Мерси спрашивала у Энн, собирается ли та идти наверх. Мать ответила, что еще немного почитает в гостиной. Потом лестница запела под легкими шагами Мерси, и все смолкло.
Молодой человек подождал еще несколько минут, и вновь толкнул дверь. Та еле слышно скрипнула. Исав настороженно замер. Тишина. Тогда он начал открывать дверь, придерживая ее за ручку. Дверь распахнулась беззвучно. И вот он уже в холле. Еще несколько шагов — и он окажется за пределами дома. И все же он не устоял перед искушением последний раз взглянуть на мать.
Крадучись, сдерживая дыхание, он приблизился к гостиной. Энн стояла на коленях, положив локти на кресло, платье было аккуратно расправлено. Она молилась.
Исав не хотел присутствовать при ее разговоре с Богом. Но Энн молилась вслух, и он прислушался.
Энн Морган молилась о благополучном путешествии Джейкоба и Бо и просила Господа стать их щитом в битвах. Потом она молилась за Мерси, «верную жену Джейкоба и ее сестру во Христе». Энн просила Господа послать невестке и сыну детей, а еще помочь Мерси сохранить твердую веру. Потом пришел черед Исава.
— Господи, я так скучаю по нему, — говорила Энн, — так хочу заключить его в объятия, прижать к себе, как Ты дал мне нынче прижать Джейкоба. Господи, сохрани его силой руки Твоей и приведи его домой. И молю тебя, Господи, пошли ему женщину, христианку. Женщину, которая наполнит его жизнь любовью. Он так долго жил один, а он ведь способен на сильное чувство. Пошли ему, Господи, кого-нибудь. И пусть эта женщина будет его любить, а он полюбит ее. Господи, пошли ему мудрость и терпение в эти трудные времена.
Затем Энн начала молиться за Джареда. Молодой человек бесшумно отошел от двери.
Исав скакал по Бикэн-стрит, крепко зажав Библию под мышкой. Он старался не думать о том, что станут делать отец и мать, когда узнают, что их сын переметнулся к англичанам, и когда обнаружат, что фамильная Библия исчезла.
Глава 19
После победы при Саратоге американская дипломатия добилась во Франции серьезных успехов. В Соединенные Штаты Америки прибыл французский посол; Бенджамин Франклин был назначен Конгрессом полномочным представителем Соединенных Штатов во Франции.
Было предпринято несколько важных дипломатических шагов. Во-первых, Людовик XVI дал неофициальную аудиенцию американскому послу; во-вторых, Франция и Соединенные Штаты подписали договор о взаимопомощи. В соответствии с положениями данного договора оба государства обязались добиваться полной независимости американских колоний и не заключать мир или перемирие с Британией без официального согласия второй стороны. Франция обязалась поддерживать территориальные претензии Соединенных Штатов, а те в свою очередь — территориальные претензии Франции.
— Весь мир на нашей стороне, — с жаром говорил Франклин, сидя на диване в просторном гостиничном номере. Он сидел, закинув ногу на подлокотник, — такая поза помогала облегчить боль, причиняемую подагрой. Аудитория Франклина состояла из одного слушателя. — Наше поражение в Чарлстоне — лишь временная неудача, — подытожил он.
Против него на стуле с прямой спинкой расположился Джаред Морган. Стояла глубокая ночь. Приступ подагры заставил Франклина до срока покинуть гостеприимный дом Брийонов. По дороге в гостиницу, а потом и в номере он продолжал развивать тему, которую затронули у Брийонов. С его точки зрения, для достижения независимости Соединенных Штатов американцам и их союзникам нужно держаться избранного курса и проявлять терпение.
— Смотрите, сколько государств объявили войну Англии… — Франклин начал загибать пальцы. — Соединенные Штаты, Франция, Испания и Голландия. Добавьте к этому державы, провозгласившие политику вооруженного нейтралитета: Россия, Дания — Норвегия, Швеция, Священная Римская империя, Пруссия, Португалия и обе Сицилии. Фактически, весь торговый мир выступил против Англии!
— Вы пытаетесь обратить в веру обращенного, — улыбнулся Джаред.
Франклин, откинув голову назад, от души расхохотался.
— Моя аргументация выглядит убедительно, я просто хотел еще раз ее озвучить.
— Мадам Брийон придает слишком большое значение победе англичан при Чарлстоне.
— Полностью с вами согласен! — вскричал Франклин.
Джаред поднялся.
— А теперь, если позволите, я откланяюсь.
— Сядьте… сядьте. — Франклин настойчиво указал на стул. — Побудьте со мной еще немного. Боюсь, нога не даст мне сегодня заснуть.
Хотя Джаред мечтал поскорее добраться до кровати, он безропотно опустился на стул. С минуту, рассеянно оглядываясь по сторонам, они подыскивали новую тему для беседы.
— Я сегодня получил письмо из Нидерландов, — наконец заговорил Франклин. — От Джона Адамса. Он считает, что на заключение с голландцами торгового договора у нас уйдет около двух лет. Но если ему это удастся, оно того стоит. Вы же знаете: голландцы — банкиры Европы.
— Говорят, это так.
И снова повисла пауза. Франклин хмыкнул.
— Адамс так описывает свое положение в Нидерландах: человек оказался один посреди океана и пытается выторговать себе жизнь у стаи акул.
Джаред рассмеялся. И снова воцарилась тишина.
— Вы получали в последнее время письма от Энн?
— Три письма, с месяц назад.
— И как обстоят дела в Бостоне?
— В городе не хватает продуктов, но они с Мерси справляются.
— А мальчики?
— По последним сведениям, люди Джейкоба помогали подавить мятеж в лагере Вашингтона.
— В Морристауне?[58]
Джаред кивнул.
— А Исав?
— Как пишет Энн, идут разговоры о назначении генерала Арнольда в Вест-Пойнт. Если это произойдет, Исав поедет с ним. Они очень сблизились во время канадской кампании.
Франклин потер глаза. Хороший знак. Он начал уставать.
— Безусловно, в нашем благородном деле Морганы проявили себя с наилучшей стороны.
— Да, мальчики вели себя достойно, и я ими горжусь.
— А им следует гордиться отцом! Вы тоже неплохо потрудились, Джаред.
— Возможно. Но мы так далеки от театра военных действий, что мне порой трудно поверить в реальность происходящего.
— Не надо преуменьшать значения финансовой помощи, Джаред. Нам всем известно: мадам Ла Фонтен внесла немалые деньги в наше дело только благодаря вашим стараниям.
Джаред вынужден был не согласиться.
— Спасибо за добрые слова, сэр, но я не вижу ничего особенного в своей работе. Я сижу на приемах, точу лясы, распиваю чаи, улыбаюсь, кланяюсь, точно китайский болванчик… Это не похоже на борьбу за независимость. По мне, участвовать в сражении — это вести корабль под огнем вражеской артиллерии. Нельзя сравнивать чаепитие с боем.
