уже сидел за столом и читал какие-то письма. Увидев меня, Дарий просиял, тут же встал и оказался около меня, заключая в объятия. Его руки легли мне на талию и волосы, а я с упоением прижималась к нему.
— Все хорошо? — спросила я.
— Смотрел переписку Солена и Шрейдена. Тигриный Дом требует отсоединения. Солен послал отказ и написал весть о том, что скоро у него будет наследник.
— Не факт, что мальчик, — заметила я.
— Пока он видит ситуацию так, что родиться сын и это должно сдерживать все.
— Что будет, если родиться девочка?
— Возможно, ее воспитает Шойдра.
— Возможно? А есть другие варианты? — в надежде спросила я. — Дочь могут отдать матери и…
— Нет, Эстер. Лучше бы родился мальчик… поверь…
Я вспомнила разговор с Люкассой и помрачнела. Дарий это увидел.
— Ты знаешь о…
— Люкасса рассказала. Как она это сделала?!
— Не знаю. Я слышал лишь пересказ матери, она была свидетельницей того, что творилось там.
— Ты тоже считаешь, что мальчик важнее девочки? — слишком резко спросила я.
Дарий резко глянул на меня, его челюсть сжалась, но он тут же покачала головой и погладил меня по плечу.
— Мне причиняет боль такое твое мнение обо мне. Эстер, маленькая моя, посмотри на меня. — Он поднял меня за подбородок и ласково взял в ладони мое лицо. — Мне не важно, кто у нас родится, девочка или мальчик, не важно с кем они свяжут душу с волком или кошачьим, и даже если бы я был царем, то все это не имело бы значения. Ты можешь не переживать из-за этих вопросов. Никогда не сомневайся во мне, я всегда на твоей стороне и всегда защищу тебя и не дам в обиду. Просто доверяй мне. Слышишь?
Я кивнула, и он прижался к моим губам. Дарий подхватил меня на руки и понес на кровать.
Утром я проснулась позже своего мужа и нашла его одетым за столом. Я медленно потянулась, встала и подошла к нему. Он поцеловал мое обнаженное плечо и вернулся к бумагам.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Пока не знаю, — тихо ответил Дарий. — С утра пришло письмо из Тигриного Дома, что они рады были бы поздравить царя с радостной вестью, но у них так много дел, что им не до этого.
— Это оскорбление? — спросила я.
— Либо предупреждение.
— Что будешь делать?
— Пока не знаю, уверен, что в ближайшие пару дней мы еще услышим о них. Солен пока прячет голову в песок. Он надеется, что услышит важный совет сегодня.
— Правда?
— Да… Два часа назад приехала моя мать.
Глава 25
— Что ты сейчас сказал?
— Что моя мать приехала.
— И ты говоришь об этом не сразу после моего пробуждения? — прорычала я.
Дарий улыбнулся при виде моей звериной реакции.
— О, тебе еще и смешно?
— Нет, просто тебе идут клыки и…
— Как думаешь, а тебе пойдут шрамы, если я тебя искусаю этими самыми клыками?
— Никогда не задумывался об этом. Эстер, тише. Все в порядке.
Он поднял руки ладонями ко мне, стараясь меня успокоить.
— Не успокаивай меня! — возмутилась я.
— Не пытался, — иронично ответил Дарий. — Можешь наброситься на меня. Или накричать, если того хочешь. Все в порядке. Я понимаю, что ты нервничаешь.
И я остыла. От его спокойного голоса, от доброго взгляда голубых глаз, от его силы, что действовала как бальзам для раны. Мне вообще расхотелось злиться. И я разозлилась на него, что мне расхотелось злиться. Я фыркнула носом и сощурила глаза.
— Мне, что, нарядиться нужно и…
— Ничего не нужно. Будь собой, ты ей в любом случае не понравишься.
— Кто тебе сказал, что эти слова поддерживают? Они же нелогичные.
— Все логично. Ты — мой выбор, Эстер. Не моей матери. Не трать лишние душевные силы на то, чтоб ей понравится. Я так делал, но она все равно не была довольна мной. Так смысл пытаться угодить человеку, который никак не повлияет на твою жизнь?
— Она — твоя мать.
— Было бы здорово, если бы она помнила об этом несколько лет назад. Но сейчас? Мне это не нужно, поэтому я не хочу, чтоб ты переживала из-за того, что будет думать эта женщина о тебе. Как я уже сказал, вряд ли ты ей понравишься, потому что ей даже я как сын не нравлюсь.
— Мне так жаль, — прошептала я. — Я не знаю, каково это и…
— Только не испытывай вину за то, что оба родителя тебя любили. Я рад, Эстер, что у тебя был кусочек счастья, благодаря которому ты можешь любить других.
Он поцеловал меня в висок и погладил большим пальцем под ухом около шеи. А затем он вышел в коридор и велел позвать Кали.
— Я могу в свою комнату пойти, — сказала я и увидев ее острый взгляд, добавила. — Переодеться и так далее. Я не собираюсь оставлять тебя тут одного ночью, даже не надейся.
— Зная мою мать, она уже в курсе свадьбы и вполне может тебя подкараулить там. Я не хотел бы тебя оставлять одну для первой встречи с ней, поэтому пусть Кали соберет тебя здесь.
— Ты же сказал не беспокоиться, что она обо мне подумает.
— Тем не менее, при первой встречи я бы хотел присутствовать, чтоб сразу обозначить границы дозволенного.
— Я могу сама за себя постоять.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся он. — Кинжал еще закрепи для убедительности. И тем не менее, разреши мне защитить тебя.
— О, Мать Луна! Ты такая наседка.
Дарий рассмеялся, его смех был мягкий и теплый словно бархат. А я поняла, что к Луне обратилась на своем языке.
— Любопытно, какие фразы я еще услышу.
— Когда я злюсь, то вспоминаю кости гнилые.
Он недоуменно посмотрел на меня.
— Что? В чем смысл?
— Кости не гниют, а есть кости гнилые, значит они принадлежали очень протухшему человеку.
— Протухшему человеку? А, ну это многое объясняет, — иронично отозвался мой муж.
Я улыбнулась, накинула простыню, когда зашла Кали. Она быстро пробежалась взглядом по комнате и кивнула.
— Я сейчас принесу одежду.
Она вернулась через пять минут с какой-то служанкой, которая положила несколько нарядов на кровать, а сама Кали несла шкатулки с украшениями и красками на лицо. Дарий уткнулся в бумаги, разбирая их. Я заметила, что периодически он сжимал руки в кулак или дергал плечом. Поэтому, когда Кали принялась меня расспрашивать о прическе, он покинул комнату и вышел в тренировочный зал, ему явно нужно было выпустить пар.
Кали отослала служанку, и мы остались вдвоем.
— Иногда господин
