Я поднял взгляд на Молли, держащую мою ритуальный сундучок. Она передала его мне, и я ей кивнул. "Если это сработает, это даст мне час или около того," сказал я ей. "Оставайся с Морганом. Если я не вернусь до рассвета, отвязывай лодку, заводи двигатель, и возвращайся в пристань. Это не сложнее, чем водить машину, так что ты справишься."
Она прикусила губу и кивнула. "Что потом?" спросила она.
"Иди к своему отцу. Скажи ему, что я велел тебе исчезнуть. Он знает, что нужно делать.
"А как же ты?" спросила она. "Что будешь делать ты?"
Я перекинул ремень ритуального сундучка через плечо, взял посох, и двинулся к острову.
"Не много," сказал я через плечо. "Я умру."
Глава 36
Сказки братьев Гримм, собрание самых широко известных жутких историй Восточной Европы, отличались тем, что их действие почти всегда происходит в лесу. Там живут монстры и ужастики. Когда выступает герой этих историй, лес становится опасным местом, цитаделью мрака — и для этого есть достаточные основания.
Гулять по лесу в темноте может быть чертовски страшно. И мало того, в придачу к этому, это еще и опасно.
Вы можете многого не видеть. Вас окружают различные звуки, от дыхания ветра в кроне деревьев до хруста веток передвигающимися животными. Невидимые предметы касаются вас внезапно и без предупреждения — ветви деревьев, паутина, листья, кустарники. Почва изменяется и меняется постоянно, заставляя вас компенсировать с каждым шагом внезапные подъемы и впадины. Камни затрудняют движение. Так же как стелющиеся по земле растения, шипы, ветки и корни. Темнота скрывает ямы, насыпи, и острые выступы камней, которые могут помочь вам свалиться на 6 дюймов или на 6 футов.
В историях, вы читаете о персонажах, бегущих по лесу ночью. Полная чушь. О, может быть реально в настоящих старых сосновых лесах, где земля почти чистая, или в таких бескрайних лесах, где так любят снимать фильмы о Робине Гуде и адаптации работ Шекспира. Но если вы окажетесь в густой природной заросли в Соединенных Штатах, вам лучше найти толстую палку и самому сломать собственную лодыжку, чем попытаться пробежаться сквозь них вслепую.
Я осторожно прокладывал путь вверх по склону, пробираясь сквозь развалившиеся, гниющие старые здания, которые раньше были маленький городком, вверх по склону от пристани. Деревья издавна вернули себе территорию обратно, прорастая сквозь этажи и из старых разбитых окон.
На острове были олени, хотя Бог знает, как они сюда попали. Он был достаточно большой, чтобы полностью содержать множество прекрасных животных. Я обнаружил следы присутствия лис, енотов, скунсов и диких котов, плюс обычное дополнение в виде кроликов, белок и лесных сурков. Там же было несколько диких коз, вероятно потомки беглецов из ферм бывших жителей острова.
Я почувствовал враждебное присутствие острова, стоило мне сделать двадцать шагов. Оно началось с легкой, беспричинной тревоги, которую я едва заметил на фоне остальных моих тревог. Но по мере моего продвижения вверх по склону, оно ухудшалось, перерастая в панику, от которой сильнее билось сердце и пересыхало во рту.
Я оградился от психического давления, и продолжил двигаться в том же размеренном темпе. Если я позволю этому захватить меня, если я стану паниковать и брошусь в бегство, я могу закончить жертвой обычных опасностей леса ночью. По сути, именно на это вероятно и рассчитывал остров, так сказать.
Я стиснул зубы и продолжил, пока мои глаза привыкали к ночи, различая формы деревьев, камней и кустарников, и делая движения среди них безопасней.
Это было короткое путешествие на вершину горы. Последний кусок склона был под углом большим, чем сорок пять градусов, и единственный путь безопасно добраться на вершину, было использование старых отпечатков, высеченных на поверхности скалы. Они казались странно привычными и удобными в первый раз, когда я поднимался вверх по ним. И практически не изменились в течение последующих визитов. Даже сейчас, я мог подниматься по ним в темноте, мои ноги автоматически подбирали шаг под слегка различающиеся расстояния между отпечатками следов, без необходимости смотреть себе под ноги.
Поднявшись на верхушку, я оказался на лысой вершине холма. Там возвышалась башня, старый маяк из камня. Ну, в любом случае, состоящий из камня на три четверти. Часть из них обвалилась, и камни были растащены и использованы для сооружение маленькой хижины неподалеку от башни.
Молчаливое присутствие острова здесь ощущалось сильнее, грозя опасностью нелюбимым гостям.
Я окинул взглядом освещенную лунным светом верхушку холма, кивнул, прошагал к ровной площадке перед хижиной и устойчиво поставил сундучок на землю.
Обряд, что я пытался совершить берет свое начало в древней шаманской практике. Назначенный племенем шаман, мудрейший, призывающий духов или кто-то еще выходил в дикую местность вблизи жилища и выискивал место мистическое и могущественное, такое как это. В зависимости от вовлеченной в это культуры, практикующий должен был затем вызвать дух места и обратить все его внимание. Ритуал, что произойдет следом, не просто представление, вызов, участие в претензии на землю или битва умов, это все вместе взятое. Если ритуал удастся, между шаманом и гением места, о котором идет речь, образуются своего рода сотрудничество или компаньонство.
Если не удастся, тогда… Плохо привлечь полное внимание опасного духа, который может оказывать влияние на природу вокруг вас.
Этот дух, укрепленной темной энергией линии лей, проходящей под башней, был более чем способен свести меня с ума или превратить в пищу для животных и деревьев.
"И все же я здесь чтобы щелкнуть тебя по носу", пробормотал я. "Я смелый или как?"
Я опустил посох и открыл сундучок.
Сначала круг. При помощи маленького веника я быстро отчистил грязь и пыль с выступа скалы подо мной около шести фунтов в ширину. Потом что бы нарисовать идеальный круг на камне слабо светящимся в темноте мелом, я использовал деревянный, оснащенный мелом циркуль, похожий на тот, что используют в геометрических классах. Кругу не обязательно быть идеальным, чтобы работать, но он мог быть более эффективным, и мне нужны были все преимущества, которые я мог получить.
Далее, я достал из сундучка пять белых свечей, и проверил магнитный компас, чтобы я смог правильно расположить свечи. Стрелка компаса дико и бесцельно крутилась. Турбулентность вблизи линии лей должно быть сбивала его с толку. Я отложил его в сторону и взглянул на Полярную Звезду, расставляя свечи по пяти точкам пентаграммы, ориентированной вершиной на север.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
