– Да, мне влетело, – весело сказал ему Альдос. – Я сам нарвался, и мне влетело! Доставайте ваши перевязочные принадлежности. Я понимаю, что это надо сделать как-нибудь на скорую руку.
Мак-Дональд не произнес ни слова. Он вынес из кустов небольшой резиновый мешок и таз, влил в резиновую чашку полведра воды, и Альдос опустился перед ней на колени. Мак-Дональд стал промывать его раны. На лбу оказался порез в два дюйма длиной, две глубоких раны оказались на правой щеке и ссадина на подбородке. Все руки были усеяны порезами, но не опасными. Покончив с промыванием, Мак-Дональд две трети из всех этих ран затянул липким пластырем. И только после этого заговорил.
– Завтра вы должны отмочить их, – сказал он, – а то когда ваша дама увидит вас, то может подумать, что вы – индеец, возвращающийся с боя. Ну, а теперь, дуралей вы этакий, извольте рассказывать все по порядку. Что вы там натворили?
Альдос рассказал ему обо всем, и, прежде, чем Мак-Дональд успел высказать ему свое мнение, заранее заявил, что считает себя идиотом и что, как бы ни бранил его теперь Мак-Дональд, все равно сделанного назад не вернешь.
– Если бы я сразу ушел, как только услышал, о чем они говорили, – закончил он свой рассказ, – то Дебар был бы у нас в руках и покаялся бы нам во всем. Но так как этого не случилось, то нам теперь и придется расхлебывать кашу.
Мак-Дональд вытянулся во весь рост перед огнем. Затем он взял ружье, отвернул в нем замок, вытащил из патронташа длинный, как палец, заряд, и, вложив его в казенную часть, захлопнул ее.
– Пусть они отправляются вперед! – сказал он. – Им нужно пройти туда двести миль, да оттуда еще двести миль. Пусть. Только назад оттуда они уже не вернутся никогда! Завтра мы отправляемся разыскивать могилу, – добавил он. – Вы интересуетесь, что будет дальше, когда мы ее найдем? Я тоже. Надеюсь…
– На что вы надеетесь?
Мак-Дональд тряхнул своими седыми волосами. Огонек потухал.
– Ложитесь спать, Джонни, – проговорил он ласково себе в бороду. – Уже поздно!
ГЛАВА XIV
Заснуть после целого ряда таких неожиданных приключений в ожидании того, что могло случиться впереди, для Альдоса казалось физически невозможным. Но, тем не менее, он заснул и спал крепко, так что полчаса спустя Мак-Дональду пришлось его будить. Они развели огонь, слегка позавтракали, а затем Альдос согрел воды и отмочил все пластыри. Рубцы, конечно, были еще заметны, но он предпочитал показаться Иоанне лучше с ними, чем в пластырях. Старый Дональд посмотрел на него сквозь прищуренные глаза.
– Похоже на то, – сказал он, – будто вы дрались с медведем. Может быть, вы хотите пластыря еще!
– А вам хочется, чтобы я был похож на клоуна из цирка? – возразил Альдос. – Нет уж, слуга покорный. Я приглашен на завтрак к Блектонам. Хорошо бы было как-нибудь отделаться от него.
– А вы прикиньтесь больным! – посоветовал старый охотник, весело засмеявшись, так как ему действительно казалась забавной внешность Альдоса. – А интересно было бы посмотреть на вас днем, как вы прыгали из окна.
Альдос отправился по тропинке к Блектонам. Мак-Дональд пошел его проводить. Было темно, как всегда на Севере перед самым рассветом. Луна уже давно зашла на западе. Когда через несколько минут они остановились на открытом месте, то Альдос едва мог различить в темноте чуть заметные очертания фигуры старого охотника.
– Выпрыгнув через окошко, я оставил у них свой револьвер, милейший Мак, – обратился он к старику. – Там у меня в избушке есть мешок, а в мешке имеется еще другой. Захватите его и достаточное количество зарядов. Прихватили бы вы там ружье и для себя, а то вашему уже скоро исполнится сорок лет.
Мак-Дональд так крякнул от обиды, что этот звук можно было бы принять за рев медведя.
– Мое ружье никогда мне не изменяло, – ответил он, – а прыгать через окна мне все равно, как я полагаю, не придется никогда.
– Ну, ладно! – сказал Альдос и пожал своему собеседнику руку в темноте. – Значит, Мак, как только рассветет, вы уже будете около Блектонов?
– Это значит через три четверти часа, Джонни? Ладно, буду! Три оседланные лошади и одна под багажом.
Затем они расстались. Альдос отправился прямо к Блектонам. Как он и ожидал, весь дом был уже освещен. На кухне трещал в плите огонь. Альдосу открыл сам Блектон, одетый в пижаму и с трубкой в зубах. Но трубка тотчас вывалилась у него изо рта, как только он увидел изуродованное лицо своего приятеля.
– Что такое? – воскликнул он. – Что с вами случилось?
– Так себе, простой случай, – объяснил Альдос, многозначительно пожав плечами. – Блектон, я попрошу вас второй услуги. Объясните дамам так, как вы сами найдете это необходимым. Я же скажу вам всю правду: я удирал через окошко прямо сквозь стекла и порезался. Ну, как мне сознаться в этом, если я джентльмен?
Блектон протянул к нему обе руки и с секунду подумал.
– И не надо, не сознавайтесь! – посоветовал он. – Я скажу им, что вы просто оступились со скалы и свалились прямо в колючий кустарник. Ведь с этим тоже не шутят.
Они пожали друг другу руки.
– Меня так и распирает от любопытства, – продолжал Блектон, – но делать нечего, Альдос, надо участвовать в вашей игре.
Через несколько минут к ним вышли мадам Блектон и Иоанна. Увидев Альдоса, они так и ахнули от изумления. Блектон воспользовался этим психологическим моментом.
– Что бы вы подумали, – обратился он к ним, – о человеке, который шел, разинув рот, по тропинке, споткнулся о камень и свалился вниз со скалы прямо в колючие кустарники? Ведь они хуже бритвы, мисс Грэй!
И он весело засмеялся.
– Это ужасно! – посочувствовала Альдосу мадам Блектон, которой успел уже подмигнуть супруг и тихонько толкнул ее ногой. – Эти колючки прямо-таки невозможны!
Взглянув на Иоанну, Альдос понял, что она вовсе этому не поверила и даже вовсе не слушала объяснений Блектона.
– Я предчувствовала, – обратилась она с улыбкой к Альдосу, – что случится что-нибудь недоброе. Очень рада, что не худшее, чем это.
Через полчаса Альдос уже совсем позабыл о своем безобразии. Супруги Блектон предусмотрительно позабыли о нем и об Иоанне и только раз или два по выражению ее глаз он замечал, что она догадывается о правде.
Мак-Дональд явился с точностью до одной минуты. Он держал все время на поводу лошадь, предназначенную для Иоанны, пока Альдос не вывел Иоанну на улицу. Она протянула старику руку, и он низко склонил перед ней свою лохматую голову. Пять минут спустя они уже ехали по торной дороге гуськом: впереди всех Мак-Дональд, затем лошадь с багажом, потом Иоанна и, наконец, позади всех Альдос.
Несколько раз проезжая дорога делала повороты, спускаясь сквозь покрывавшие горы густые леса в долину, находившуюся между двумя рядами горных цепей. Но они ехали напрямик выгадывая расстояние, и когда однажды свернули с одного такого изгиба на тропинку, то Иоанна приостановила свою лошадь и поехала рядом с Альдосом.
– Мне хотелось бы знать, – сказала она, – что произошло с вами вчера вечером. Можете ли вы мне это сообщить?
Несмотря на все его старания обставить дело так, чтобы оно не показалось ей чреватым последствиями, его рассказ произвел на Иоанну именно такое впечатление. Помолчав некоторое время, когда он окончил свой рассказ, она крепко ухватилась одетой в перчатку рукой за луку своего седла; дыхание ее ускорилось, румянец сошел с лица; она долго, не мигая, глядела вперед. Ей не хотелось, чтобы он заметил в ней страх.
– Но ведь они могли убить вас? – спросила она наконец.
– Возможно, что они задали бы мне отличную трепку, – ответил Альдос. – Но мне некогда было дожидаться этого и к тому же нужно было торопиться к Мак-Дональду. Поэтому я предпочел выскочить через окно.
– Нет, они хотели вас убить. Может быть, я поступила бестактно, но сегодня ночью я во всем открылась мадам Блектон. Она относилась ко мне, как сестра. Я сразу же полюбила ее. Мне уже давно хотелось поговорить по душам с такой женщиной, как она. Я рассказала ей обо всем: о том, что случилось со мной в Миэтте, о вас, о Куэде и как я увидела его потом здесь, на станции, и как он выслеживал нас затем. И она мне тоже кое-что наговорила! Возможно, что ей и на ум не приходило, как она меня этим напугала, но она мне тоже рассказала все о Куэде и Кульвере Ранне. И теперь я боюсь Кульвера Ранна даже больше, чем Куэда, хотя и не видела его ни разу. Меня-то они не посмеют тронуть! Мне страшно за вас!
При последней фразе у него от радости забилось сердце.
– Вы боитесь за меня? – воскликнул он. – За меня?
– Да, – продолжала она. – Куэд уже точит зубы на вас, а мадам Блектон сообщила мне, что Кульвер Ранн в тысячу раз опаснее его. Вы так еще недавно говорили мне, что богатство вас вовсе не интересует. Тогда зачем же вы отправляетесь сейчас к золоту? Зачем вам из-за него рисковать? Ну, зачем?
Он ответил не сразу. Некоторое пространство ему пришлось проехать опять позади нее, так как сосновые ветки настолько сгустились, что могли пропустить по тропинке только одного. Затем он снова поехал рядом с ней.
