Вечером 23 декабря 1958 года Попов позвонил на квартиру атташе посольства США Р. Ланжелли и условным сигналом вызвал его на личную встречу, которая должна была состояться в воскресенье 27 декабря в мужском туалете Центрального детского театра во время антракта утреннего спектакля. Однако Ланжелли, пришедший в театр с женой и детьми, напрасно прождал Попова в условленном месте — тот не явился. В московской резидентуре ЦРУ были обеспокоены отсутствием Попова в театре и совершили роковую для него ошибку.
Получив из Штатов письмо от Кайзвальтера, адресованное «Грэл-спайсу», Уинтерс отправил его агенту по почте, так как на конверте имелся его домашний адрес. Результат не заставил себя ждать. Датчики, которыми были снабжены сотрудники наружного наблюдения, работавшие за Уинтерсом, зафиксировали его приближение к почтовому ящику и какие-то манипуляции у него. Изъятую корреспонденцию проверили с помощью датчиков, и участь Попова была предрешена: он оказался «под колпаком» у Второго главка. В ходе наблюдения было установлено, что Попов 4 и 21 января 1959 года встречался с Ланжелли и во время второй встречи получил от американца 15 тысяч рублей. 18 февраля 1959 года Попова арестовали у пригородных касс Ленинградского вокзала, куда он прибыл на очередную встречу с Ланжелли.
При обыске у него дома в Твери в тщательно оборудованных тайниках были обнаружены средства тайнописи, шифровальные и дешифровальные блокноты, инструкции относительно пользования шифрами и адресами, по которым он мог известить ЦРУ из СССР о своем положении.
Попов сразу во всем признался и согласился сотрудничать с Комитетом государственной безопасности в игре по дезинформации противника. Однако на первой же встрече он предупредил связника, что находится под контролем контрразведки: накануне он умышленно порезал руку и спрятал под повязкой соответствующую записку. В туалете ресторана «Арагви» он передал ее американцу. Со своей стороны Ланжелли, полагая, что таким образом «Грэлспайс» решил в одностороннем порядке прекратить сотрудничество, назначил ему контрольную встречу. Встреча состоялась 16 сентября в рейсовом автобусе № 12. Попов указал глазами на магнитофон, закрепленный у него за лацканом пиджака, но было уже поздно. Ланжелли был задержан. Вскоре его объявили «персоной нон грата» и выслали из Советского Союза.
7 января 1960 года в Москве под председательством генерал-майора юстиции Виктора Борисоглебского состоялось заседание Военного трибунала, который вынес Попову приговор, гласивший: «Попова Петра Семеновича признать виновным в измене Родине и на основании ст. I Закона об уголовной ответственности предать смертной казни с конфискацией имущества».
Изменник был расстрелян. Генерал армии Иван Александрович Серов был смещен с должности председателя КГБ и назначен начальником Главного разведывательного управления Генштаба.
Позже Джордж Кайзвальтер назвал работу своего отдела с Петром Поповым генеральной репетицией триумфальной работы с другим «кротом» из ГРУ — полковником Олегом Пеньковским…
Один МиГ над Тель-Авивом
Эпоха противостояния капиталистического и коммунистического миров получила название «холодная война». Ее сражения разыгрывались не в границах основных ее участников — США и СССР, а в странах или даже регионах, весьма отдаленных как от Москвы, так и от Вашингтона. Разумеется, нам далеко не все известно о сражениях «холодной войны». О многом мы доподлинно не узнаем никогда. Вместе с тем, мировая общественность была достаточно осведомлена о ходе одной такой баталии, получившей название «Карибский кризис». Тогда, в октябре 1962 года, человечество находилось в шаге от края ядерной пропасти. Однако о том, как развивался еще один кризис, также грозивший вселенской катастрофой, стало известно относительно недавно.
После оглушительной победы над Египтом в шестидневной войне 1967 года Израиль был охвачен эпидемией тотальной эйфории. Триумф гипнотически подействовал и на высшее руководство страны, которое пришло к выводу, что арабы утратили наступательный потенциал и в обозримом будущем не способны восстановить свои вооруженные силы. Израильский премьер-министр Голда Меир, благодаря покровительству «старшего брата» — Соединенным Штатам, — была убеждена в неуязвимости своей страны.
МиГ-25Р — детище КБ Микояна и Гуревича, до конца 1970-х годов не имел аналогов в мировом военном самолетостроении
Правительство Насера, а затем Садата, несмотря на потерю Синайского полуострова и утрату контроля над Суэцким каналом, не использовало даже трибуну Генеральной Ассамблеи ООН для отстаивания своих прав. А находившиеся в Каире советские советники по вопросам разведки разработали план по дезинформации израильтян. И египтяне, начиная с 1970 года, стали методично его реализовывать. Изо дня в день они снабжали западноевропейских журналистов, посещавших Каир, ложными сведениями о положении дел в войсках, всячески подчеркивая неспособность арабов овладеть и управлять советской военной техникой.
Цель этих мероприятий состояла в том, чтобы сформировать у руководства Израиля превратное представление о собственной безопасности и убедить его, что арабы смирились с поражением.
Эту тактику Египет применял в течение шести лет и с помощью СССР воссоздал армию, оснащенную современными наступательными видами вооружений.
В сентябре 1973 года Элиа Зеира, глава израильской военной разведки, проигнорировал агентурные сведения о готовности египетской и сирийской армий взять реванш за поражение в шестидневной войне. Подобным образом поступил и Уильям Колби, директор ЦРУ, несмотря на то что спутники-шпионы зафиксировали передислокацию арабских войск к границам Израиля.
Утром 5 октября 1973 года началась разработанная египетскими генералами совместно с Генштабом ВС СССР операция под кодовым названием «Убур» (преодоление водной преграды). Египтяне форсировали Суэцкий канал, а сирийские войска атаковали военные порядки израильтян в районе Голанских высот. Обе армии должны были продвигаться далее в направлении Тель-Авива и, окружив его, замкнуть кольцо.
Неслучайно была выбрана дата начала операции. На 5 октября приходился Йом-Киппур — еврейский праздник Судный День. В этот день все правоверные иудеи, отложив мирские заботы, должны взаимно каяться в грехах, совершенных в течение года.
Арабы нанесли весьма ощутимый урон израильским частям: убиты 3000 солдат и офицеров, уничтожены свыше 900 танков и около 200 самолетов. Для Израиля, с учетом его людских и материальных ресурсов, это были запредельные потери.
После трех дней кровопролитных боев перед сирийскими танками открылась прямая дорога на Иерусалим, и вечером 7 октября министр обороны Моше Даян в панике обратился к Голде Меир с предложением капитулировать. Однако премьер не разделяла пораженческих настроений генерала. Ранним утром 8 октября на экстренном заседании кабинета министров она огласила свой окончательный вердикт: «Никакой капитуляции. Мы применим ядерное оружие и уничтожим Каир и Дамаск!»
Действительно, в распоряжении Израиля были восемнадцать атомных бомб. Министры поняли, что «железная леди» потеряла чувство реальности и никто не сможет ее переубедить. В зале повисла гробовая тишина. Голда Меир по-своему расценила молчание соратников. Не мешкая ни секунды, она отдала приказ Моше Даяну немедленно привести в боевую готовность весь ядерный арсенал.
Уже через час резидентуры КГБ и ГРУ на Ближнем Востоке от своей агентуры, инфильтрованной в высшие эшелоны власти Израиля, узнали о решении Голды Меир нанести атомный удар по Египту и Сирии.
10 октября Политбюро ЦК КПСС одобрило предложенный председателем КГБ СССР Юрием Андроповым «План операции по принуждению Израиля к миру», предусматривавший прежде всего отказ от применения атомного оружия.
11 октября советник-посланник советского посольства в Вашингтоне Георгий Корниенко вручил госсекретарю США Генри Киссинджеру обращение всемирно известных физиков-ядерщиков Юлия Харитона, Якова Зельдовича и Ильи Лившица к американскому президенту Советские академики назвали решение израильского премьера самоубийством. Подчеркнули, что атомная бомбардировка Каира и Дамаска будет иметь катастрофические последствия не только для Ближнего Востока, но и для всей мировой цивилизации. Патриархи нашего ядерного оружия деликатно намекнули, что СССР, будучи связан с Египтом и Сирией договорами о военном сотрудничестве, не останется безучастным и примет меры, адекватные атомной атаке Израиля. Вместе с тем, они подчеркнули, что вся ответственность за последствия такого соразмерного ответа ляжет на израильское правительство.
12 октября, ввиду того, что администрация президента США под разными предлогами неоднократно переносила дату ответа, руководство СССР приняло решение прибегнуть ко второму варианту «Плана операции по принуждению Израиля к миру».
