Мимо нас с Володькой пробежал еще один молодой доберман без намордника и поводка. Когда собака поравнялась с нами, она остановилась и понюхала мои ноги. Я невольно отшатнулась, прижавшись к Володьке.
– Не бойтесь, – услышала я позади себя мужской незнакомый голос. – Она не тронет. Вилма! – позвал ее хозяин. – Ко мне! Не пугай никого!
Собака мгновенно подскочила к хозяину и послушно уселась рядом с ним.
– Какая она у вас умная, – похвалила я Вилму, обернувшись к хозяину.
Увидев его, я удивленно приподняла брови, узнав этого человека. Владельцем Вилмы был мужчина из нашего подъезда, он жил двумя или тремя этажами ниже нас, и я часто видела его у подъезда.
– Здравствуйте, – приветствовала я его.
– Добрый вечер, – улыбнулся мужчина, узнав нас, и протянул Володьке руку.
– Не замечала, что у вас есть собака, – проговорила я, разглядывая пса.
– Есть, – кивнул сосед и дал собаке команду гулять.
Вилма радостными прыжками помчалась на площадку, где были прочие собаководы. Она тут же подскочила к другому доберману, и они принялись обнюхивать друг друга.
– Это наш приятель, – пояснил хозяин Вилмы и отправился вслед за своей питомицей.
– Может, и нам тоже собаку завести… – проговорил Володька, рассматривая собак.
– А кто будет с ним гулять и все остальное? – Я посмотрела на мужа.
– Наверное, опять придется мне, – вздохнув, ответил Володька.
Я посмотрела на мужа. Бедный Володька, ему давно уже хочется ребенка, без которого наша семья была какая-то неполная. Я знала об этом его желании, но моя работа не позволяла мне иметь детей. По крайней мере пока. Да и сама я еще не чувствовала, что готова родить. Я подхожу к этому вопросу весьма серьезно и считаю, что ребенка надо рожать не тогда, когда, как говорится, бог даст, а когда оба родителя морально созреют для этого. Володька давно созрел, я видела это по его глазам, которыми он смотрел на всех малышей, проезжавших мимо нас в колясках или уже передвигавшихся на собственных ножках. А я… Вот и теперь, муж предложил завести собаку только потому, что ему хочется о ком-нибудь заботиться. Хочется, чтобы в доме, помимо нас, было еще какое-нибудь живое существо. И сейчас я для себя решила, что как только закончу с этим делом, то обязательно серьезно подумаю о ребенке. А то ведь и Володька, и я не молодеем с годами…
Володька с увлечением наблюдал, как наш сосед бросал Вилме палку и та послушно приносила ее обратно и отдавала в руки хозяину.
Вскоре к нашему соседу с доберманом подошел какой-то мужчина, и они принялись о чем-то оживленно переговариваться, время от времени усиленно жестикулируя.
После этого мужчина раскрыл спортивную сумку, которую принес с собой, и вытащил оттуда какой-то большой предмет. Сначала я не поняла, что это такое, но мужчина развернул сверток, и я увидела, что это комбинезон, в котором тренируют собак. Мужчина надел его поверх своей одежды, хозяин тем временем держал собаку за ошейник.
Когда тренер облачился в длинный ватный спецкостюм с длинными рукавами для защиты от укусов, наш сосед прицепил к ошейнику Вилмы поводок и принялся науськивать Вилму.
Собака сразу стала вести себя агрессивно, она принялась рваться с поводка и злобно лаять. Потом мужчина в комбинезоне побежал, а Вилма устремилась за ним. Напав на человека сзади, она принялась терзать его ватный костюм, а мужчина делал вид, что отбивается от собаки.
Мы с Володькой наблюдали эту картину в течение примерно пятнадцати минут. Хозяин натравливал собаку на тренера, а тот, в свою очередь, что-то говорил и объяснял хозяину пса.
– Хорошая собака, – важно, с видом знатока произнес мой муж.
– И злая, – кивнула я.
После того как тренировка окончилась, кинолог снял с себя защитный комбинезон и принялся ласково трепать собаку по загривку. Вилма тут же успокоилась и стала играть с ним.
– Надо же, – покачала я головой. – Только что бросалась на него, а теперь, смотри, играет и вовсе не злобствует… Странно…
– Ничего странного, – произнес Володька. – Собака же умная, она прекрасно понимает, что это не враг, а всего лишь тренер. Она только учится с ним, или ты думаешь, что она и вправду будет теперь всегда при каждом удобном случае бросаться на этого человека? Кроме того, пока хозяин не даст ей команду, она не тронет человека… Вот это собака! Вот это я понимаю! – восхищенно проговорил Володька.
– Послушай, Володька. – Меня вдруг словно пронзило электрическим током. – Пойдем подойдем к ним.
– Зачем? – опешил Володька.
– Мне надо, пойдем. – Я за руку потащила мужа к собаководам. – Извините, пожалуйста, – издалека начала я, и мужчины, прекратив разговор, обернулись в мою сторону.
– Вы мне? – спросил тренер. Теперь он уже стоял в своей обычной городской одежде.
– Да, – кивнула я. – Извините, могу я получить у вас консультацию?
– Конечно, – ответил кинолог, развернувшись в мою сторону. – У вас собака?
– Нет-нет. Я не по поводу своей собаки. Вообще-то у меня ее и нет… Я по другому вопросу. Вот мы с мужем сейчас наблюдали, как вы тренируете Вилму. Очень интересно.
Мужчина скромно улыбнулся.
– Это только самые простые трюки. Собаки могут и не такое делать… А Вилма очень умная девочка. – С этими словами кинолог наклонился и снова потрепал добермана за ухом.
– А вы всегда тренируете Вилму? – адресовала я вопрос тренеру.
– Да. Я работаю еще и с другими собаками. А что?
– Да мне просто стало любопытно, как так может быть. Сначала хозяин натравливал ее на вас, а теперь вот вы ей чешете за ухом, и ей это, похоже, нравится… Она ведь только что готова была разорвать вас… И вдруг играет?
– А что же вы думаете, что она теперь всегда должна бросаться на меня? – усмехнулся кинолог. – Это ведь всего лишь тренировка. Собака понимает, что я не злоумышленник, потому и относится ко мне нормально. А когда я вынуждаю ее действовать агрессивно, она так и делает… Вот и все. Это ведь целая наука – кинология.
– Да, я понимаю, – кивнула я, и в самом деле, кажется, начиная кое-что понимать. – Скажите, а если вы будете постоянно тренировать эту собаку, то она ведь постепенно привыкнет к вам?
– Разумеется, – согласился кинолог. – Многие собаки, с которыми я когда-то занимался, до сих пор помнят меня и, когда мы случайно встречаемся на улице, вспоминают, начинают вилять хвостом, в общем, радуются как старым знакомым.
– То есть даже если тренировать собаку для охраны, скажем, помещений или людей, то она все равно будет помнить своего тренера? Так?
– Конечно. У собак отличная память, и они помнят тех людей, которые с ними занимались или играли. Вот, например, дети. Если собака поиграет с каким-то ребенком и он ей понравится, она не забудет его и сможет вспомнить даже через несколько лет.
– Понятно, – кивнула я и взглянула на Вилму. Доберманы – прекрасные сторожевые псы, и уж наверняка для обучения и охраны выбирают лучших из представителей этой породы. – Большое спасибо за консультацию, – поблагодарила я кинолога и слегка дернула Володьку за рукав. – Нам пора.
– До свидания, – кивнул на прощание кинолог. – Если надумаете приобрести хорошего породистого щенка, всегда рад буду помочь. Можете меня найти здесь по вечерам.
– Всего доброго. – Я уже практически тащила Володьку к подъезду.
– Да куда ты меня так тянешь? – возмутился муж, едва не споткнувшись о ступеньку.
Я не обратила внимание на Володькино возмущение, сосредоточенно думая о своем.
– Слушай, я все поняла! – выкрикнула я. – До меня наконец-то дошло! Мне надо срочно увидеться с Соколовской.
– Что ты поняла? Зачем тебе Соколовская? – недоумевал муж.
– Сейчас все объясню, – торопливо сказала я, влетая в прихожую и, не разуваясь, хватая трубку телефона.
Набрав номер Аллы Николаевны, я едва дождалась, пока она ответит.
– Слушаю вас, – раздался ее спокойный, немного усталый голос.
– Добрый вечер, Алла Николаевна, это Лебедева Ирина! – взволнованно начала я.
– Есть какие-то новости? – Соколовская по моему тону сразу догадалась, что я звоню не просто так.
– Есть, Алла Николаевна! Мне нужно срочно кое-что у вас уточнить.
– Я вас внимательно слушаю, – срывающимся голосом проговорила Соколовская.
– Ваши собаки… Где вы их приобретаете? Тех, что охраняют дом?
– Собаки? – несколько удивившись моему вопросу, переспросила Соколовская. – В питомнике. А что такое?
– Я не могу вам пока все объяснить, вы только ответьте, пожалуйста, на мои вопросы. В каком питомнике? Адрес или телефон у вас есть?
– Разумеется.
– Вы не могли бы мне сейчас дать их?
– Да, конечно, – растерянно сказала Алла Николаевна. – Ирина, а что все-таки случилось?
– Алла Николаевна, пожалуйста, поскорее, все объяснения потом…
– Ну хорошо, – все еще недоумевая, произнесла Соколовская. – Сейчас поищу. Я вам перезвоню минут через пятнадцать.
