3
У некоторых людей в наше время существует превратное понятие о морали. Они строго осудят человека, если он разошелся с женой или с мужем. Но мягче отнесутся к мужчине, который имеет любовницу, а то и двух. Мне же кажется, куда честнее разойтись, чем изменять другу, предавать его тайно и постоянно.
Энгельс писал: «Развод при отсутствии любви – это благо для них и для общества». Вот почему постоянной заботой каждого, кто желает сохранить семью, должна быть забота о поддержании любви, о том, чтобы любовь не замещалась просто привычкой.
Кто не мечтает о любви на всю жизнь, но, к сожалению, в жизни бывает и иное. Недаром народная мудрость гласит: «Жизнь прожить – не поле перейти». Формальное сохранение семьи, на мой взгляд, ханжество, которое причиняет страдание всем и не приносит удовлетворения никому. Многие, стремясь формально сохранить семью, когда между супругами нет ни любви, ни дружбы, ни элементарного уважения друг к другу, делают это ради детей. Нередко ради детей отказываются соединить свою жизнь с другим, любимым и достойным человеком, особенно когда дети-подростки «категорически возражают» против этого. И женщина остаётся одинокой, уступив мнению ребёнка.
Выиграет ли кто от этого? Как правило, все проигрывают, и в первую очередь дети.
Нередко, став взрослыми, они спрашивают:
– А почему ты, мама, вторично не вышла замуж?
– Ты же мне запретила, сказала, что если выйдешь за этого чужого дядю, то я от тебя уйду.
– Что же ты, мама, меня, дуру, слушала? Разве я, несмышлёныш, что-нибудь понимала? Ты должна была это решить сама и никого не спрашивать. Теперь вот и остаешься совсем одна. Я ведь уезжаю вместе с мужем. Как же ты одна-то?
Не лучше бывает и в том случае, если родители, став давно чужими друг другу, продолжают жить в одной квартире. Дети при такой ситуации страдают больше, нежели живя с одной матерью или с отцом. Здесь они постоянно в напряжении, в горе – они чувствуют обман и тяжело его переживают. Дети видят значительно больше, чем мы думаем. Неискренность, а иногда и враждебность родителей тяжело отражается на их неокрепшей и чувствительной нервной системе.
Дети, лишённые нормальной, здоровой обстановки в семье, впоследствии, сами став родителями, часто оказываются неспособными создать полноценный домашний очаг и достойно воспитать себе смену. Возникает порочный круг причин и следствий, которые снова и снова становятся источником драматических ситуаций.
Отсутствие знаний, неумение обращаться с детьми, а также ненормальные условия жизни часто приводят к тому, что родители, сами того не желая, наносят детям душевные травмы, искривляя всю их последующую жизненную линию. Так, жизнь родителей в одной комнате с детьми при их неосторожном поведении может причинить ребёнку тяжёлую травму, если он станет нечаянным свидетелем их интимных отношений. Такая картина для ребёнка – огромное потрясение, которое может отрицательно сказаться на всей его будущей жизни.
Некоторые родители, желая предупредить девушку от преждевременных соблазнов, убеждают, что чуть ли не каждый мужчина – её враг, который думает лишь о том, чтобы её обесчестить. Возникающие у неё очень сильные тормоза могут сделать девушку на всю жизнь холодной. Между тем как устойчивость к соблазнам может быть сформирована нормальным путем, путём воздействия на разум, а не на чувство страха.
Бывает, что эмоциональная травма, перенесенная дочкой в результате откровенно «лёгкого» поведения её матери, может впоследствии сказаться на её отношении к семейной жизни. Если она любит своего отца и испытывает за него обиду, когда слышит презрительные отзывы о своей матери, то в результате у девушки возникает сильное внутреннее предубеждение к любым проявлениям семейной жизни, что даже любовь к мужу не в силах преодолеть это состояние.
Случается, что родители, не доверяющие друг другу и питающие взаимные подозрения в изменах, тайком поручают ребёнку следить друг за другом. Выполнение подобных поручений детьми приносит двойной вред.
Внушаются подозрения по отношению к ближайшим людям, а кроме того, наблюдения за конфликтной ситуацией нарушают нервную систему детей. Если, например, ребёнок выследил отца и «доказал» его неверность матери, он встаёт перед проблемой: сказать матери и выдать отца (которого он любит так же, как и мать) или не сказать ничего, а стало быть, сделаться соучастником отцовской измены, оскорбительной для матери? Такого рода конфликтные ситуации впоследствии превращаются в источник весьма болезненных воспоминаний детства и становятся причиной негативного отношения к браку или, что ещё хуже, к собственной жене или мужу.
На мой взгляд, ненормальная семейная жизнь, измена, конфликты, а тем более скандалы или полное равнодушие и фактическая отчуждённость в семье действуют на ребёнка гораздо отрицательнее, чем развод с сохранением человеческих и даже дружеских отношений со старой семьёй. Поэтому не столь очевидно, как считают некоторые защитники сохранения формальной семьи, что хуже для ребёнка: остаться ли без одного родителя или потерять уважение к обоим и жить в отравленной атмосфере лжи и равнодушия.
Я знаю молодую чету, которая живёт в постоянных распрях. У них есть сын – умный, любознательный мальчишка. В младенческом возрасте, видя ссору родителей, он плакал, а подрос – стал горько задумываться. Однажды, уже будучи учеником первого класса, он молча слушал взаимные оскорбления отца и матери, потом вдруг тихо, со слезами на глазах сказал: «Не ссорьтесь, пожалуйста!»
Родители являются для детей тем миром, из которого они черпают примеры для своих поступков, и тем эталоном, по которому строятся затем взаимоотношения мужчин и женщин.
Невротическое состояние, развившееся в ранней стадии из-за неурядиц в семье, часто затем продолжается и в зрелом возрасте. Оказывается, что среди людей, страдающих различными расстройствами в интимной жизни в зрелом возрасте, большой процент составляют те, кто родился и вырос в семье, не отличавшейся согласием между матерью и отцом.
Мудрые, нравственно чистые люди совершают порой истинно героические поступки ради сохранения семьи. Врезалась в память история, которой я был свидетелем в годы войны. Алексей Николаевич Скобелев, коренной ленинградец, пошёл на фронт с первых же дней войны, оставив дома любимую жену и двух детей. Однажды с группой товарищей он вышел на ответственное задание в тыл врага. Нанесли подробную схему оборонительных сооружений фашистов и уже почти вернулись к своим, но у переднего края нашей обороны Алексей Николаевич задел спусковое устройство мины. Взрывом залепило лицо, резануло по рукам…
Отнесли его в медсанбат – там ему сделали операцию. Зрение, к счастью, сохранилось, а руки ампутировали почти по локоть. К нам в клинику его доставили уже после операции. Раны заживали медленно. Он ходил сам не свой. Его семья жила в двух кварталах от нашего госпиталя. И он узнал, что жена его и дети живы, выстояли самое голодное время. Но он о себе не сообщил, не зная, как жена отнесётся к нему, калеке. Мы не раз беседовали с ним и убеждали его, что жена будет рада возвращению в семью мужа и отца. Но он не соглашался на то, чтобы вызвать жену.
Я попросил Наташу, санитарку, жившую в соседнем со Скобелевым доме, осторожно разузнать, что там, в семье Алексея Николаевича.
Наташа пришла в палату и сказала:
– А я, Алексей, видела твоих – Нину и ребятишек. Голодное время пережили, теперь хорошо у них…
Алексей Николаевич какое-то время молчал, а потом глухо проронил:
– Что же говорит Нина?
– Говорит, что давно от своего Алёши писем, не получает. Очень, говорит, переживаю, места себе не нахожу…
– Надеюсь, не сказала, что я здесь и какой я калека?
– Как же могу! Раз нет твоей воли на это, я разве буду встревать… Но напрасно ты так, Алексей. Нина ждёт, страдает. Позвал бы на свидание!
– А что хорошего она увидит на свидании? – с болью и даже со злобой, так не свойственной его характеру, выкрикнул Алексей Николаевич. И добавил с горечью: – Какой я теперь для жизни человек?
– Нина замечательная женщина, – продолжала Наташа, – такую поискать… Как уж она мне говорила про тебя, Алексей! Слышал бы! Лишь бы, говорила, своего Алёшу хоть одним глазочком увидеть…
– Хватит, – оборвал Алексей Николаевич, лег на койку и отвернулся к стене.
Не то что он в ней сомневался. Вспоминая их красивую, полную любви и счастья жизнь, он был уверен, что жена примет его по-прежнему. Но чувство неполноценности, сознание того, что он калека, а она, молодая, красивая, будет жить с ним из жалости, угнетало его.
Наконец нам удалось уговорить Алексея Николаевича, и мы послали его жене письмо с просьбой прийти к нам в госпиталь. Она прибежала, запыхавшись, возбуждённая и испуганная. Я завел её к себе и начал исподволь беседу. В конце спросил: «Как вы отнесётесь, если муж ваш вернётся домой полным инвалидом?»
