с такой подпиткой не смогу сплести ничего, что порвет эльфийский захват, особенно учитывая то, что Шип находится в чехле.
Но брать в руки артефакт не пришлось – автоматически активировавшийся Дар тут же наладил связь с сущностью волшебной палочки, а помощь феи подстегнула мои навыки, как тогда на тренировке. Я знал единственное плетение соответствующего уровня, поэтому тут же начал формировать каркас Доспеха Пламени, причем сразу на ауре.
Фа мучительно закричала под влиянием какого-то садистского плетения князя. Похоже, у него были счеты не только ко мне, но и ко всем феям. Подпитываемый ненавистью огненный доспех начал разворачиваться еще быстрее, и силовые путы эльфа поплыли. Я задергался активнее, но пока не мог освободиться. Впрочем, из этого можно извлечь пользу. Нужно просто собраться в комок, а затем упереться ногами в стену.
Когда доспех прожег путы окончательно, согнутые и напряженные до предела ноги запустили тело вперед, как катапульта, вдобавок к прыжковому кинетическому импульсу.
И все же опыт эльфа превосходил мой на пару сотен лет. Даже увлекшись издевательствами над феей, он инстинктивно контролировал окружающую обстановку, поэтому мой полет наткнулся на мощный щит. Если бы не Доспех Пламени, меня бы отбросило назад и снова приклеило к стене, но конструкт высшего уровня преподнес ушастому сюрприз – я сумел пробить щит защищенным доспехом телом, пусть и с уроном для импульса движения. Впрочем, инерции хватило, чтобы, врезавшись в тело эльфа, сбить его с ног.
Мы покатились по полу, можно сказать, в обнимку. Каким-то образом после переката князь оказался сверху, но сделать ничего не успел. Шип я выхватил еще в полете и тут же вогнал в бок ушастого, который не был прикрыт никаким доспехом. Князь издал звук, напоминавший пискливое шипение пробитого автомобильного колеса. Похоже, сработали какие-то внутренние свойства древнего артефакта, потому что палочка вошла в тело как нож в масло. Понимая, что времени у меня вообще нет, я заработал палочкой, как швейная машинка иглой.
Болевой шок эльфа позволил мне перекатить его на спину и навалиться сверху. Мои удары постепенно поднимались вверх по туловищу слабо отбивавшегося соперника и наконец-то угодили в шею, а затем Шип пробил ушастому висок. Тело подо мной задергалось в агонии и в конце концов неподвижно замерло.
Прикрыв глаза, я глубоко и с хрипом задышал. Да уж, у этой семейки явно наследственная паталогическая недооценка врагов. А вместе с садистскими наклонностями и раздутым самомнением все перешло в летальную форму.
Мне хотелось упасть на пол и полежать немножко рядом с уже не вызывающим никаких эмоций трупом, но такой роскоши я себе позволить не мог. С кряхтением поднялся на ноги и поковылял к пыточной конструкции со снова потерявшей сознание феей. Наконец-то справившись с хитрыми замками, я взял на руки оказавшуюся на удивление тяжелой Фа и тут же вздрогнул от грохота за спиной. Живой силы в моем запасе осталось немного, и всю без остатка я направил в плетение простейшего щита. Без палочки в качестве манипулятора расход был чудовищным. Разворачиваться не стал, чтобы мое тело послужило дополнительной защитой для феи. Весь внутренне сжался, но тут же облегченно выдохнул, когда услышал яростный рев атакующих орков.
Ревели они недолго, и развернувшись, я услышал раздраженное рычание на корявом общем:
– Рохур-хатар, ты зачем всех убил?!
И вот что ответить на такое обвинение?
В отличие от орков, не разменивавшиеся на рефлексии наемники разошлись по ангару, контролируя помещение. Ко мне подскочил Дверг и, видя, что мне тяжело, перехватил Фа. Рядом тут же оказалась Гюрза, наводя на фею диагностирующий артефакт.
– Не поможет, – устало мотнул я головой и тут же добавил: – С ней все в порядке.
Так оно и было. Наша вновь усилившаяся связь позволяла считывать состояние феи, даже когда она была в бессознательном состоянии. Эльф не успел ей навредить. Фа просто перенапряглась, передавая мне такой большой объем Живой силы.
– Позаботьтесь о ней, – попросил я Гюрзу.
– Сделаем, – пообещала девушка и тут же подтолкнула Дверга к выходу из ангара. Теперь у меня появилась возможность осмотреться.
– Йохан, – привлек я внимание главы наемников и указал на неподвижно лежащего Жору Тагильского. – Этого забираем с собой. Упакуй его понадежнее.
Наемник кивнул и быстро стянул конечности бандита пластиковыми хомутами. Вдобавок нацепил непонятный ошейник. Затем ухватил немалую тушу за шиворот и потащил его к выходу, словно слишком большой, но не такой уж тяжелый чемодан. Я это отметил походя, потому что мое внимание привлекли действия одного из орков. Здоровенный сааград без малейших усилий поднял за волосы мертвого эльфа. Я не успел и рта открыть, как сверкнул мгновенно извлеченный из ножен тесак, и тело упало обратно. Но только тело, а голова осталась, покачиваясь, висеть на зажатых в мощном кулаке серебристых волосах.
– Тоже вариант, – проворчал я себе под нос, понимая, что от неприятно живучих эльфов можно ожидать чего угодно.
Сааград жестом предложил мне забрать голову в качестве трофея, но увидев брезгливое выражение на моей и без того перекошенной физиономии, равнодушно пожал плечами и забросил ушастую голову в дальний угол ангара. Это я тоже отметил краем сознания, потому что снова пришлось разворачиваться, теперь уже на голос Фэлкона. Снайпер продолжал проверять все места, в которых могла скрываться угроза для отряда, и нашел что-то интересное в фургоне, на котором, судя по всему, сюда доставили и пыточную конструкцию, и фею.
– Этого добивать? – поинтересовался Фэлкон, вытаскивая из фургона безвольное тело.
Я подошел ближе и увидел явно подвергшегося пыткам Степу. Парень выглядел безнадежно мертвым, но вопрос наемника говорил о другом.
– Нет, это свой. Позаботься о нем. Заберем с собой.
– Принял, – отреагировал на приказ наемник.
Он присел возле тела, нащупал пульс и что-то вколол раненому. Забросив Степу на плечо, как мешок с картошкой, Фэлкон пошел к выходу, а я только после этого с позорным запозданием вспомнил о мышоуре.
– Тик-так!
Дыхание замерло в тревожном предчувствии, но тут же вырвалось наружу облегченным выдохом, когда послышался осторожный писк.
Мышоур шустро выбрался из-под фургона, где все это время прятался.
Одно слово – красавчик. А еще значительно умнее своего старшего товарища, потому что знает, когда можно очертя голову бросаться в драку, а когда лучше затаиться. Чувствуя, как запредельное напряжение окончательно уходит, а на освободившееся место возвращаются силы, я двинулся следом за недовольно ворчавшими и громко топающими орками. А рядом с геройским видом вышагивал мышоур. Ему можно – он более чем заслужил.
В следующем ангаре были видны следы недавнего боя, завершившегося мощным взрывом, который так
