и лишь после этого скомандовал им построиться.
Не принимавший участия даже в разминке, а потому — совершенно не уставший, Ждун проходил перед шеренгой элементалей и поочередно, словно наугад, тыкал пальцами в разных людей:
— Пара номер один — Антон и Артур.
Мужчины переглянулись и кивнули друг другу, Антон — с небольшой задержкой. Игорь мысленно согласился со Ждуном: для излишне вспыльчивого керамического элементаля сложно было подобрать более подходящего компаньона, чем хладнокровный Артур, который, к тому же, спустя несколько тяжёлых спаррингов заслужил у Антона серьёзное уважение.
Пары образовывались быстро: Аркадий Борисович, руководствуясь своей логикой, ловко разделял людей между собой, пока очередь наконец не дошла до Игоря.
— Пара номер семь, — почему-то отведя взгляд в сторону, отчеканил Ждун. — Игорь и Юля.
Справа со свистом втянули воздух. Лазареву не требовалось оборачиваться: он знал, что этот звук издала Катя. Их отношения практически сошли на нет, но он по-прежнему ловил на себе её неоднозначные взгляды, словно Катя ждала от него каких-то действий, которых он — уж с собой Игорь мог быть честным — предпринимать не хотел. Он мысленно пообещал себе, что обязательно поговорит с Катей и всё ей объяснит.
Но — чуть позже.
— Пара номер восемь… — попытался было продолжить Аркадий Борисович, когда хрипловатый, немного гнусавый от недосыпа голос Игоря бесцеремонно прервал его:
— Почему?
Задавать такой вопрос своему командиру было верхом бестактности, однако Лазарева это не слишком-то волновало. Во всех прежних парах прослеживалась определённая логика: сильные подстраховывали тех, кто послабее, те, кто соображал чуть быстрее, помогали менее расторопным, и так далее. Тимофея с его грязевой стихией объединили с Кейном — на тренировках им удавалось создавать покрывающие большую площадь зыбучие пески.
В объединении Игоря с Юлей никакой логики не было.
Девушка была достаточно сильна, чтобы не нуждаться в его подстраховке. Достаточно умна, чтобы справиться и без Игоря. В ней было достаточно любых качеств, чтобы поставить её с менее способным элементалем — и тем не менее её объединили с Лазаревым. Игорь вдруг подумал, что он, вероятно, был единственным человеком, с которым у харизматичной и общительной Юли были натянутые, если не сказать, холодные, отношения.
И оттого ставить их в пару было не разумно. Это не поддавалось никакой логике.
Ждун бросил на него короткий взгляд из-под густых, неопрятно торчащих бровей, неспособных скрыть зло сверкнувшие зрачки:
— Потому что так решил твой начальник, Лазарев. Не обсуждается.
Игорь чуть приподнял бровь. Его начальником был Глазунов, временно отсутствующий по отдельным причинам, а Ждун лишь пока выполнял его обязанности. Но это, конечно, не отменяло того факта, что сейчас Лазарев должен ему подчиняться.
Ну или хотя бы сделать вид.
Игорь уже открыл было рот, чтобы продолжить спор, но тут же закрыл его обратно. Он вдруг понял, что из неожиданного решения Аркадия Борисовича вполне можно было извлечь пользу.
Пожав плечами, Игорь чуть наклонил голову, как будто соглашаясь, но Ждун этого уже не увидел. Он двинулся вперёд, продолжив выполнять свою работу:
— Пара номер восемь — Катя и Глазунов.
Девушка удивлённо моргнула и переспросила:
— Михаил Сергеевич? Он возвращается?
Ждун посмотрел на неё так, словно она была несмышлёным ребёнком, которому требовалось разжёвывать даже самую простую информацию, но всё же снизошёл до объяснения:
— Да, командование отозвало его с личного задания. Он возглавит охрану Института Элементалей. Твоя задача — помогать ему. Ну или хотя бы, — неприятно договорил он, — не отставать и не мешаться.
Игорь поморщился. Катя, конечно, была далеко не самым сильным элементалем, однако говорить о ней подобным образом было абсолютно бестактно. Хороший командир бы никогда себе такого не позволил.
«Хотя… Разве можно считать Ждуна хорошим командиром? — задумался Лазарев. — Да, разумеется, он обладает обширным опытом военных действий, однако он не слишком хорошо проявляет себя в качестве командира особого отдела. Он ведь даже не элементаль».
Игорь вдруг хмыкнул. Возможно, именно в этом и крылась причина поведения Аркадия Борисовича — окружённый людьми, способными управлять силами стихий, он был единственным обычным человеком в отделе. Даже Катя, чьи способности он принижал, была гораздо более ценной боевой единицей, чем он — ведь сам Ждун никаких сил не имел. Поймав удручённый взгляд Кати, он ободряюще улыбнулся ей и, не скрываясь, показал большой палец, что заставило Аркадия Борисовича снова нахмурить брови:
— Лазарев, произошло что-то весёлое?
— Да, — ничуть не смущаясь, ответил Игорь.
— И что же?
Лазарев поднял руку, демонстрируя Аркадию Борисовичу циферблат часов, на котором гордо светилось «13:00»:
— Начало обеда.
Не ожидавший такой дерзости Аркадий Борисович опешил. Игорь не дал ему возможности опомниться и направился прочь из зала, на ходу доставая телефон:
«Иду домой. Мне понадобится твоя помощь».
Глава 29
Юля подняла руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но тут же в нерешительности опустила её обратно. Девушка уже в третий раз останавливалась в последний момент, и, наверное, выглядела бы очень глупо, если бы кто-то из соседей наблюдал за ней сквозь глазок. Юля разозлилась. Это придало ей сил; резко выдохнув, она быстро, так, чтобы ей не хватило времени передумать, надавила на кнопку. За дверью раздался звонок.
Некоторое время ничего не происходило. Юля вдруг подумала о том, что это последний шанс уйти, сбежать отсюда прочь, как можно дальше, но девушка тут же отогнала предательские мысли. Больше всего в мире она презирала слабость и не собиралась демонстрировать её никому, даже самой себе. Особенно — самой себе.
Шаги, раздавшиеся за дверью, прервали размышления девушки. Юля подобралась. Пришло время действовать.
— О, это ты? Привет.
Казалось, Игорь был почти не удивлён её приходом. Юля едва сдержалась, чтобы не нахмуриться. «Какого чёрта он ведёт себя так, будто к нему каждую ночь приходят какие-то девки?» — недовольно подумала она. Внешне, впрочем, она никак не проявила своего неудовольствия. Разумеется, это была не та реакция, на которую рассчитывала девушка, но отступать из-за такой мелочи она не собиралась.
