Можно представить ситуацию, когда определяющим для идентификации смысла являлся бы субъект recteur , например, в ситуации ожидания двух лиц – ректора и декана. Ситуация делает возможным выделение смысла, наиболее релевантного в данном случае. Фония le recteur arrive предполагает идентификацию смысла оппозиционным элементом recteur , который может противопоставляться другим референтам, могущим фигурировать в той же позиции ( le doyen , l’administrateur и др.). Таким образом, Прието рассматривал акт речи в тесной связи с ситуацией.
Из концепции Прието следует, что любой акт речи может быть описан посредством локутивной схемы. Эта схема должна включать, по крайней мере, следующие составляющие (измерения, по терминологии Прието): отправитель, получатель, цель операции, сема, ситуация, канал, тип текста. Сходные идеи мы находим в знаменитой статье Р. Якобсона «Лингвистика и поэтика», в которой инвентарий характеристик любого акта речи он называет «составляющими этого процесса». Согласно Прието любой акт речи будет различаться оппозиционными элементами, которые могут соотноситься с перечисленными выше измерениями. Совокупность измерений, служащих для идентификации акта речи, является собственно его локутивной схемой, которую можно проиллюстрировать на простом примере:
Все три акта речи являются реализацией одной и той же семы, в то же время их смыслы отличаются. Первый можно перефразировать: «с этим блюдом мне хочется красного вина больше, чем другого», второй, «попробовав разные вина, красное мне показалось самым лучшим», и третье, «в целом красное вино мне нравится больше, чем другое». Таким образом, смысл высказывания формируется всеми составляющими локутивной схемы – модели речевого акта.
Таким образом, под высказыванием Прието понимал простой акт речи, который не может быть сведен к актам меньшей протяженности. Слово не является единицей коммуникации. В примере J’ai acheté un livre. Vous voulez le voir? «Я купил книгу. Вы хотите ее видеть?» имеются две простые единицы коммуникации, которые могут выступать отдельно, но не могут быть разделены на сообщения, имеющие более краткий смысл. Как уже отмечалось выше, одно и то же высказывание будет иметь в разных ситуациях и разных контекстах разные смыслы. Подобно тому, как разные звуки, играющие смыслоразличительную роль, являются одной фонемой, предметом изучения для Прието является не смысл, а означаемое, которое он определяет как класс смыслов.
Важная и оригинальная сторона концепции Прието в том, что он рассматривает не двусторонние единства, представленные означающим и означаемым, а одну сторону по отношению к другой. Можно взять означаемое и соотнести с означающим для того, чтобы установить, образуют или нет два означающих одинаковым образом означаемое. Либо наоборот, можно изучать означаемое по отношению к означающему. В таком случае можно установить полный список отношений, которые могут существовать между означаемыми двух фоний.
Прието разработал следующую классификацию: 1) две фонии имеют одинаковые означаемые, если любой смысл, которым обладает одна, может быть принят другой. Например, фонии [done mwa ləpti] и [done mwa lpti]; 2) наоборот, означаемые взаимно исключают друг друга, если смысл, принимаемый одной фонией, никогда не принимается другой. Например, Donnez-moi le crayon и Donnez-moi le cahier «Дайте мне карандаш» и «Дайте мне тетрадь»; 3) фонии находятся в отношении ограничения, если первая фония допускает все смыслы, принимаемые второй, но не наоборот. Например, Donnezmoi le crayon и Donnez-moi le noir «Дайте мне карандаш» и «Дайте мне черный»; 4) фонии будут находиться в отношении наложения, если они допускают некоторые общие смыслы, но если другие принимаются одной, а не другой, и наоборот: Donnez-moi le crayon и Donnez-moi le noir «Дайте мне карандаш» и «Дайте мне черный».
Прието разработал анализ на основе релевантных черт, лежащих в основе противопоставления означаемых. Помимо рассмотренных:
5) Импликаторные, если смысл может представлять признаки a и b , либо ни a , ни b или a без b , но не наоборот. Так, импликаторным является признак «мужской род» по отношению к предмету crayon .
6) Заменяющиеся, когда фония должна принимать один из нескольких смыслов: Il pleut а seaux «Льет как из ведра» и Il pleut а Sceaux «В Со идет дождь». 7) Признаки являются не исключающими, когда они могут относиться к одному смыслу, исключающему в противном случае. Исключающими являются признаки, составляющие противоположные означаемые: ordre «приказ» и information «информация».
Но все эти отношения не могут встречаться в признаках, составляющих один и тот же смысл. Эти признаки не могут быть, например, исключающими, тождественными, замещающими (за исключением случаев сознательной двусмысленности, когда присутствуют скорее два смысла), быть в отношениях ограничения или наложения (что предполагает всегда отношение двух фоний). В таком случае возможны три вида отношений в одной и той же фонии:
1) Признаки могут быть не исключающими, когда в означаемом, менее ограниченном (т. е. включающем меньше признаков, чем первый, но не признаков, ему не принадлежащих), может быть признак а без признака b , или наоборот. В означаемом Elle regarde mon cahier «Она просматривает мою тетрадь» может быть признак «предмет» cahier без признака «обладатель в 1-м л.», и наоборот.
2) Признаки в отношении предположения, когда один предполагает другой, но не наоборот. Прието не использует термин «импликация», который имел бы более узкий смысл, чем смысл, о котором шла речь выше, поскольку в данном случае речь идет только об означаемых в отношении ограничения.
3) Признаки могут находиться в отношении взаимной импликации, когда ни один из двух признаков не может существовать без другого. Так, в означаемом Elle regarde mon cahier признаки «обладатель 1-го л.» и «обладатель в ед. ч.» не могут быть разъединены.
Эти три отношения являются тремя единственно возможными.
Наиболее полную совокупность релевантных признаков, которые одновременно присутствуют в означаемом, Прието называет ноэмой (термин восходит к Блумфилду, который его употреблял в ином значении). Взаимосвязанными он называл признаки, изолированное употребление которых не может составить характеристику означаемого, так как употребление одного из них заставляет прибегнуть к употреблению другого. Например, во фразах Regarde son chat «Посмотри на его (ее) кошку», Regarde ton chat «Посмотри на твою кошку», Regarde leur chat «Посмотри на их кошку» наличие релевантного признака «обладатель 3-го л. ед. ч.» предполагает наличие в том же означаемом релевантного признака «обладатель в ед. или мн. ч.». Ноэма выполняет в означаемом высказывания роль, аналогичную фонеме в означающем.
Фонема и ноэма – одноплановые единицы (фонема относится к плану выражения, ноэма – к плану содержания), они противопоставляются слову и фразе, соотносящимися с обоими планами. Прието считал целесообразным дополнить схему А. Мартине [Martinet 1957] третьим элементом:
Подобно тому как фонемы являются минимальными единицами плана выражения, ноэмы являются в плане содержания минимальными единицами означаемого. Подобно фонеме, ноэма является отправным пунктом речевого акта. Говорящий строит высказывание в направлении от ноэмы к фонеме, слушающий расшифровывает сообщение в направлении от фонемы к ноэме. Ноэмы образуют синтагматические и парадигматические ряды. В случае синтагматических отношений присутствие одной ноэмы не исключает присутствия другой. Синтагматические отношения существуют между ноэмами, принадлежащими различным парадигмам.
Изучение парадигм, образующих ноэмы, позволяет различать два основных типа. Один состоит из определенного числа ноэм, часто образующих корреляцию. Другой тип, напротив, состоит из бесконечного числа ноэм, главным образом изолированных, не образующих корреляцию. Примером парадигмы первого типа может служить наличие в означаемом высказывания Regarde son chat ноэмы «Посмотри на его (ее) кошку» «обладатель 3-го л. ед. ч.». Парадигма состоит из 6 ноэм, образующих корреляцию:
обладатель ед. ч. 3-го л.
обладатель ед. ч. 2-го л.
обладатель ед. ч. 1-го л.
обладатель мн. ч. 3-го л.
обладатель мн. ч. 2-го л.
обладатель мн. ч. 1-го л. Нетрудно заметить, что парадигматические отношения ноэм напоминают категориальные грамматические значения. Пример парадигмы второго типа – ноэма «прямое дополнение» в означаемом того же высказывания. В функции этой ноэмы может выступать практически бесконечное количество слов. Ноэмы первого и второго типа могут служить, по мнению Прието, основой различия между грамматикой и лексикой.
