— Конечно! Объясни, как… всё это понимать?
Аура подружки уже сошла на нет, свилась клубком под рёбрами.
— Ничего сверхразумного: чем быстрее бьётся сердце, тем ты сильнее. Всё. Поскольку гнев — не твоё, пришлось использовать похоть.
— Но… я ведь не смогу и драться, и думать о… ты понимаешь.
— И не надо. Если тебе постоянно будет требоваться сторонняя помощь или какое-то особое условие — к чёрту такую «силу»! Мой маленький трюк научит тебя контролировать зверя, нащупать спусковой крючок. Тренируйся.
Собирались мы не долго. Реактор в домике я выключила, дверь заперла, оставался вопрос: что делать с едой в подвале. «Вечный лёд» — скоро рассеется, жалко мяско. Не мудрствуя лукаво, я обратила провиант в ману и поглотила вместе с остатками магии. Здорово «покушала».
— Эм, позволь ещё вопрос, — заговорила Хокори перед самой отправкой.
— Сколько угодно.
— Почему в этот раз энергия вела себя… иначе? Меня не ослепил гнев, и я быстро успокоилась.
— Наверное, всему виной катализатор. В отличие от ярости, похоть — действует мягче, заставляя «любить», а не убивать.
— Пожалуй. — Рыбина почесала репку. — Даже твоё предложение поцеловаться тогда прозвучало заманчиво.
Расплывшись в улыбке, я хмыкнула и поднялась в дилижанс.
* * *
Астра:
В благодарность за науку, Селёдка вызвалась облучок продавливать. Она какая-то… не от мира сего. Непомерно гордая, заносчивая, однако стоило завоевать её доверие — стала услужливой, как собака. Развалившись на кровати, я какое-то время наблюдала за спутницей сквозным зрением. Та ещё умора.
Неуклюже дёргая вожжи, Хокори приступила к тренировкам: закрыла глаза, щёки налились румянцем, она сжала дрожащие бёдра и-и… Вспышка! Тело рыбины окутала алая дымка, дыхание сбилось, взгляд остекленел.
«Что же здесь уморительного» — спросите вы? Кони. Травоядные, чуя позади пускающего слюни сверххищника, тщетно пытались сбежать.
[Я ведь не вырасту, да?] — прервав просмотр, я «озвучила» телепатией случайный вопрос, пришедший мне в голову.
[В биологическом смысле? Боюсь, что нет, офицер], — среагировал Эфия. — [Идеальный геном предполагает рост организма вплоть до пяти лет. После, системы поддержки и восстановления полностью прекращают старение. Тело для дзе — наряд, не более…]
[Куда тебе понять…] — Я вздохнула. — [Эту внешность подарила мне мама. Всё, начиная от формы пальцев и заканчивая расположением веснушек — её «задумка». Чтобы почтить память матушки, мне придётся быть ребёнком… вечно. Ну, давай, «логичный» ты наш, выплюнь очередную пакость!]
[Увольте, напротив, у меня есть решение. Ничто не мешает вам запустить ускоренный цикл роста и повзрослеть настолько, насколько будет угодно. «Задумка» от этого не пострадает.]
[Угум… маны — целый океан потребуется…]
[Да, деление клеток — расходует много энергии.] — уклончиво ответил Железка. Сообщать точную цифру, он, видимо, счёл «избыточным». — [Рекомендую подождать с косметикой до прибытия в небесный город.]
[А… как бы я выглядела, ну, взрослой?]
Откушав маны «на подумать», профессор воспроизвёл голограмму. Получилась круглолицая рыжая женщина, приземистая и довольно… пухлая. Она мирно улыбалась, сжимая подол изящного платья. На безымянном пальце сверкало крупным бриллиантом обручальное кольцо.
[Эм… ты ничего не напутал?] — Обойдя «поделку», я с большим трудом подавила желание выругаться. Эфия что, решил меня оскорбить⁈
[Отнюдь, офицер, сейчас вы видите перед собой «задумку в чистом виде». Именно так вы бы выглядели через десять лет. Жизнь в Лампаре, замужество, трое детей и никакого влияния Андропонии.]
Я всмотрелась в лицо голограммы. Да уж, время
