он мое имя. Я вздрагиваю, застывая. Так странно слышать, как Майкл произносит его. – Мне есть, что терять. Мне – есть. Скажи, оно того стоило? Даже если бы у вас все получилось? Что вы собирались сделать? Вы всерьез верите, что Габриэль поделился бы с вами деньгами, вырученные от продажи моей компании, попади она к нему в руки? Вы хоть понимаете, с кем связались?
– Можно мне принять душ? – устав слушать поток обвинения, тихо спрашиваю я, мечтая об одном – смыть с себя все следы Майкла Гетти.
– Вали, – грубо бросает он, передёрнув плечами.
Ни вода, ни мочалка, ни гель для душа – ни что не способно смыть клеймо Майкла с моего тела. Я понимаю это, глядя на себя в зеркало. Бледную, осунувшуюся, с опухшими глазами. Я вспомнила, как сама набрасывалась на него, сгорая от желания, и готова была умереть на месте. Какой стыд. Что случилось со мной? Кто эта девушка? И зачем она здесь? Помнит ли она то, что должна была сделать? Враг должен оставаться врагом. Несмотря ни на что. Я смешала чувства и месть. Нельзя было этого делать. Теперь нужно собраться. Я обязана сохранить остатки гордости и достоинства. Я доиграю партию. У меня нет другого выбора.
Его нет в комнате, когда я выхожу. Облегченно вздыхая, надеваю белье, джинсы и футболку, собираю мокрые волосы в хвост. Внизу слышу какой-то шум. Словно кто-то сверлит и долбит стены. Гетти затеял ремонт?
Я выхожу из спальни как раз, когда входная дверь распахивается с грохотом, словно ее открыли смачным пинком. Стою вверху лестницы, с ужасом догадываясь, кого сейчас увижу внизу. В гостиную заходят трое. Одного из них знаю. Рома показывал мне его фотографии. Красивый молодой брюнет с голубыми выразительными глазами. Стивен Морган. Друг Майкла по Йелю и правая рука в компании. Двое других – бритоголовые головорезы, тупые качки. Они бросают к ногам Майкла, который, конечно, тоже там, закованного в наручники Рому. Он падает и лежит, не шевелясь. Мое сердце сжимается от ужаса. Я перескакиваю через ступеньку, падаю и поднимаюсь, практически скатываюсь вниз. Я хочу броситься к Роме, чтобы убедиться, что он жив. Майкл делает жест рукой, не глядя на меня, и один из качков перехватывает меня, скручивая, как тряпичную куклу. Я кричу, вырываясь, пинаюсь и пытаюсь укусить обидчика, но горилла не реагирует. Второй мордоворот хватает Рому за шиворот, встряхивает и приподнимает. Он начинает двигаться, и даже пытается удержаться на коленях. Я вижу его лицо и новый вопль ужаса вырывается из горла. Я впиваюсь зубами в руку, которая меня удерживает, и со всей силы бью затылком в подбородок обидчика. От неожиданности или от боли бритоголовый отпускает меня, и я уже стою на коленях, держа в руках окровавленное лицо человека, который спас мне жизнь. Точнее то, что осталось от его красивого лица. Разбитые губы, распухший сломанный нос, один глаз заплыл и распух так, что даже смотреть больно. Вся его пижонская розовая рубашка залита кровью и порвана в нескольких местах. Я плачу, умоляя меня простить. Меня никто не останавливает. Да никто бы и не смог.
– Ты не виновата, – осипшим хриплым голосом произносит Рома. Второй глаз тоже постепенно заплывает. – Это я. Я тебя подставил. Мне жаль, Дашка.
– Почему он в таком состоянии? – слышу я за спиной резкий голос Майкла Гетти. Он обращается к Стивену. Я невольно вскидываю голову, чтобы посмотреть в лицо человеку, который принимал участие в избиении моего друга. Стив тоже смотрит на меня, не отрываясь. С сожалением. Ублюдок жалел меня.
– Он сопротивлялся, – ответил Стив.
– Это как нужно сопротивляться, бл*дь. – Гетти повысил голос, в нем слышались стальные нотки. – Вас трое. Он один. Я не просил избивать его до полусмерти, а просто привезти ко мне.
– Этот гавнюк тебя заказал, – Стив опять уставился на меня. – А ты, девочка, знаешь? Рома понял, что на вас вышли, точнее ему подсказал ваш общий знакомый. Мы взяли его в момент передачи денег киллеру. Ронски решил не тратить больше свое время на ваши хитроумные игры.
Я стойко выдержала обвиняющий взгляд друга Майкла. Но на самого Гетти смотреть не осмелилась. Новость была неожиданной, хотя и предсказуемой. У Ромы был план отхода, если все раскроется. Ронски обещал помочь нам выехать из страны. Про убийство никто не говорил вслух, но именно этого хотел Роман, именно это было выгодно Ронски. Теперь, когда компания Майкла почти в руинах ему ничего не будет стоить купить ее. Особенно без хозяина. Хотя я далека от бизнеса и многого могу не знать.
– Теперь вы убьете нас? – тихо спросила я у Стивена, прижимая к груди разбитую голову Ромы. Стив перевел сумрачный взгляд на Майкла.
– Сначала я узнаю всю правду, а потом мы решим, что с вами делать. – сухо произнес Майкл. Я рискнула взглянуть на него. Он выглядел собранно и отрешенно, в глазах ледяное презрение.
– Я ничего не скажу. – спокойно и твердо говорю я. Майкл щурит глаза, глядя на меня пустыми и равнодушными глазами. Он уверен в том, что победит в этом противостоянии. И, наверное, так и будет.
– Да, тебе и не нужно, детка. – внезапно широкая улыбка трогает его чувственные губы. – От тебя мне разговоры не нужны. Ты умеешь кое-что получше делать, и языком тоже, кстати. А пока этот твой рыцарь не заговорит, ты будешь делать много плохих вещей. Если придется, то и у него на глазах. – произносит он бесстрастно, но уверено. Я застываю под его взглядом, потом до меня доходит смысл того, что он только что сказал, и я начинаю дрожать.
– Майкл, ты полегче. Девчонку не нужно трогать. Дурочка просто. Ей навешали лапши про благородную месть за сестру, она и повелась, – неожиданно вступился за меня Стивен, но я понимала, что он сделал только хуже.
– Что и тебе приглянулась? – скривив губы в усмешке, резко спросил Майкл у друга. – Хочешь? Я не жадный, поделюсь. Тем более, и она не против. Ей же все равно с кем. На кого покажут, под того и ляжет. Правда, милая? Нравится тебе, Стивен? Правда, он женат и скоро третий малыш родится, но тебе
