Но Энн покачала головой. Надо рассказать все до конца, это ее долг перед дочерью.
– Когда они вернулись той ночью… Боже мой, какой был шторм на море! И гроза. Молнии словно раскалывали небо надвое! – Она открыла глаза и взглянула на дочь. – Я сразу все поняла… Не хотела верить, но поняла, что его нет, еще до того, как они сказали об этом. Потому что внезапно что-то пропало. Вот тут, – Энн прижала ладонь к сердцу. – Просто пропало. И я знала, что он забрал часть моей души с собой. Я не думала о том, смогу ли я без него жить. Я просто не хотела жить без него.
Энн стиснула пальцы. Ей было трудно говорить.
– Я была тогда на четвертом месяце.
– Ты… – Марго больше не могла сдерживать слезы. – Ты была беременна?!
– Я очень хотела родить Джонни сына. Он говорил, что это было бы здорово, тем более что лучшая в мире дочь у нас уже есть. Утром он поцеловал нас на прощание – тебя и меня, – а потом положил мне ладонь на живот. И улыбнулся. Ох, Марго, его не нашли, и я даже не смогла взглянуть на него напоследок! Той ночью я потеряла ребенка. И Джонни, и ребенка. У меня осталась только ты.
«Как можно было выдержать такое и жить дальше? И сколько же на это надо сил!» – думала Марго.
– Жаль, что я не знала всего этого. – Она взяла руки матери в свои. – Если бы я знала, мама… Я бы старалась быть лучше!
– Что за ерунда! – Энн подумала, что все-таки не так все рассказывает. – Я слишком мало сказала о том хорошем, что было у нас. Ведь я знала не только горе и печаль. Он столько лет был частью моей жизни! Увидела я его впервые, когда мне было шесть лет, а ему девять. Очень красивый мальчишка, Джонни Салливан! С дьявольским смехом и ангельскими глазами. И я сразу поняла, что мне нужен только он. Я делала все, чтобы он меня заметил.
– Ты?! – изумилась Марго. – Ты с ним кокетничала?
– Самым бессовестным образом! Когда мне исполнилось семнадцать, я сломила его окончательно и прямо-таки вырвала из него предложение руки и сердца! – Энн усмехнулась, а потом вздохнула. – Пойми меня и поверь мне, Марго. Я любила его безумно. Когда он погиб и погиб наш ребенок, я тоже хотела умереть. Но у меня была ты. Я была нужна тебе, а ты мне.
– Почему ты уехала из Ирландии? Там же была твоя семья. Они могли помочь тебе.
– Потому что я потеряла то, что надеялась сохранить навсегда. То, что я любила, то, о чем мечтала всю жизнь… Мне все было без него немило! И нужно было начинать новую жизнь. Совершенно новую.
– Ты боялась?
– Только смерти. – Энн вдруг тоже захотелось шампанского; она взяла бокал Марго и отпила из него. – Но у меня все получилось Так что, может быть, ты похожа на меня больше, чем мне казалось. Я всегда была к тебе несправедлива, Марго. И только недавно поняла это. Но я молилась за тебя! Ты была таким красивым ребенком, и ты знала, чего хочешь. Очень опасное сочетание. Я боялась любить тебя слишком сильно, потому что… потому что не хотела снова искушать Господа. И я скрывала от тебя свои чувства, потому что, если бы я потеряла и тебя, я не смогла бы больше жить.
– Мне всегда казалось… – Марго замолчала, покачала головой.
– Договори. Не держи этого в себе. – Мне казалось, что я недостаточно хороша для тебя.
– И в этом, наверное, моя вина. – Энн уже не могла понять, почему они говорят по душам впервые за столько лет. – Но дело было в другом. Я просто всегда боялась – тебя и за тебя. И очень огорчалась тому, что ты хочешь столь многого. Меня беспокоило то, что ты живешь в доме, где есть все, и это все принадлежит другим… Может быть, я до сих пор тебя не понимаю, но я люблю тебя! Наверное, мне надо было чаще говорить тебе об этом.
– Об этом нелегко говорить. Но я всегда знала, что ты меня любишь.
– Но ты не знала про то, как я горжусь тобой! – вздохнула Энн. – Наверное, об этом я не говорила тебе из гордыни. Мне было так приятно, когда твоя фотография впервые появилась на обложке журнала. И потом тоже… – Она снова отхлебнула шампанского. – Я все их храню.
– Ты хранишь мои фотографии?! – изумилась Марго.
– Все до единой! Мастер Джош присылал их мне, и я наклеивала их в альбом. Вернее, в альбомы, – поправила она себя. – Их так много набралось… – Она взглянула на пустой бокал и странно усмехнулась. – Наверное, я пьяная.
Марго встала, открыла холодильник, достала новую бутылку и налила матери еще.
– Так ты собирала мои фотографии в альбомы?
– И статьи тоже. Даже небольшие заметки. Правда, ими я гордилась не всегда. И знаешь, что я скажу? Мне кажется, мальчишка присылал мне не все! Самое худшее он скрывал от меня.
Марго поняла, что «мальчишка» – это Джош, и улыбнулась.
– Наверное, он щадил твои чувства.
– Нет, он всегда думал о тебе. Никогда не видела человека, влюбленного так сильно! Что ты за создание, Марго?! Неужели тебе, как когда-то твоей матери, удалось заполучить мужчину, от которого кружится голова и в постели, и после? – Марго чуть не фыркнула, и Энн решила, что надо быть посдержаннее. – Это все от вина. Грешно напиваться среди бела дня.
– Выпей еще чуть-чуть и поезжай домой на такси.
– Может, так и сделаю. Только сначала скажи: ты и дальше собираешься водить его за нос или сделаешь все, как положено?
Водить за нос! Как все казалось легко и просто совсем недавно. А теперь…
– Я хочу все как следует взвесить, мама. И спасибо тебе за то, что ты рассказала об отце.
– Мне следовало бы…
– Нет, – твердо сказала Марго и, сама себе удивившись, покачала головой. – Давай не будем думать о том, что нам следовало бы, не то до вечера не разберемся. Давай начнем с того, что есть теперь.
Энн снова вытерла глаза платком.
– Оказывается, я, сама того не ожидая, постаралась на славу. У меня отличная дочь!
Марго растроганно коснулась губами щеки матери.
– Скажем так: работа еще не закончена. Кстати, о работе, – добавила она, понимая, что еще мгновение – и они снова разрыдаются. – Ты допивай шампанское, а мой перерыв закончен, надо идти вниз, открывать магазин.
– У меня есть фотографии твоего отца, – сказала Энн. – Я хочу показать их тебе как-нибудь.
– Мне очень хочется их увидеть. – Марго остановилась в дверях. – Мама, я тоже горжусь тобой и тем, как ты распорядилась своей жизнью.
Проходя по восточной террасе к бассейну, Джош услышал девичий смех и плеск воды и обрадовался. А увидев, что в бассейне происходит настоящий заплыв, улыбнулся во весь рот.
Лора явно старалась плыть помедленнее: когда она соревновалась всерьез, догнать ее бывало невозможно. В свое время Джош приходил в бешенство от того, что младшая сестренка его побеждает. В школе она была капитаном команды пловцов, принимала участие в чемпионате страны и даже подумывала об олимпийской сборной.
