– Надя, извини, но всему есть предел!
– Ладно… Это ты извини. Что-то я раскочегарилась с утра пораньше.
Они зашли в кабинет Жака.
– Ну-с, сначала женщины! – деловито потёр он руки. – Вы, сударь, – обратился к пленнику, – подождите в коридоре. Может, врач подоспеет.
Один из полицейских коротко кивнул и вывел арестанта.
– Итак, мадмуазель, вас зовут Евгения? Я правильно понял?
– Да, – с трудом ответила девушка, безуспешно пытавшаяся сдержать слёзы.
– Где ваши документы – здесь? – Жак указал на захваченную сумочку.
– Да.
Инспектор кивнул и извлёк из сумочки паспорт.
– Смолянская Евгения?
Пленница грустно кивнула.
– Вашу дочь зовут Натали?
– Да…
Жак обменялся выразительным взглядом с гостями.
– Признаться, когда мои московские друзья рассказали про знакомство с вами, я подумал, что ваша дочь – выдумка. Она действительно больна?
– Что вы, не дай Бог!
– Разделяю ваши чувства. Но зачем же так цинично использовать своего ребёнка?
– Наташа ничего об этом не знает! – жалобно воскликнула мать.
Жак осуждающе покачал головой.
– Расскажите о том человеке, который задержан вместе с вами.
Женщина замялась.
– Я видела его сегодня в первый раз…
– Подробнее об этом, пожалуйста! – ядовито заметила Надя. – Как произошло ваше знакомство?
– Я обязана отвечать на вопросы этой женщины? – живо вскинулась Евгения, пристально глядя на полицейского.
– Да. Считайте их моими.
– Я ведь имею право отказаться от дачи показаний?
– Разумеется, но тогда, основываясь на обстоятельствах дела, мы будем вынуждены считать, что инициатива похищения господ Кольцовых исходила от вас. Полагаю, ваш спутник ничего против этого иметь не будет. Вероятно, он подтвердит, что познакомился с вами сегодня, и скажет, что участвовать в похищении попросили его вы. Допустим – заплатили.
– У меня нет денег! – ахнула Евгения.
– Заплатить можно не только деньгами, – ехидно отозвалась Надя, пользуясь моментом, чтобы растоптать предполагаемую соперницу.
– Всё было не так! – взвизгнула Евгения. На глазах её выступили слёзы.
– Или так – и тогда вас ожидает продолжительный срок заключения, – или вы нам немедленно рассказываете, как всё было, – пожал плечами Жак.
– Можно мне подумать?
– Возражаю! – решительно воскликнула Надя. – Подумать госпожа Евгения может и в камере, а до тех пор считаю нужным записать в протоколе, что она отказалась от дачи показаний!
– Вы бессердечны! Вы готовы погубить мою дочку!
Все мужчины в комнате издали недовольное гудение.
– О своей дочке следовало подумать, когда вы решили заняться преступным бизнесом, – сурово возразил Жак.
– Вы на меня давите!
– На войне как на войне, мадам.
– Могу я встретиться с адвокатом?
– Разумеется! Но мы не обязаны ждать, а потому до тех пор допросим вашего сообщника. И если его показания окажутся невыгодны для вас…
– Хорошо, – упавшим голосом выговорила Евгения, чуть не плача. – Я всё расскажу.
– Вот и отлично. Как зовут вашего сообщника?
– Я знаю его по имени. Матвей.
– Как вы познакомились с ним?
– Нас познакомили. Сегодня утром, я сказала правду.
– Кто познакомил?
– Мне поступило сообщение по электронной почте – что придёт Матвей…
– И вы так просто впустили в дом незнакомого человека?
– Не в дом. Нам обоим была назначена встреча у Триумфальной Арки. Мне описали Матвея.
– Кто прислал это сообщение?
– Можно мне об этом не рассказывать?
– Сожалею, мне придётся расценить это как отказ от дачи показаний.
– Семён, – с трудом произнесла Евгения, давясь слезами. – Вы же меня защитите от него?
– А что, он вам угрожает?
– Меня убьют за то, что я его выдала.
– Не убьют! – великодушно заявила Надя. – Вы не представляете, Евгения, сколько людей давали нам показания, как вы, и все живы-здоровы. Многие даже остались на свободе. Возможно, это ваш шанс.
– Так кто такой этот Семён? – неумолимо продолжал Жак.
– Не знаю. Он живёт в Москве. Отдаёт распоряжения по мобильному телефону или электронной почте и платит деньги.
– Сколько вам заплатили за провокацию, которую вы устроили Любе Зелинской?
– Тысячу долларов.
– А те бандиты, которые напали на неё и ранили милиционера?
– Я их впервые тогда встретила. Всё произошло в точности как сегодня. Семён по телефону дал задание, сообщил, с кем и когда встретиться и что делать, и там же, на месте, я получила аванс. Остаток суммы пришёл на мой банковский счёт.
– Вот как?! От кого?
– Какая-то организация, поддерживающая матерей-одиночек. Я не помню её название.
Жак с нескрываемым удовольствием потёр руки.
– А за сегодняшнюю операцию вам сколько заплатили?
– Матвей передал наличными тысячу евро. Думаю, столько же должно было прийти на банковский счёт.
– Как они скупы к вам! Впрочем, это ваша проблема. Куда вы должны были доставить похищенных?
– Не знаю, это только Матвей в курсе.
Жак кивнул:
– Ну, вот, теперь другое дело. Сейчас вас проводят в камеру…
– Я смогу увидеть Наташу?
– Думаю, да, с моей стороны возражений не будет.
Евгения печально вздохнула:
– Ей назначат опекуна?
– Возможно, это не я решаю. Послушайте, Евгения, мы же не изверги. Поскольку вы готовы сотрудничать, мы сделаем всё, чтобы ваша дочка находилась в безопасности и вы могли поддерживать с ней связь. Если вы не совершили серьёзных преступлений…
– Нет, нет, уверяю вас! Никаких убийств или ограблений!
– Гм, ваше знакомство с Любой очень походит на попытку вооружённого ограбления. Однако не буду настаивать. Очень возможно, что вас просто задействовали втёмную, пользуясь вашим тяжёлым материальным положением.
– Да-да, так всё и было!
– В таком случае, вам, очень возможно, дадут условный срок. Впрочем, однозначно обещать это не могу. Однако со своей стороны сделаю всё возможное.
Жак подошёл к телефону, вызвал конвой, и всхлипывающую Евгению увели.
– Жак, я предлагаю, чтобы Наташа пожила пока у нас! – немедленно заявила Надя. Муж бросил на неё удивлённый взгляд, но ничего не возразил.
– Надя, не спеши, – охлаждающим тоном произнёс Жак. – Ты ничего не знаешь об этой девочке. При такой матери – чёрт знает какие у неё наклонности.
– Перевоспитаем.
– Кто – ты? Тебе, извини, о своём ребёнке думать нужно. Или ты поручишь это Виктору и Дмитрию?
Надя вздохнула:
– Ладно, я подумаю. Время ведь ещё есть?
– Несколько часов – гарантирую. А пока займёмся Матвеем. – Жак подошёл к двери и вызвал второго пленника. Тот понуро, не глядя ни на кого, вошёл в кабинет.
– Ваше имя, сударь?
– Я отказываюсь давать показания и требую немедленно адвоката, – немедленно ответил Матвей с сильным акцентом. Надя хмыкнула.
– Вы будете обвинены в попытке похищения людей, – со значением в голосе произнёс полицейский.
– Я только выполнял распоряжения той женщины.
– Какой?
– Той, с которой вместе вы меня задержали.
– Вам неизвестно её имя?
– Нет.
– Когда вы впервые увидели её?
– Сегодня утром.
– А почему приняли предложение, исходящее от незнакомой женщины?
– А что такого? Мне нужны деньги.
– Как к вам попал пистолет, из которого вы стреляли – она его дала?
– Да.
Детективы обменялись взглядами.
– Если вы ни в чём не виновны, почему скрываете своё имя?
– Я виновен – стрелял в человека. Правда, промахнулся, потому что и не хотел попасть. Выстрелил от неожиданности, но вы же не поверите, что нечаянно, – на едином дыхании произнёс пленник.
– То есть если бы вы хотели – попали бы? Вы хорошо умеете стрелять?
– Нет, сегодня держал пистолет впервые в жизни.
– Вы уже почти всё сказали, – издевательски произнесла Надя. – Так зачем вам скрывать своё имя?
– Не хочу, чтобы мои близкие в России узнали, в какую неприятность я попал. Вы же меня депортируете?
– Это решит суд. Вы больше ничего не хотите добавить?
– Нет. Я невиновен, эта женщина меня подставила, а стрелял я нечаянно.
Жак вздохнул и снова вызвал конвой.
– М-да, – вздохнула Надя, едва Матвея увели. – Крепкий орешек.
– Надя, нельзя исключать, что как раз он говорит правду, выгораживая Евгению, а она знает намного больше, чем сообщила нам, – рассудительно возразил Виктор.
– И в тебя стрелял нечаянно? Не болтай глупости.
Судя по сердитому тону Нади, она ещё не совсем простила мужу попытку знакомства с Евгенией.
– Эх, – вздохнул Дмитрий. – Если бы Матвей согласился… Так и вижу эту комбинацию: нас с Виктором отвозят на явочную квартиру, а у нас с собой оружие…
– Митя! – укоризненно обратилась к нему Надя. – Тебе охота поиграть в Шарапова? Знаешь, чем такие вещи обычно заканчиваются? Вас могли даже убить. И вёз бы вас Матвей наверняка связанными, а в таком положении не очень постреляешь.
