— Нет, я даже на болоте копался! — признался парень. — Почва там красноватая, и железо быть должно, но найти я его не смог.
— Жаль… — нечто подобное я и подозревал. — Но не сегодня. Пойдёмте-ка назад! Дела надо доделывать…
Тяжело вздохнул Нагибатор, деланно хныкнул Дрюха, радостно улыбнулась Маша, и мы отправились строить новый посёлок. Рано нам пока в самый центр острова лезть… Я кинул напоследок взгляд на горные вершины, посмотрел на уходящую вдаль ленту реки и тёмно-серый песок на отмелях. Чем дальше, тем темнее он становился, а значит, Дрюха прав — мы верно шли. И скоро обязательно сюда вернёмся.
Глава 26. Шикари — что бы это ни значило!
День сто шестьдесят третий!
Вы продержались 162 дня!
К хорошему быстро привыкаешь. Вот просыпаешься ты такой на свежем воздухе в тёплом спальном мешке (спрятавшись туда с головой), чувствуешь под собой тонкие прутики подсыхающего лапника, осознаёшь, что нога, которая оказалась на улице в тёплую тропическую ночь, зудит от пятки до колена, и думаешь: «А хорошо бы домой!». И плевать, что дом в Мысе не твой — а Сашин, и плевать, что это просто шалаш второго уровня — халупа с отоплением из дров! Плевать! Но спать под открытым небом — то ещё удовольствие…
Иначе пока не получалось: две печи для кирпичей, а ещё кучи глины, камня, стройматериалов и храпящие между всем этим вповалку люди. От насекомых, конечно, мы пытались защищаться, но не сказать, чтобы ночью сильно помогало.
В общем, проснулся я из-за такого дискомфорта, что заснуть было уже невозможно. Расчёсывая нещадно искусанную ногу, я поплёлся раздувать костёр, на который дежурные просто-напросто забили. Постепенно просыпался и весь лагерь. Люди готовили немудрёный завтрак из немногочисленных припасов, а Ленин вовсю распределял будущих жителей на работы. Мы с Борборычем особо не лезли: он сюда будущих поселенцев привёл, вот ему и руководить. Да и помогать мы им могли от силы ещё два-три дня. А потом уйдём в Мыс с запасом олова. Потому что у нас там своя стройка кипит — и вот-вот должна подойти к своему логическому завершению.
Как бы мне ни хотелось остаться подольше и помочь поселенцам встать на ноги, но нельзя ходить за взрослыми людьми, вытирать им сопли и прочие выделения — и стелить соломку там, где, по твоему мнению, опасно. Во-первых, это людей начисто самостоятельности лишает. Во-вторых, всё равно не угадаешь, куда стелить и что вытирать.
Мои ударники помогли в строительстве на первых порах, а теперь надо было заняться сбором олова, пока поселенцы налаживают быт. После завтрака мы покинули новый посёлок и отправились к знакомому месторождению. За два набега мы основательно подкопали холм, выискивая нужный металл — и теперь вынуждены были активно зарываться дальше.
В сторону берега теперь росли и высились отвалы ненужной породы. Шесть десятков рыл с задранными характеристиками, надо сказать, копать умеют, как экскаваторы — и даже деревянными лопатами. Отставали пока только ополченцы Данила, глядя на нас круглыми глазами. Мадну и Машу мы поставили на холме — караулить и следить за округой. В результате обе две принялись о чём-то активно болтать — и только потому, что их звонкие голоса замолкли, я понял: что-то идёт не так.
Подняв взгляд на наших «дозорных», я с удивлением обнаружил их застывшими в совершенно одинаковых позах. Воткнув лопату в грунт (да, я могу воткнуть деревянную лопату в грунт!), я дёрнул Борборыча и указал на девушек.
— Мишка пожаловал? — поинтересовался рейд-лидер.
— Не знаю… — ответил я. — Надо подняться и посмотреть.
— А давайте мы медведя удивим… — предложил Толстый.
— Как выбежим все толпой с разных сторон! — добавил Вислый.
— Он думал, что тут всего две девушки… — пояснил Толстый.
— А здесь такая орава! — закончил Вислый.
— Не понял, вы о чём? — спросил подошедший Данил.
— Я тоже не очень понимаю… И что с Машей?! — встревоженно поинтересовался Ваня.
— Есть тут один дологнисский парень, — пояснил я. — Ночью всех жрёт, а днём — парализует взглядом. Правда, мы его в прошлый раз завалили, но, может, теперь новый пришёл?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А мне нравится идея рыжих! — заметил Борборыч. — Можно разделиться на три группы: две пойдут по флангам, одна — вылезет на вершину. То-то мишка удивится… А ну-ка, на первый-третий рассчитайсь!..
Быстро разбившись на отряды, один из которых возглавлял Борборыч, другой — Барэл, а третий — я, мы принялись выходить на позиции, предвкушая момент, когда увидим удивлённую морду медведя. По сигналу мы радостно заревели, выскочили за холм — и застыли как соляные столбы. И вовсе не от способностей бронемишки, а от его количества — целых пять штук.
Мишки тоже удивились. Один даже встревоженно хрюкнул, мотая головой.
Бронемишка Дологнисский
Уровень 60
Неагрессивен и испуган.
Бронемишка Дологнисский
Уровень 61
Неагрессивен и страдает от приступа жадности («Столько еды! Столько еды!»)
Бронемишка Дологнисский
Уровень 62
Неагрессивен и офигел.
Бронемишка Дологнисский
Уровень 75
Неагрессивен и подумывает сбежать.
Бронемишка Дологнисский
Уровень 93
Неагрессивен. Сильно удивлён.
— Наш старый мишка отложил личинки! — радостно сообщил Панк.
— Мочи монстров! — взревел Нагибатор, кидаясь вперёд.
Один из мишек немедленно среагировал — и немигающим взглядом уставился на него. Нагибатор застыл, теперь уже по причине способностей инопланетных тварей, а я понял, что так у нас ничего не получится. В общем, я вытянул булаву из креплений и швырнул её в ближайшего медведя.
Я попал прямо между глаз, и он упал замертво!.. К сожалению, всё это из области сказок и моих фантазий — конечно, я промахнулся. Только я могу промахнуться, кидаясь в толпу из пяти здоровых тварей… Что поделаешь — уникален и неповторим…
К счастью, моему примеру последовали более меткие бойцы, и система всё-таки засчитала нападение — о чём и сообщила, обозвав нас нехорошими словами. Медведи, видимо, сообщение не читали. Они хоть и стали агрессивными, но нападать не спешили, решив удалиться на безопасное расстояние. А мы, конечно же, решили их преследовать — с громкими криками и надеждой на скорую победу.
И вот тут бронемишки преподнесли нам урок тактики, которого не ожидаешь от тупых тварей. Они дождались, когда преследователи растянутся в линию достаточно, чтобы их можно было бить по отдельности — а потом развернулись и кинулись на нас. На свою беду, я бежал в передних рядах, так что пришлось принимать на себя первый удар. Я выставил вперёд бронзовое копьё, сжал челюсти и булки, чтобы не сбежать — и с ужасом смотрел, как на меня несётся один из врагов, прикрывшись листами брони. Столкновение было страшным…
Критический удар!
Вы нанесли зверю — бронемишка дологнисский 12600 урона
Коэффициент урона — 2
Жизнь бронемишки дологнисского 82900/95500
Ваш противник истекает кровью!
Критический удар!
Получен урон — 5941
Жизнь 20559/26500
Наложен эффект оглушение!
Длительность эффекта — 10 секунд.
Бронзовый наконечник пробил броню, и копьё глубоко зашло в тело врага. Я кубарем покатился по земле от удара, а бронемишка завалился на бок, извиваясь и тем самым усугубляя свои страдания. Система, видимо, посчитала такие повреждения чересчур критическими для медведя, чтобы он мог продолжить бой, да и вообще выжить…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я, правда, тоже продолжать бой не мог… И не потому, что был оглушён — оглушение прошло через десять секунд. Просто своё копьё я пока извлечь не мог, булава осталась лежать на земле у холма, а безоружным сражаться — толку никакого. Я и так чувствовал себя, как помятый мешочек с семенами после маслодавилки…
