Масуди бывал в южных прикаспийских областях и на Кавказе, а потому представления его вызывают особый интерес. Как и другие восточные авторы, он прежде всего становится объектом спора норманистов и антинорманистов. Так, В.Ф. Минорский «самое многочисленное племя» читал как ал-Урмана и таким образом отождествил русов с норманами[845]. От такого рода идентификации лучше бы воздерживаться хотя бы до тех пор, пока не выяснится, каких именно русов имел в виду Масуди.
Как и у многих других восточных авторов, у Масуди Прибалтика приближена к Причерноморью. Он знает прибалтийских славян и распространяет их земли вплоть до Хазарии[846]. Знает он и о самых тесных контактах прибалтийских славян и русов. Но русов он все-таки локализует на юге, в Причерноморье. Это хорошо видно из его объяснения пути, которым русы вторглись в 844 г. в Андалузию (Испанию), где они разграбили Севилью. Масуди возражает против мнения, что русы пришли через Гибралтарский пролив. «Я думаю, а Аллах лучше знает, — добавляет он, — что этот пролив соединяется с морями Майтас и Понтос, а этот народ — рус, о котором мы уже упоминали, ибо никто, кроме них, не ходит по этому морю, соединяющемуся с морем Океан»[847]. В данном случае не имеет значения маршрут пиратов-русов. Важно, что с точки зрения, Масуди русы жили в Причерноморье близ Азовского моря.
Примечательно, что оба больших похода на Каспий русы совершали параллельно с походами киевских князей на Константинополь. В первом случае операции на Черном море и на Каспии могут все-таки быть совмещены, как последовательно развивающиеся во времени: в 911 г. Олег заключил мирный договор, в 912–913 гг. русы отправляются на Каспий. Но имеются в описании этих двух операций и трудно сопоставимые разноречия. По летописи, ладьи Олега вмещали по 40 мужей (по другой версии, ладьи имели 12 «уключин», т. е.весельных мест, что также предполагает команду из 40 мужей — три смены весельных и рулевых)[848]. По Масуди, на Каспий прибыло 500 судов по 100 чел. в каждом. Это более крупные, морские суда. Масуди знает, что русы прошли из Черного моря в Азовское, затем поднялись «рукавом реки» до «Хазарской реки», т. е. Доном (он считался рукавом Волги) до волока на Волгу, по которой и спустились на Каспий[849]. На Каспии русы несколько месяцев жили на островах, как люди, привыкшие к морскому образу жизни. При возвращении назад они были полностью перебиты хазарами.
Русские летописи ничего не знают о походах на Каспий. Они зафиксировали восторженно преувеличенное предание об успешном походе Олега на Константинополь, для чего, как минимум, необходимо было, чтобы певцам было кого прославлять. На Каспий, очевидно, ходило другое крупное войско (иначе русы не смогли бы на протяжении многих месяцев господствовать над густонаселенными районами). Все это войско погибло. Трудно представить, что столь крупная неудача не повлияла даже на описание княжения «вещего Олега».
О походе русов на Бердаа в 943–944 гг. сообщает ал-Макдиси (ок. 966), Ибн-Мискавейх (кон. X в.), Ибн-ал-Асир (XIII в.), воспроизводивший рассказ воевавшего с русами правителя Азербайджана Марзбана.[850] В этом рассказе говорится о приходе русов к берегам Куры, где и развиваются основные события. Русы пытались установить сотрудничество с местным населением, предполагая, возможно, обосноваться здесь навсегда. Мусульманский автор, во всяком случае, не сомневается в искреннем желании русов поддерживать определенный порядок в округе и вину за срыв этой попытки возлагает на своих единоверцев. В конце концов русы ушли из-за начавшихся в их стане эпидемий, что, по мнению Бартольда, произошло не раньше лета 945 г.[851] Ал-Макдиси, описывавший эти события два десятилетия спустя, отмечает, что русы «владели Бердаа в течение года и издевались над мусульманами, и насильничали над их харимами, как никогда еще не делали этого никакие язычники. И вот погубил всех Аллах при помощи холеры и меча»[852].
Поход 943–945 гг. и вовсе не может быть совмещен с деятельностью киевского князя Игоря, поскольку он приходится как раз на время неудачного предприятия князя. Правда, в литературе имеется мнение, что на восток отправились варяги во главе с Халевгу, упоминаемом в еврейско-хазарской переписке X в., и известным по русским летописям воеводой Свенельдом. М.И. Артамонов полагал, в частности, что это произошло после успешного похода Игоря на греков в 943 г.[853] Автор при этом вполне доверяет летописному сообщению о втором успешном походе руси на греков, отвергая тем самым данные византийских и иных источников о поражении Игоря, а также условия договора руси с греками 944 г., в которых явно отражается неудача киевского князя[854]. Поход же на Бердаа представляется автору вполне успешным, вопреки тому, что сообщает, например, ал-Макдиси.
Летописцы хорошо понимали, сколь трудное дело — поход на Константинополь, а потому задним числом включили в состав войска Игоря ополчения из тех племен, которые к этому времени в состав Руси еще не входили. Оба предприятия по размаху вполне стоили друг друга. Очевидно, русы, отправлявшиеся на Каспий, не были подвластны Игорю. Эти русы, судя по мимоходом сделанному замечанию, умерших предавали земле, зарывая с ними и оружие. Мусульмане позднее раскапывали эти захоронения с целью овладения погребальным инвентарем русов, в особенности их мечами.
Еврейско-хазарская переписка относится к середине X в. и сохранилась в рукописи XI–XII вв. Упомянутый выше Халевгу назван в ней «царем русов». По наущению византийского императора Романа Лакапина (920–944) Халевгу совершил нападение на хазар, взяв город Самбарай (Смкрц, Смкрия, Самкуш). Но хазары укротили русского правителя и в свою очередь заставили его идти на греков. Четыре месяца Халевгу воевал с греками на море и потерпел поражение от греческого огня. Стыдясь вернуться в свою страну, он пошел морем в Персию (или Фракию), где погиб вместе со своим войском. После этого русы стали подвластны хазарам[855].
«Кембриджский документ» (так называется пересказанный документ) подозревается как подлог XI в. Одним из аргументов в пользу этого мнения служит несоответствие его показаний данным русских летописей. Но еще В. А. Пархоменко высказал мысль, что Халевгу был правителем не Киевской, а Тмутараканской Руси[856]. Этого предводителя русов вообще не стоит притягивать к киевскому Олегу, ходившему на греков в 911 г., или же Олегу — воеводе Игоря, совершавшему поход, согласно Новгородской 1 летописи, в 922 г.[857]. Причерноморье в районе Крыма и Таманского полуострова в какое-то время в X в. находилось в зависимости от хазар. Киевская же Русь освободилась от хазарской зависимости в IX в. и больше таковой не испытывала.
Недавно из «Кембриджского архива» извлекли документ в несколько строк — просьба еврейского купца из Киева о помощи в оплате долга. Документ был включен в издание Н. Голба и О. Прицака «Хазаро-еврейские документы X в.» (Лондон, 1982) и переведен с комментариями В.Я. Петрухина в издательстве «Гешарим» (Москва— Иерусалим, 1997–5757 — год еврейского летосчисления). Н. Голб — филолог-гебраист, О. Прицак — известный своими фантазиями американо-украинский тюрколог[858]. Здесь дается своеобразная этимология этнонима «Киев». Обозначив название как «иранское», авторы затем заключают, что «Киев как город и поляне как клан основателя Кия связаны с хазарами. Источники даже прямо называют этот род хазарами»[859]. Само название «Киев» авторы ищут в иранских и тюрко-хазарских древностях. Между тем достаточно открыть «Этимологический словарь славянских языков», чтобы убедиться, что подобные топонимы встречаются практически во всех славянских землях[860]. И не будет ничего удивительного, если параллели найдутся и в ранней индоевропейской письменности: славянский язык один из самых архаичных.
У ряда восточных авторов имеется сообщение, будто русы в 912–913 г. (300 г. хиждры) приняли христианство, что сразу сделало их небоеспособными и беспомощными перед лицом внешних сил. Дабы выйти из такого положения, они организуют посольство в Хорезм с целью принятия ислама. В посольство входили четыре приближенных царя, называемого Уладмир (или Буладмир). В итоге русы перешли в ислам[861].
Разные русы крестились в разное время. На Дунае руги-русы принимали арианство еще в IV–V вв. С IX в. христианство распространяется и у русов и славян Прибалтики. При Фотии (ум. 867) христианство приняли причерноморские росы, в 932 г. — аланы. В середине X в. в Киеве была и церковь, и христианская община. Могла перейти в христианство и еще какая-то группа русов в начале X в. Но имя Уладмир слишком напоминает крестившего Русь Владимира. Поэтому обычно в сообщении видят путаницу как хронологическую, так и фактическую. Ясно, что Киевская Русь, да и Причерноморская в мусульманство не обращались. И знакомство Киева и балтийских русов с мусульманским миром осуществлялось через Волжскую Болгарию, а не Хорезм. Другое дело русы, осваивавшие Каспий. Аланы в конечном счете такой путь и проделали: сначала перешли в христианство, а затем в ислам. Весьма вероятно, что весь этот сюжет относится к какой-то группе салтовцев. Но за ним стоит представление именно о южной локализации Руси.
