нравится. Неужели Шакал тебя ничему не научил?
– У Шакала не было бомбы в мозгу.
– Я все равно считаю, что нам следует украсть какой-нибудь корабль золотых, – упрямо заявляет Севро.
– И как нам его найти? – ехидничаю я. – Патрулировать внутренние орбиты и молиться, чтобы навстречу попался военный корабль с полным оснащением, но при этом не превосходящий нас огневой мощью? Даже если бы нам удалось взять его на абордаж и пробиться через батальон космических легионеров, они бы сразу после нашей высадки вскрыли банк кодов и передали сигнал бедствия. В результате мы явимся на Венеру, охраняемую всей мощью флота Сообщества, израненными, измотанными боями в коридорах и не имеющими в руках ничего, кроме собственных членов. И после этого всего нам все равно понадобится армия, как только мы там высадимся.
– Тогда мы остановимся на Меркурии и заберем несколько легионов.
– Кого из наших друзей нам тогда придется убить? – резко спрашиваю я и киваю на воду. – Этот психопат – наш ключ, наша армия и наш план бегства.
Севро дает мне договорить, но мои слова не производят на него впечатления.
– Как-то раз я видел, как один тип попытался оседлать акулу…
– Где это ты такое видел?
– На Европе.
– Когда?
– Хочешь назвать меня лжецом? – Севро сердито смотрит на меня. – Суть в том, что мы не сможем его контролировать.
– Тогда мы его убьем.
– Это моя забота.
– Конечно, если ты уложишь больше охранников, чем я. Если же выиграю я, эта честь моя.
На том мы и пожимаем друг другу руки.
Перед входом в батискаф я останавливаюсь на миг в нерешительности, прежде чем нырнуть в узкий люк. Когда-то я был созданием, живущим в тоннелях и пещерах. Я чувствовал себя в безопасности в тесном замкнутом пространстве. Но Шакал исказил мою природу. Мое тело помнит холодные стены темницы под каменной столешницей и бунтует каждый раз, когда я приближаюсь к узким местам. Я прячу свой страх от окружающих и проскальзываю в люк.
Тридцать минут спустя батискаф погружается в море. Из-за отсутствия черных нам приходится объединить мое подразделение тяжелых рыцарей с призраками Севро – Александром, Клоуном, Траксой, Крошкой и Милией. В их мультивинтовках заряды с несмертельным паучьим ядом для незащищенных целей и электрические разряды для брони. Чернильно-черные в своих скафандрах-скарабеях, они сгрудились позади меня в пассажирском отсеке. Подниматься с нашим грузом будет тесновато. Мин-Мин управляет аппаратом в носовой части; ее руки лежат на гелевом пульте. Через укрепленные передние иллюминаторы не видно ничего, кроме серой воды. Когда мы ныряем глубже, прочь от солнечных лучей, корпус потрескивает. Давление нарастает и вода чернеет, а океан сжимает нас в кулаке и тащит все ниже и ниже.
У нас уходит час на то, чтобы добраться до абиссальной равнины на дне моря. Ореол огней вокруг носовой части аппарата освещает песчаное дно океана. Там, в темноте, три республиканские подводные лодки класса «посейдон» патрулируют абиссальную равнину Дикобраза, которая тянется от западного побережья Британских островов и до склонов Среднеатлантического хребта. На палубе крабового траулера, под защитой Ронны и остальных, Улитка глубоко погрузился в киберпространство; он связан с центральным процессором Звездного зала республики через так называемый черный ход – Теодора приказала своим людям приготовить эту лазейку для него. Местоположение дозорных подлодок мигает на голографическом дисплее справа от пульта управления Мин-Мин. Ближайшая из них находится в двухстах километрах к югу, двигаясь по дуге вокруг поднадзорного.
Мы ползем по дну океана незамеченными. Эта предсерийная модель, сконструированная для будущей войны на Европе (и украденная Севро на прошлой неделе), была построена с защитой от гидролокатора в республиканской лаборатории на Земле. Севро замаскировал кражу, взорвав на складе взрывчатку. Я велел Улитке выпустить ложный пресс-релиз от имени «Алой руки», берущей на себя ответственность за диверсию. К тому моменту как власти разберут развалины, а «Алая рука» дезавуирует это заявление, мы уже будем на пути к Венере, а они будут думать, что все это – работа коммандос Сообщества и их агентов разведки. Я так надеюсь.
В пятидесяти километрах от точки назначения мы вступаем в защитную сеть дронов и выключаем свет. На траулере Улитка получает доступ к дронам через центральный процессор и закольцовывает сбор данных с них. Мы проходим через защитную сеть.
Клоун неловко ерзает между Милией и Траксой.
– Если Улитка ошибся и они нас заметят…
– Заткнись, – бормочет Севро.
– Я просто говорю, что не планировал умереть на дне моря, в клетке, от сокрушительного давления.
– А как планировал?
– Ну, на самом деле – задохнувшись под сиськами.
– Тракса, я не могу дотянуться до мужа. Стукнешь его? – говорит Крошка.
Клоун вскидывает руки вверх:
– Шутка, дорогая! Я всего лишь говорю, что эта штуковина, по сути, металлический гроб.
Милия угрюмо смотрит на него, и Клоун неловко улыбается.
От мысли о том, что это металлический гроб, у меня снова ползут мурашки по коже. Но торпеда не появляется, и мы прорываемся сквозь сеть. Потом киберкриминалисты республики обнаружат черный ход Улитки, и мы будем отрезаны от республиканской информационной сети. Это дорогая цена, но оно того стоит, если мы попадем на Венеру. Я лишь надеюсь, что Теодоре не предъявят обвинений. Учитывая ее положение в разведывательном бюро Звездного зала, она слишком ценна для моей жены, чтобы терять ее из-за меня.
– Слышишь? – спрашивает Севро.
Я напрягаю слух. Сперва не слышу ничего, потом различаю нечто вроде биения сердца. От этого корпус корабля мягко вибрирует. Биение становится громче. Оно нарастает и ширится, пока не начинает звучать так, словно по грудной клетке протащили деревянную палку. Потом мы видим ее через тень и ил.
Нашу цель.
Глубоко во тьме океана движется нечто вроде огромного горбатого бегемота. Тень, сверкающая огнями на темном гребне. Этот свет омывает его панцирь бледно-голубым сиянием. Я уже видел его на чертежах, но, воплощенный в металле, он являет собой ужасающую картину из древних времен. Тюрьма похожа на гигантского допотопного краба, ползающего по абиссальной равнине. Массивную головогрудь занимает купол, ребристый от всасывающих патрубков и стыковочных станций и усеянный антеннами. Этот купол опирается на бессчетное количество поросших ракушками гидравлических ног; ноги глухо топают по песку, волоча базу по дну океана. С брюха купола свисает несколько длинных шлангокабелей, всасывающих отходы и мусор для перерабатывающих и мусоросжигательных заводов. Но в брюхе содержатся и худшие отбросы.
Четыре сотни лет тюрьма Дипгрейв ползала по абиссальным равнинам земных океанов, поглощая грехи Старой Земли и наказывая грешников Сообщества – убийц, насильников, террористов, политических заключенных. А теперь – военных
