— Привет, Игорь, — сказала Юля, потупив взгляд. — Я могу войти?
Парень поднял руку, заставив свободную домашнюю футболку очертить контуры его подтянутого, поджарого тела, и задумчиво почесал голову.
— Да заходи, конечно, — выдал он, когда Юля уже начала думать, что он собрался оставить её на пороге. — Хочешь чая?
Лазарев приоткрыл дверь шире, пропуская девушку в квартиру. Замок за её спиной тихо щёлкнул.
— Да, если можно, — ответила Юля, снимая верхнюю одежду. На улице было довольно холодно, но это не помещало девушке эффектно одеться: джинсы плотно прилегали к стройным ногам, а уютный и тёплый джемпер, выглядевший как домашний, на самом деле стоил Юле кругленькую сумму, но при этом так ненавязчиво и выгодно подчёркивал её фигуру, что девушка ни разу не пожалела о покупке.
Девушка рассчитывала, что Игорь впечатлится, и украдкой посмотрела на него, когда снимала обувь. Ей пришлось тут же тряхнуть головой и спрятать лицо за упавшими вниз волосами, чтобы Лазарев не увидел, как покраснели от возмущения её щёки: стоя перед девушкой в домашних шортах и широкой, уже начавшей растягиваться одноцветной футболке, Игорь равнодушно смотрел куда-то в сторону, и, похоже, впечатляться вовсе не собирался.
На кухню они прошли молча. Юля хотела заговорить, сказать хоть что-то, чтобы заполнить повисшую неловкую тишину, и уже открыла рот, чтобы похвалить квартиру Игоря, но тут вспомнила, что уже была здесь прежде, и предпочла промолчать.
«Да уж, — кисло подумала она, присаживаясь на стул. — Не самый лучший вечер в моей жизни. Да и в его, — она стрельнула глазами в Игоря, который в этот момент ставил чайник на плиту, — пожалуй, тоже».
Чайник закипел спустя пару минут, которые показались Юле целой вечностью. Как всегда, в моменты, когда девушка нервничала, её рука потянулась к старому шраму, пересекающему верхнюю губу, — подарку, оставленному много лет назад одним из сожителей её матери. В глубине души поднялась тягучая волна неостывающей ненависти: некоторые раны не заживают никогда.
Юля заставила себя одёрнуть руку и улыбнуться, когда Игорь поставил перед ней исходящую ароматным паром кружку чая:
— Спасибо, — тонкие пальцы сомкнулись на керамической ручке, и девушка осторожно сделала маленький глоток. — Как у тебя дела?
Едва слова сорвались с её губ, как Юля мысленно обругала себя: «Как дела? Серьёзно? Не могла придумать фразу ещё банальнее?»
Впрочем, менять что-то было уже слишком поздно, и девушке оставалось лишь молча ждать ответа, улыбаясь и делая вид, будто разговор с мужчиной был ей очень интересен. Это было одно из полезнейших умений, которому она научилась.
Прежде чем заговорить, Игорь налил себе в стакан обычной фильтрованной воды, спокойно отодвинул стул и занял место напротив Юли, которая к этому моменту успела несколько раз мысленно проклянуть его за медлительность.
— Да в общем-то всё хорошо, — наконец ровным голосом произнёс он и замолчал.
«И над этими словами ты размышлял столько времени?!» — про себя ужаснулась Юля, стараясь, чтобы недовольство никак не отразилось на её лице. Она ожидала, что он спросит её в ответ — хотя бы из пустой вежливости, присущей большинству разговоров, — однако вопроса не последовало. Похоже, ни её дела, ни вежливость не интересовали Лазарева.
«Ну что же. Значит, пора действовать напрямую».
— Игорь, я хотела с тобой поговорить, — начала Юля.
— Понимаю.
— Правда?
— Само собой, — медленно кивнул он. — Иначе зачем ещё ты пришла бы ко мне на ночь глядя?
Юля тяжело вздохнула, стараясь скрыть нарастающее раздражение. Похоже, всё будет сложнее, чем она рассчитывала.
— Да, действительно, — девушка сделала вид, что не заметила сарказма. — Дело в том, что наши с тобой отношения…
— Их нет, — перебил её Игорь.
— Верно. Их нет. То есть, вообще никаких. Это… Игорь, это неправильно.
Лазарев чуть оживился, задумчиво побарабанил пальцами по своему стакану и уточнил:
— Неправильно? Почему? Я думал, ты чётко дала мне понять, что развития наших отношений не будет.
Юля отодвинула от себя кружку, выигрывая время, чтобы подобрать правильные слова:
— Да, это было, но… Это всё равно неправильно. Неправильно потому, что мы работаем в одном отделе, и по долгу службы должны доверять друг другу спину, помогать и поддерживать, особенно сейчас, когда нас сделали напарниками! А мы с тобой даже не разговариваем, да что там — мы фактически игнорируем друг друга, — Юля опустила глаза вниз, — Это первая причина.
— Значит, есть и другие?
— Есть. Одна, — девушка подняла глаза, столкнувшись со спокойным, как будто бы почти незаинтересованным взглядом Игоря. Парень явно ждал продолжения, и Юля не стала его разочаровывать: — Я ошибалась.
Отставив кружку в сторону, девушка поднялась со стула и обошла стол, оказавшись практически вплотную к Игорю. Он не сдвинулся с места — даже в тот момент, когда Юля наклонилась к нему — так близко, что ещё немного — и их носы бы соприкоснулись.
— Я думала, мне не нужны никакие отношения, — проникновенно сказала она, и её распущенные волосы почти мазнули по щеке Игоря. — Думала, мне не нужны мужчины. Думала, — Юля почти шептала, — мне не нужен… Ты.
Она робко, едва ощутимо прислонилась своими губами к губам Игоря, — нежно, как слабый, почти незаметный ветерок, — и парень замер, словно не зная, что ему делать. Юля усилила напор, мягко поцеловав его верхнюю губу. Нижнюю. Он ответил. Неуверенно, будто нехотя, — но девушка тут же отмела эту мысль, как сущую нелепицу: не хотеть того, что происходило, он попросту не мог. Она была уверена.
Юля запустила пальцы в волосы на его затылке, притягивая, прижимая его лицо к себе, когда Игорь вдруг остановил её:
— Ты правда думаешь, что тебе это нужно?
— Абсолютно, — с придыханием ответила она, усаживаясь на него сверху, ощущая жар его тела.
И Игорь сдался. Его тело, до этого — напряжённое, словно натянутая струна, расслабилось; руки, прежде не находившие себе места, нежно приобняли Юлю за талию, мягко, но настойчиво притягивая её к себе. Девушка победно улыбнулась, запуская язык в его податливый, непривычно сухой рот, плотно прижимая свои губы к его, не оставляя между ними ни миллиметра пространства.
«Попался».
Стихия отозвалась на её
