Джеймс, казалось, даже не слышал разговор, сосредоточившись на еде.
– Что?
– Когда его наконец довезли до больницы, обнаружили повреждение мозга. Говорили, что с годами может наступить улучшение, но этого так и не случилось.
– Значит, все это время… Ты и Андреа?
– Это было очень легко. Ты так тосковал, когда она тебя бросила… Я заранее знал, что у меня легко все получится. Но, вообще-то, даже она слишком хороша для тебя. Ты ее не заслуживал. У меня тогда водились большие деньги, а она невероятно поверхностная и доверчивая женщина. Она не хотела мешать тебе видеться с Томом, но я убедил ее, что так будет правильно.
– Ты хотел отомстить мне? Но за что?
– Посмотри на себя. Мой сынишка превратился в растение, а ты живешь в свое удовольствие. На твоем месте должен быть он. А ты – здесь.
Эдриан изумленно уставился на Доминика, мысли метались и путались.
– Но ты же не можешь всерьез винить меня. Я был младенцем!
– Я думал, что, уничтожив твоего папашу, буду полностью удовлетворен, но Чарли оказался таким слабаком. Ты гораздо более трудная мишень, чем он.
– Он страдал от алкогольной зависимости.
– Только не в то время, когда я водил с ним знакомство. Конечно, он любил пропустить пару кружек пива, но не употреблял ничего более крепкого. Его подкосило чувство вины за случившееся с Джейми. А твоя мать позволила ему уничтожить не только себя самого, но и ее тоже. Я пытался склонить ее к адьюльтеру, но она не пошла на это. Даже после того, как я рассказал ей о его делишках. А потом объяснил, почему мой Джейми так серьезно болен. Она простила мужу все. Я же потерял жену. Она наложила на себя руки. Хотя ее я тоже так и не смог простить. Чарли впал в отчаяние и постоянно напивался, но этого было мало. Я хотел заставить его мучительно страдать, желал, чтобы он тоже лишился всего, и обеспечил все условия для этого. Именно я превратил его в законченного алкоголика.
– Это безумие! Ты сумасшедший!
– Наблюдать, как ты растешь, стало для меня подлинной пыткой. Ты сумел прекрасно окончить школу, вопреки своим никчемным родителям. Потом встретил Андреа, появился Том. Он стал для меня решающим фактором. Я понял, как поступить. Я отправился в магазин, где работала Андреа, и потратил кучу денег на косметику для своей воображаемой матери. Купил самые дорогие вещи, какие там только продавались. Твоей жене было легко вскружить голову.
– Что ты имеешь в виду?
– Ладно, отдам ей должное: это потребовало времени. В один прекрасный день моя несуществующая мамочка умерла, а я пригласил Андреа отобедать в самом лучшем ресторане города. Потом предложил встречаться за обедом каждую неделю, в день, когда я якобы привык обедать с моей покойной мамой. Поначалу она соглашалась из сострадания, но через какое-то время, кажется, почувствовала, что жизнь с тобой никогда не принесет ей счастья. Мои деньги растопили ее сердце.
– Ты хочешь сказать, что встречался с ней, когда мы все еще были вместе?
Доминик улыбнулся.
– Именно я стал причиной вашего разрыва. Моими стараниями тебе приходилось работать по вечерам и по ночам, предоставив ее самой себе. У меня уже тогда были знакомые в полиции. Они помогли сделать так, чтобы ты не мог проводить с женой достаточно времени. Так пришел конец вашим отношениям. Она полностью отстранилась от тебя, и мне не составило труда оборвать последние связи между вами. Андреа чувствовала себя виноватой, но я заставил ее поверить, что вина целиком и полностью на тебе, именно ты виноват во всех проблемах.
Эдриан сжал кулаки.
– А что случилось с Люси? Почему ты убил ее?
– Она побывала здесь, обнаружила записи о Джейми. Все складывалось удачно. А я пока не мог позволить себе отпустить тебя. Люси стала еще одной возможностью причинить тебе боль. Я, как говорится, убил двух зайцев одним выстрелом. Даже успел сказать ей, что все происходит из-за тебя, прежде чем перерезать ей горло, дал понять, насколько она ошиблась, выбрав партнера для интимной связи.
– Не следовало ее убивать, – процедил Эдриан сквозь стиснутые зубы. – Тебе это с рук не сойдет.
– Ты до сих пор не понял? Я здесь ни при чем. Речь может идти только о тебе, о том, что ты украл у Джейми. Его состояние ухудшается. Да и я не молодею. Мне невыносимо было видеть тебя снова счастливым. Просто невозможно. Если у него никогда не будет нормальной жизни, то и у тебя тоже.
Доминик отбросил челку со лба сына. Выражение лица Джейми при этом нисколько не изменилось.
– Я убью тебя.
– Но и тогда выигрыш за мной. Так или иначе, я всегда буду выходить победителем, – ухмыльнулся Доминик. – Я знаю, как ты любишь ходить по тонкому льду, Эдриан. Вот почему ты здесь. И потому же достаточно предсказуемо ты сбежал, когда обнаружили тело Люси. Ты совершенно одинок. Мне остается только вызвать полицию. Они приедут и арестуют тебя за убийство любовницы. Конец игры.
– А Картеры тоже стали частью твоего плана возмездия? Там-то о чем ты думал?
– Они всегда были слабым звеном в цепочке, собирались заключить сделку с властями. Они передали улики этому типу – Кинкейду. Готовились нанять частный самолет в аэропорту, но у меня и там есть осведомитель. Он позвонил мне, а об остальном догадаться было совсем нетрудно. Добравшись до их дома, я застал Стефана в крови, а Фелисити, что полностью в ее характере, уже строила новые планы. Я их застрелил.
– Созданная ими схема преступной деятельности будет, разумеется, полностью раскрыта, – сказал Эдриан. – Все люди, так или иначе вовлеченные в нее, захотят пойти на сделку с властями. Только ты никогда не выйдешь из тюрьмы. Полиция уже конфисковала все их досье. – Он лгал, дав волю воображению. – А как только против тебя откроют уголовное дело и начнут полномасштабное расследование, спрятаться будет негде.
– Я имел дело только с теми, кого мог шантажировать, – явно встревожился Доминик.
– Но в одном ты крупно ошибся, Доминик. Я ни от кого не сбегал.
Эдриан достал из кармана телефон и показал Доминику. Мобильник был включен, и связь с другим абонентом установлена. Прежде чем войти в комнату, Эдриан вызвал Миру Капур, прекрасно зная, что она сразу же прикажет Гэри найти, откуда исходит звонок.
Выражение лица Доминика оставалось непроницаемым.
– Откуда ты мог знать, что я расскажу тебе хоть что-то важное?
– Ты непременно сделал бы это, потому что маниакально эгоцентричен. Ты тут же ухватился за возможность все мне высказать в последний раз. Мнишь, что ты, мать твою, умнее всех. Потребовалось только дать тебе шанс злорадствовать и издеваться надо мной.
Эдриан слушал завывание сирен, потом голоса и звук приближавшихся шагов, не переставая наблюдать, как Доминик подкатил коляску сына к кровати, приподнял его и уложил в постель. Укрыл сына одеялом и ласково погладил по щеке. Шепотом он пропел куплет из колыбельной, а потом, когда голоса раздавались совсем близко, поднялся во весь рост. Это была трогательная сцена. Эдриан представить себе не мог, какие чувства испытывал бы, будь Джейми его сыном, зная, на какую жизнь он обречен – запертый в этой комнате, попавший в ловушку собственного немощного тела.
– Ты в любом случае опоздал, Эдриан, – сказал Доминик. – Как обычно, ты далеко не блещешь умом.
Доминик взял с тумбочки баночку из-под таблеток и бросил ее Эдриану, поморщившись при резком движении. Это был морфий.
– Часть таблеток я измельчил в порошок и ссыпал в молоко для Джейми, а остальные принял сам.
– Ты скользкая тварь. – Эдриан мог бы догадаться, что Доминик терпеть не может проигрывать. Вот и сейчас он считает себя победителем и, наверное, прав. Он лишил врага возможности ответить местью на месть. Эдриан поспешно обогнул кровать и несколько раз нажал на красную кнопку. Быть может, медики еще спасут обоих. – Тебе не отделаться так просто!
– Ты опоздал, – улыбнулся Доминик.
Дверь распахнулась. В комнату ворвались Мира Капур и инспектор Фрейзер. Инспектор сразу же схватил Эдриана за руку и вывел из палаты. Эдриан инстинктивно сопротивлялся. Он хотел видеть, как умирает Доминик, но Фрейзер держал его крепко и отпустил руку, только когда они оказались в холле. Эдриан по-прежнему тяжело дышал.
