- Вот и хоросо! - удовлетворенно сказал китаец и подал знак своим трем телохранителям, которые тут же заняли место рядом с Савелием, а двое взяли его под прицел пистолетов. Бойцы Дона Кастелло, подчиняясь жесту своего хозяина, осторожно отошли к нему.
- Ты его с собой заберешь или здесь "поговоришь" с ним? - спросил итальянец.
- Есили ти не пиротиви, то зидеси! - прищурил китаец свои и без того узкие глазки.
- Когда мне приехать за ним?
Савелий спокойно слушал их разговор, словно речь шла не о жизни его собственной персоны, а о чем-то целиком постороннем.
- Мине хочетися полючити удоволисиивие оти того, чито ему бюдет болино: завитира пириходи! - Ли Бао уже не вслушивался в то, что говорил Дон Кастелло: все его мысли были заняты предвкушением наслаждения от истязаний поверженного врага.
- Что ж, желаю тебе от души повеселиться, дорогой Ли Бао! - Дон Кастелло с сочувствием взглянул на Савелия. - А тебе, Бешеный, легкой смерти!
- А я тебе НЕ желаю легкой смерти! - ответил Савелий и так посмотрел на итальянца, что тот даже зябко передернул плечами и удалился, сопровождаемый своими боевиками.
Дону Кастелло не было жаль Бешеного, но он никак не хотел ссориться с Тайным Орденом, тем более с Тимом Ротом, который не раз ему давал понять, что с ним лучше дружбу водить, нежели враждовать.
Выйдя из небольшого особняка, арендованного им на время пребывания в Нью-Йорке, Дон Кастелло счел разумным подстраховаться и достал свой мобильник:
- Привет, дорогой Тим!
- Уважаемый Дон, это не твои бойцы устроили переполох в аэропорту? недовольно спросил тот.
- Мы выполняли работу и выполнили ее.
- Бешеный у тебя?
- К сожалению, его перехватили люди Ли Бао.
- Почему к сожалению? - мгновенно насторожился Тим Рот, почувствовав странную интонацию собеседника.
- Оказывается, у Ли Бао свои счеты с Бешеным: тот убил его любимых внуков.
- Что-о-о? - буквально взревел Тим Рот. - Где он?
- В моем особняке. Если не поспешите, то Ордену достанется лишь его голова! Мы все наслышаны об азиатских пытках "Триады"!
- Да, измываться они умеют! Спасибо за информацию, пока.
После ухода Дона Кастелло Ли Бао уставился на Савелия и несколько минут не мигая смотрел на него. Савелия этот взгляд нисколько не смущал, более того, ему стало даже интересно. Китайцу было и невдомек, что Савелий в этот момент внимательно "вслушивается" в его мысли, любопытствуя, какую мучительную смерть выберет для него Ли Бао. А то бедняга просто взмок, не зная, на чем остановиться.
- Силюсаи, ти очени симелии или очени гилюпии? - неожиданно спросил Ли Бао.
- Почему спрашиваешь?
- Сидиси, улибаесися, а сикоро умирати бюдеси.
- Это все глупости, - отмахнулся Савелий. - Ты мне лучше ответь: тебе не страшно жить?
- Почемю ситирасино? - удивился тот.
- Ты же столько людей убил!
- Ви, хиристиане, убити люди пилохо, ми, китаитиси, убити люди хоросо! Миного убити, миного хоросо! Убили ти, и ки тибе ум и сила убитого переходит! Я убили сестнадитисяти люди! - хвастливо заявил Ли Бао.
- Если ты такой умный, то зачем сюда пришел? - лениво зевнул Савелий.
- Я уминии и пирисел тибя убивати, - серьезно ответил тот и кивнул одному из телохранителей, который, наблюдая за Савелием, не упускал ни единого жеста своего хозяина.
Только теперь Савелию стало понятно, почему один из них был одет в длинный плащ: подчиняясь знаку хозяина, тот вытащил из-под полы китайский меч, чем-то напоминающий японскую катану, и протянул его Ли Бао. Прежде чем взять его, Ли Бао снял с себя пиджак, потом сделал несколько дыхательных упражнений и только после этого вынул меч из ножен. После чего провел некоторые, видимо ритуальные, действия: прислонил лезвие ко лбу, потом к губам, прошептал что-то, издал боевой клич и стал профессионально, даже виртуозно, махать им, словно разминаясь перед боем.
Савелий с явным интересом наблюдал за его телодвижениями: для своего возраста Ли Бао действительно неплохо владел этим страшным оружием. Казалось, перед Савелием разыгрывается какой-то спектакль или выступление спортсмена в соревновании с мечом, и это впечатление усиливалось тем, что два телохранителя с пистолетами, направленными на Бешеного, уселись на стулья, как зрители. Тот, что был в плаще, остался стоять и не смотрел на Савелия: его внимание всецело было поглощено "воюющим" хозяином.
С удивлением Савелий обратил внимание на то, что у китайца совершенно отсутствовали какие-либо мысли. Он понимал, что угрозы Ли Бао произнесены не для красного словца и так просто и мирно их встреча не закончится. Понимал Савелий и то, что наиболее опасен для него вовсе не этот меч, а пистолеты телохранителей, которые они, к счастью для него, устав держать на вытянутой руке, опустили на бедра, а потому и решил воспользоваться моментом ухода Ли Бао в себя. Чуть приподняв руку и выждав момент, когда китаец выкрикнет, он дважды нажал на кнопку часов. В шуме, издаваемом Ли Бао, щелчки остались незамеченными.
Смертельные иглы попали точно в цель, пронзив сердца обоих. Китайцы даже не успели осознать, что произошло: неожиданная боль в груди, и их головы бессильно откинулись назад. Если бы не высокие спинки стульев, то они наверняка привлекли бы внимание Ли Бао, который, судя по более плавным движениям, уже заканчивал разминаться.
Наконец Ли Бао замер и с ненавистью взглянул на Савелия.
- Посилединее силово будеси говорити? - спросил он.
- Да, - кивнул Савелий и серьезно сказал: - Помолись перед смертью!
- Ти точино совисем гилюпии! - Китаец заразительно рассмеялся.
Затем повернулся к своим телохранителям, чтобы те поддержали его смех, но обратил внимание на неподвижные лица сидящих. Он подскочил к ним и что-то прокричал по-китайски. Телохранители никак не среагировали, и когда Ли Бао притронулся к одному, потом ко второму, оба медленно свалились со стульев.
Не дожидаясь его реакции, Савелий резко, прямо со стула, на котором сидел, выпрыгнул в сторону третьего телохранителя, в метре перед ним еще раз оттолкнулся от пола и всей своей массой, ускоренной прыжком, со всей силы ударил его ногой в горло. Парень оказался проворным: среагировав на движение Савелия, он выхватил из-за пояса пистолет и даже выстрелил, но пуля попала в спинку стула, на котором только что сидел Савелий. Страшный удар откинул парня назад, он ударился головой о стенку, соскользнул на пол и замер в неестественной позе.
Все произошло настолько стремительно, что Ли Бао успел только рот раскрыть от удивления. Но в следующее мгновение уже взял себя в руки и принял боевую стойку, вскинув меч над своей головой. Конечно, Савелий мог спокойно отправить и его на тот свет с помощью смертельной иглы, но подумал, что должен победить в честном поединке, поскольку китаец готовился так поступить с ним.
- А-а-а! - истошно закричал Ли Бао и проворно бросился на него, размахивая мечом.
С большим трудом Савелий уворачивался от острой стали, выпрыгивая то в одну сторону, то в другую, то делая сальто, взмывая над головой противника. Сопротивляться оказалось не так просто: несмотря на свой преклонный возраст, китаец был очень проворен. Наверняка сказывался постоянный тренинг. Помогая себе гортанными вскриками, он наступал и наступал на Савелия, и один раз ему удалось даже задеть мечом его предплечье, из которого тут же показалась кровь. Это настолько воодушевило Ли Бао, что он стал еще более настырным и резким.
Понимая, что постоянные прыжки вконец измотают его, Савелий выбрал момент и воспользовался стулом, которым ему удалось выбить опасное оружие из рук озверевшего китайца и перехватить его меч. Оставшись без оружия и без своих защитников, Ли Бао настолько растерялся, что остановился и с ненавистью уставился на Савелия.
- Ти не гилюпии, ти - силинии, - вынужденно признал он и склонил перед ним голову.
"Да, в благородстве тебе не откажешь!" - подумал Савелий, вслух серьезно и чуть торжественно произнес:
- За те шестнадцать погубленных тобой душ, за все злодеяния, сотворенные с твоей помощью на этой земле, правом, данным мне Космосом, приговариваю тебя к смерти.
Он не заметил, как старый китаец, видимо, превосходно разбирающийся в психологии таких людей, как Савелий, делая вид, что обреченно ждет своей участи, залез в карман и стал осторожно что-то вытаскивать.
- Приговор окончательный, и я сам приведу его в исполнение! - закончил Савелий.
И в тот же миг увидел пистолет, выхваченный из кармана китайцем и направленный ему в грудь.
"Так вот, оказывается, каково твое благородство!" - со злостью промелькнуло в мозгу Савелия.
Выстрелить Ли Бао не успел: молниеносный взмах мечом, и кисть, сжимавшая пистолет, словно ненужная вещь, шлепнулась на пол, заливая его кровью. Китаец вскричал, и по глазам было видно, что вскричал не от боли, а от отчаяния и обиды, что не получилось задуманное. И в этом отчаянии он бросился прыжком ногами вперед, пытаясь сбить Савелия, но тот увернулся, перехватил его за культю, сделал подсечку и, когда Ли Бао оказался под ним на полу, резко крутанул старику голову, ломая шейные позвонки. Крякнул напоследок неугомонный главарь "Триады" и затих навсегда, перестав угрожать порядочным гражданам.
