нахмурила лоб, но больше ничего не выдало её мыслей.
— Жар? — спросила она.
— Да, из-за раны.
— Мы отнесём его ко мне домой.
Она посмотрела на трёх мужчин.
— Ты можешь пойти со мной, но вам придётся остаться снаружи.
— Мы не козлы, — сказал Нассар.
— Но вы пахнете, как козлы, — сказала она, вставая.
Она не сводила глаз с Саалима, пока не развернулась в сторону своего дома.
— Он вон там. Идёмте со мной.
Несмотря на то, что Саалим и верблюды задерживали нас, мне показалось, что мы довольно быстро дошли до её дома.
Женщина уже вошла внутрь, когда мы дошли до её жилища.
— Можете зайти сегодня, или завтра. Когда будете готовы. Я подожду.
Вот уж точно. Мы все уставились на её дом. Огромный череп — больше, чем шатры у меня дома — возвышался над песком. Клыки длиннее, чем лодки в Мадинате Алмулихи, утопали в песке и снова поднимались из него. На них была натянута верёвка, на которой болталась одежда. На кончиках клыков висели фонари. А поверх черепа находился огромный кусок промасленной верблюжьей шерсти. Этот череп был самым невообразимым домом, который я когда-либо видела.
— Что?.. — прошептал Амир.
Я услышала, как Нассар фыркнул, вторя ему. Тамам промолчал.
Я шагнула вперёд и прошла под верхней челюстью, заходя в дом.
— Где король? — крикнула женщина, когда я вошла.
Она стояла ко мне спиной, что позволило мне оглядеть странное помещение.
Здесь почти ничего не было. Одинокая циновка лежала на полу рядом с лампой, которую до этого несла женщина.
Здесь не было ни запасов еды, ни полок с кувшинами или флягами с водой. Здесь даже не было какой-нибудь головоломки или настольной игры. Должно быть, поселение было ближе, чем предполагал Амир; а если нет, то что она делала здесь всё это время? Спала? И охотилась за скорпионами?
Пока я смотрела на простую обстановку этого мрачного помещения, я вдруг осознала, что здесь не было лекарств. Ничего, что могло бы помочь Саалиму. Но я не знала, как озвучить свои опасения.
И она не дала мне возможности сделать это.
— Так тебе нужна помощь, или ты уже передумала? Приведите короля.
Очень медленно Амир помог Саалиму зайти внутрь.
— Вон, — сказала женщина Амиру, когда Саалима положили на циновку.
Амир рассержено посмотрел на неё, а затем на меня. Я надеялась, что всё будет в порядке.
— Могу я осмотреть твою рану? — спросила она Саалима.
Её голос прозвучал тихо, нежно. Как голос матери. Неожиданно и я тоже успокоилась.
Саалим кивнул. Расслышал ли он её вопрос? Понял ли он, что с ним говорила незнакомка? Я села с ним рядом и взяла его за руку. Женщина посмотрела на нас и сняла повязку, но ничего не сказала.
— Я могу это вылечить, — сказала она, уставившись на рану — плотная, молочно-белая и вязкая жидкость покрывала её края.
— Можете?
Я подалась вперёд. Моё сердце начало громко стучать, но не от страха, а от радости и надежды.
— Как?
Я осмотрелась. Рядом с женщиной лежала тонкая книга, которая мало чем отличалась от книги рецептов Альтасы. Может быть, у этой женщины была такая же?
— А где все ваши снадобья?
— Снадобья? Для чего?
Она рассмеялась, и её лицо растянулось в улыбке, обнажившей ряды крепких зубов.
Саалим сдвинулся, услышав звук, и я наклонилась к его уху.
— Она сказала, что поможет тебе. Я же обещала.
— Ты любишь этого мужчину? — спросила женщина.
Её голос прозвучал низко, словно она не хотела, чтобы её расслышали мужчины снаружи.
Ненадолго задумавшись и украдкой взглянув на Саалима, чтобы убедиться, что он был без сознания, я ответила ей так же тихо:
— Он смысл моей жизни.
Мои губы коснулись его грубых костяшек. Я сосчитала их: одна, две, три, четыре. Маленькие дюны, составлявшие мой мир.
— Понятно, — сказала она, а затем легонько прижала руки к его бедру рядом с раной. — Не могла бы ты одолжить мне свой плащ? — сказала она, помолчав.
Не задумываясь, я сняла плащ и протянула ей. Она взяла у меня плащ и понаблюдала за тем, как я расправила тунику на своих плечах.
А затем голос Саалима нарушил напряжённую тишину:
— Вы видели…
Он выдохнул, и его глаза снова закрылись.
— Брата, сестру. Эмель?
— Мы ищем двух человек, — сказала я и рассказала ей про Эдалу и Касыма. — Мужчина путешествует с женщиной, которую мы не можем описать. Я думаю, что она моложе вас.
Женщина медленно кивнула, после чего встала и отошла на другой конец комнаты, где у неё лежал кожаный мешок, который я не заметила раньше. Поискав что-то в мешке, она достала оттуда банку с мазью и вернулась вместе с ней.
— Это саха. Она поможет, — сказала женщина.
Достав флягу из-под своего пыльного плаща, она откупорила её и полила водой на его рану. Когда она убедилась в том, что рана достаточно чистая, она нанесла на неё мазь. Саалим вздрогнул, но, когда женщина закончила, он заметно успокоился. Я была готова поклясться, что его лицо как будто перестало гореть. Она взяла мой плащ и обернула им Саалима. Я потянула за края, чтобы помочь ей полностью его накрыть.
— Я могу перевязать рану, — сказала я.
— Нет. Она слишком долго была закрыта. Ей нужен воздух.
Женщина уставилась на лицо Саалима, в её взгляде было что-то необъяснимое. Словно прочитав мои мысли, она прошептала:
— Король.
И встала.
— Неподалеку отсюда есть поселение. Я отправлюсь туда сегодня вечером и узнаю, что они знают об этих людях.
— О, нет… — начала я, но она уже закуталась в плащ и вышла наружу.
Её лицо было напряжено, на нём отразилась какая-то эмоция, которую я не смогла расшифровать.
— Даже не вздумайте заходить внутрь! — предупредила она мужчин снаружи. — Я вернусь и узнаю, если кто-то из вас это сделает. Ему надо отдохнуть. Эмель позаботится о нём. Ему не нужны нюни вроде вас.
Губы Саалима дёрнулись, но он не открыл глаза.
— Эмель? — Амир появился у входа, но ткань захлопнулась перед ним.
— Я в порядке, — сказала я. — Ему вроде бы… уже лучше.
Я не дала своим надеждам воспарить слишком высоко. Попыталась не смотреть на его лицо, чтобы не увидеть, что оно больше не было мокрым и расслабилось.
— Она только что ушла.
Нассар говорил не со мной, но я услышала удивление в его голосе. Он пробормотал что-то неуважительное про солеискателей.
— Я не уверен в том, что мы можем ей доверять.
Это сказал уже Амир.
— А какой у нас есть выбор? — сказал Тамам.
Действительно, какой
