говорил с доктором Элоэссером, он готов помочь тебе. Доктор категорически против повторной операции: по его словам, есть терапевтическое решение. Приезжай ко мне…
— К тебе? В Сан-Франциско?
Она слышала в его голосе прежние чувства: притяжение, томление. Она явственно различала их. Значит, Диего снова любит ее, все еще любит?
Но чего хочет она сама? Ей всегда нужен был только Диего. Стоит ли прислушаться к своим чувствам? Стоит ли начинать все заново? Последние несколько недель словно выпали из жизни. Боль и пустота. Если она воссоединится с Диего, все будет хорошо. Или начнутся прежние ссоры? Что же делать? Она взглянула на двух Фрид перед собой. Какой из них она хочет быть?
Диего и Лео Элоэссер встретили ее в аэропорту. Фрида изо всех старалась держаться прямо и выглядеть сильной. На ней снова было разноцветное платье из Теуантепека, и впервые за несколько недель она вплела в волосы, которые успели отрасти на несколько сантиметров, цветную ленту. Но по испуганному выражению лица Диего Фрида поняла, что ей не удалось его обмануть. Она выронила из рук сумку, прижалась к Ривере и закрыла глаза.
«Теперь все и правда будет хорошо», — думала она.
Диего остановился в гостинице и не мог приютить Фриду, поэтому ее пригласил пожить у себя Лео Элоэссер. Ей было приятно оказаться на попечении у старого верного друга. Элоэссер не отходил от пациентки ни на шаг. Он лечил ее слабыми электрическими разрядами и следил, чтобы она хорошо ела, много спала и ни в коем случае не пила. По вечерам приходил Диего, держал ее за руку и рассказывал о своей работе. О будущем они не говорили, но Фрида слышала, что Ривера перед уходом беседовал с Лео.
Через несколько дней после приезда она почувствовала себя лучше. Лео сидел у ее кровати, терпеливо дожидаясь, пока она доест. Доктор даже приготовил для нее мексиканскую еду! Наконец Элоэссер откашлялся.
— Фрида, я бы хотел поговорить.
Она вопросительно взглянула на него. Ложка замерла на полпути ко рту.
— Позвольте вам напомнить, что мы в разводе, и Диего был его инициатором, — сказала Фрида. — Это Диего вас послал? Вы об этом говорили, пока он был здесь?
Лео кивнул.
— Диего очень вас любит, и я знаю, что и вы любите его. Однако он не из тех, кто способен на длительные моногамные отношения… И все же вам нужно быть вместе. Вы не можете друг без друга. Последние недели это показали. Страдаете не только вы, но и Диего, поверьте мне. Это расставание отняло у вас обоих столько сил! Вот только вы, Фрида, не можете себе этого позволить. Ваше тело не вынесет новых испытаний, и вам нужна энергия, чтобы рисовать. Пожалуйста, подумайте о таком будущем для вас обоих, которое не уничтожит вас. Ради вашего искусства.
— Что вы имеете в виду, Лео?
— Ну, возможно, вам удастся принять факты такими, какие они есть, и по-прежнему оставаться рядом с Риверой; возможно, чтобы вернуть душевный покой и вновь собраться с силами, вы сумеете направить и вашу ревность, которая мне понятна, на благо творчества…
Фрида хотела было возразить, но врач жестом велел ей молчать.
— Ничего не говорите сейчас. Просто подумайте, о большем я не прошу. И пожалуйста, поверьте мне, я осмелился давать вам советы лишь по одной причине: вы мне небезразличны, Фрида. Я хочу, чтобы вы были счастливы. Я хочу, чтобы у вас хватало сил и здоровья на творчество. Вы не имеете права предавать свой талант. Вам следует сделать все возможное, чтобы он раскрылся в полной мере.
Когда доктор ушел, Фрида, лежа в постели, попыталась представить свое будущее. Все, чем она хотела заниматься, это рисовать. Живопись была для нее куском хлеба и глотком воздуха. Но для творчества ей нужны силы и душевное равновесие, которое она может обрести лишь рядом с Диего. Еще одного расставания с ним она не переживет. И об этом только что говорил Лео. Как хорошо доктор ее изучил! Да, она должна снова впустить Диего в свою жизнь, должна изменить отношение к нему. Кроме того, рядом с Диего она обретет напряженные эмоции, из которых черпает силы для новых картин. Чем дольше Фрида размышляла, тем более правильным ей казалось возвращение к Ривере. Даже если она ничего не нарисует, она сможет видеться с Диего как с лучшим другом, каким он и был до отъезда в Сан-Франциско.
На мгновение Фрида закрыла глаза, чтобы представить себе будущее. Но чтобы все получилось, нужно выработать правильное отношение к изменам Диего. Сможет ли она принимать их как должное, без горечи? Не лягут ли они тяжелым грузом на ее творчество? «Да, — решила она, — я справлюсь. Как справилась несколько лет назад».
Но потом перед глазами вновь возникла сцена с Кристиной. А вдруг нечто подобное повторится? Выдержит ли она? Где ей взять новые силы? Болезнь прогрессировала, и Фрида чувствовала, что времени осталось совсем немного. «Нет, я не выдержу, больше не выдержу», — печально подумала она.
Снова и снова прокручивала Фрида у себя в голове предложение Лео. В иные моменты оно казалось ей разумным и вполне реалистичным. Но потом ее пугала собственная беспечность. Лишь одно она знала наверняка: ей надо держать себя в руках. Поведение Диего больше не заставит ее отказаться от самой себя. Она с ужасом вспомнила, как остригла волосы после развода. Такого не должно повториться, иначе она потеряет себя. Но она справится. Творчество останется лучшей защитой от травм, которые Диего ей нанес и еще может нанести. Ей придется рисовать. Воссоединение с мужем вдохнет в нее новые силы, но только благодаря живописи Фрида сумеет выжить.
Осторожно, еле слышно Диего постучался в ее дверь. Он был подавлен, осунулся и еле переставлял ноги.
— Ты выглядишь гораздо свежее, чем несколько дней назад, когда только приехала, — заметил он. — Я волновался.
— Лео хорошо обо мне заботится.
— Он говорил с тобой? — спросил Ривера и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Фрида, мне плохо без тебя. Развод был ошибкой. Не только из-за твоих страданий, которые я не могу себе простить. — Он обхватил голову руками. — Я тоже страдаю. Как побитый пес, если хочешь знать. Ты нужна мне не меньше, чем я тебе. Разлука не принесла нам никакой пользы.
— О, Диего, мы можем сколько угодно ссориться, но я всегда буду твоим другом. Я никогда не причиню тебе вреда, даже ради спасения собственной жизни.
Он взял ее ладони в свои.
— Фрида, ты станешь моей женой? Давай снова поженимся.
