секундой раньше вылил на голову безмятежно спавшего брата.
– Какого чёрта, Виктор! Что ты себе позволяешь?! Собаки тебя разорви!!! – продолжал возмущаться обиженный.
В ответ Виктор, молча улыбаясь, протянул брату руку. Его доброе спокойствие стало лучшим успокоительным, и тот принял помощь, но с него текло, будто он только что вылез из реки.
– Ничего, скоро обсохнешь, – Виктор дружески похлопал брата по плечу.
– Нет, с какой стати?! Теперь ты мой должник!
– Нет, мы квиты.
– Это как так?! Когда я тебя так обливал?!
– Это плата за мои вчерашние муки. Думаешь, легко было тебя сюда притащить? Ужрался, как свинья!
– А я тебя не просил со мной нянчиться!!!
– Ладно, ты прощён. И не переживай ты так. Кто тебя здесь оценит? – и Виктор сделал рукой широкий жест, как бы призывая оглядеться.
Что ж, обстановка говорила о правоте его слов. Это был постоялый двор, причём далеко не лучший. Он являл собой ночной притон бродяг и нищих, некогда организованный на благотворительные пожертвования знати Рунда, и ныне пришедший в полное запустение. Публика здесь собиралась очень пёстрая, можно сказать, самый свет "больших дорог": побирушки, слепые музыканты, пьянчуги, просто гольная нищета и люди без какой-либо определённой принадлежности к тому, или иному сословию – таких называли странниками. На близнецов лишь бросали косые взгляды, но это нормальное человеческое любопытство давно не обращало на себя их внимание.
– Да я буду сохнуть весь день! Идиота ты кусок! – продолжал сокрушаться обиженный.
– Успокойся, Эжен, не пройдёт и двух часов…
– Двух часов! Да ты знаешь, когда я лег!?..
– И каким ты лег?! Чёрт тебя побери! – вдруг вскипел Виктор, – Знаю ли я?! Да, кто если ни я приволок тебя сюда на собственном горбу?! Да если бы ни я, проснулся бы ты сейчас в какой-нибудь канаве, если вообще проснулся бы!
От таких слов брата Эжен залился багровой краской, но прилив стыда вылился в очередную вспышку гнева:
– О! Мой благодетель!!! Но раз уж взялся нянчиться, так дал бы и выспаться! Или ты для того меня поднял, чтобы теперь поиздеваться? Не поможет! Поздно заниматься моим воспитанием! Я сам знаю, что мне и как делать. Ясно? Хотел напиться, и напился, и тебя это не касается.
– Не касается?! – Виктор потемнел. – На мою беду, ПОКА касается.
– А причём здесь это "пока"? – сразу насторожился Эжен.
– Притом, что… хоть я и твой брат, но мне это всё до смерти надоело! – и Виктор с досадой пнул ногой то самое пустое ведро.
И такая горечь прозвучала в этих его словах, что Эжен невольно присмирел, казалось, он даже чуть уменьшился в размерах.
Виктор какое-то время не сводил с него тяжёлый взгляд, а потом вдруг взялся собирать свои вещи в привычный худой узелок.
– И куда это ты собрался? – не понял Эжен.
– Мы сейчас же уезжаем из Рунда. Дорогой придёшь в себя.
– Что?! С какой это стати?! Я только-только нашёл тёплое место… Мы смогли бы здесь как-то подзаработать. И что, собственно говоря, такого страшного случилось? Ну, отметили мы с ребятами это дело. Ты знаешь, ведь Рунд неплохой городок…
– Здравствуйте, договорились!..
– Именно! Еда, жильё – всё бесплатно, только помахай чуток молотом. О чём ещё мечтать?
– О чём?! Эжен, Эжен!.. Глаза бы мои тебя не видели! Мы ведь в Фонтэнж собирались, или ты уже забыл?
– Почему забыл! Только зачем? Что мы там не видели?
– Погоди. Тебя что, устраивает быть кузнецом?
– А почему нет? Утихомирься, Виктор. Осмотрись, и тебе что-нибудь найдётся! Если не кузнецом, то конюхом устроишься. Да, я думаю, ты времени зря не терял, уже приглядел что-нибудь для себя, верно? – Эжен очень старался перевести разговор в шутку, – Признавайся, где ты вчера пропадал?
– Где, где… Какая разница?
– Да, ладно, я-то помню, как здорово тебя заинтересовала та свихнутая графиня. Чернявая, стройная, решительная. Она очень мила, наверно… Ты видел её поближе? Жаль, мы вчера очень далеко стояли. Ты нашёл её? Она и правда не в своем уме? – и Эжен заговорщицки ударил Виктора в плечо.
– Да с чего ты взял, что она помешанная? – возмутился Виктор, но всё же уступил искушению поделиться с братом своими недавними открытиями. Он присел на опасно покосившийся стул и чему-то улыбнулся, – По-моему, она много нормальнее нас с тобой. И да, у неё большие проблемы. Это ясно, как божий день. Что-то мне подсказывает, что она не ошибалась, защищая того приговорённого. Да, точно, здесь какая-то тайна! Скорее всего, у неё с тем парнем какие-то, ну скажем, общие интересы, он ей друг, или больше, может быть, он ей кем-нибудь приходится. Помнишь, барон упомянул о его сходстве с отцом графини? Да и как иначе объяснить ту решительность, с которой она бросилась его защищать? И признай, как она была великолепна!
– О как!? Я вроде был рядом с тобой и, признаться, мало, что видел. Да и слышно было плохо… Ладно-ладно! Великолепна, значит великолепна… Стало быть, ты нашёл возможность её разглядеть?
– Не угадал. Я её не видел, – сокрушённо вздохнул Виктор.
– Ну вот… Что же ты тогда выступаешь? Констанцию восхвалял бы, я бы ещё понял, она вон рядом, такая пухленькая, прямо булочка с пылу жару. Рядом, всё ясно – оценивай её красоту, хоть на глаз, хоть на ощупь. А ты… Послушай-ка ты меня, не лезь в эти игры богатых. До добра это не доведёт, сам знаешь.
– Знаю? Это ты на Эмилию намекаешь? Но здесь, брат, совсем другое дело. Тебя обожгла любовь, или скорее страсть. Мною же движет простой интерес. Да, мне было ужасно интересно узнать, что же на самом деле вчера произошло. Может быть, той сеньорите пригодилась бы моя помощь! И мне казалось, что ты разделял мой порыв. Ведь вчера на площади мы вместе задали жару этим идиотам жандармам! Те беглецы теперь до конца жизни будут гадать, почему за ними так и не выслали погоню… И помнится, ты, как и я, искренне переживал за того приговоренного, точнее «не приговоренного». Не ты ли говорил, что он и его друг стоящие ребята?
– Я и сейчас готов это повторить, но к чему ты клонишь? Если тебе так не терпится влезть в это дело, воля твоя. Развлекайся. Я тебе жить не мешаю!
– Если бы! – снова едва не взорвался Виктор, – Да, вчера вечером я узнал, где остановилась та графиня, и если бы ни ты, то я бы нашёл возможность с ней встретиться!
– Помилуй, я-то здесь причём? – совершенно искренне не понял Эжен.
– Ты?! – и Виктор от возмущения даже вскочил на ноги, – При чём здесь ты?! Правда не понимаешь?! Хорошо, я объясню. Мне сказали, что ты начал большую бучу в трактире "Золотое руно", там даже уже послали за полицией, или грозили послать. Не важно… Пока я туда добрался, пока выволок тебя оттуда,
