И, провожаемый смешками и придирчивыми взглядами отъехавших в сторонку мужчин, отряд двинулся дальше. Хайрел просто кипел от негодования, и только брошенный на него суровый взгляд Медведя удержал молодого человека от нападения на обидчиков. Отъехав настолько, чтобы их уже не могли услышать, Медведь повернулся к Хайрелу и жёстко выговорил:
– Пора вам отвыкать от дворцовых привычек, господин хороший! Здесь глухие места и страшные люди. А эти – ещё самые безобидные. Но даже их не стоило дразнить выставленным напоказ богатством. И красотой. – Последние слова были явно адресованы Лее, чьи щёки ярко пылали от возмущения. – И если вы хотите добраться живыми до берега Устаки, не советую при каждом слове хвататься за меч. Было бы из-за чего…
Едва только долина осталась позади, как дорога резко пошла вверх, и Лее стало не до обдумывания неприятных слов разбойника, прикинувшегося их проводником (да по его роже видно, что он разбойник!). Лошади упрямились, оступались на узкой каменистой тропе, и всадникам частенько приходилось спешиваться, чтобы перевести их через опасный участок.
Когда тяжёлый подъём закончился и они вышли на большую и ровную площадку, все были вымотаны донельзя. Медведь зажёг вытащенный из сумки смолистый факел и первым двинулся к пещере. Он несколько мгновений постоял у входа, к чему-то прислушиваясь, и смело шагнул внутрь. Через полчаса там уже ярко горел огонь, распространяя вокруг блаженное тепло. Снаружи быстро сгущались сумерки, и горный воздух, остывая, щедро отдавал скалам припасённое за день тепло. Весна уже давно вступила в свои права, балуя долины по-летнему жаркими днями, но здесь, в горах, ночи были ещё очень холодными.
Этой пещерой частенько пользовались для ночлега, и компания с комфортом расположилась вокруг выложенного из камней очага. Лошадей привязали у входа к огромному бревну, невесть как и кем притащенному сюда. Выпив по небольшой чаше вина, все с удовольствием набросились на сытную похлебку из вяленого мяса и овощей, которую Лабус приправил для вкуса разными пряными травами. Когда допивали душистый чай, глаза у девушек уже слипались.
Дежурить первым вызвался Бирюк. Он уселся у самого входа и замер, положив на колени обнажённый меч. Последние неяркие лучи солнца покинули вершины хребта, и всё вокруг быстро погрузилось в темноту. Недолгая тишина сменилась новыми звуками – криками ночных птиц, слабыми шорохами и уханьем филина где-то вдалеке.
Бирюк прислушался – со дна ущелья донёсся волчий вой. Ему ответил другой, и вот уже вся стая возвещала миру, что готова к охоте. Лошади встрепенулись и испуганно заржали. Бирюк встал, подошёл к коновязи и тихонько успокаивающе заговорил с ними. Вой вскоре затих, и больше ничего не нарушало спокойствия обитателей пещеры.
Лея проснулась внезапно. Она сама не смогла понять, что её разбудило, но какой-то необъяснимый ужас, от которого сдавило горло и бешено заколотилось сердце, вдруг вырвал её из сладких объятий сна. Девушка приподняла голову и вгляделась в темноту.
Вокруг всё было спокойно. Костёр давно догорел, возле него, завернувшись в свои плащи, лежали трое мужчин. У стены слева тихонько похрапывал Лабус, спавший рядом с Хайрелом. Вход в пещеру выделялся едва светлеющим пятном, на фоне которого она заметила сидевшего у стены дозорного.
Млава во сне что-то невнятно пробурчала. Лея глубоко вздохнула, и уже собралась повернуться на другой бок, чтобы продолжить прерванный сон, но вдруг краем глаза уловила, как в пещеру молнией метнулось что-то большое и бросилось на спину ближайшей лошади.
Лошадь дико взвизгнула и начала бешено брыкаться, стараясь сбросить со спины непрошеного наездника. Её соседки шарахнулись в сторону, пытаясь порвать держащие их поводья. В поднявшемся невообразимом шуме девушка увидела, как с громким криком кинулся к лошадям дозорный, как вскочили, хватаясь за мечи, мужчины и как чёрная тень сорвалась с лошадиной спины, в последний раз полоснув несчастную по шее хищно блеснувшими огромными когтями.
Дозорный Берсам, дико крича и размахивая мечом, вылетел из пещеры следом за метнувшимся зверем, несмотря на яростный окрик Медведя:
– Стой! Назад!
Сам Медведь, в два прыжка очутившийся рядом с бешено рвущимися с привязей лошадями, старался успокоить испуганных животных. Бирюк и Хайрел бросились ему на подмогу, а Ситус дрожащими руками лихорадочно пытался поджечь факел.
Внезапно снаружи раздался злобный вой хищника, а следом крик ужаса, вырвавшийся из горла встретившегося с ним человека. Медведь дико зарычал и кинулся из пещеры в начинающую сереть темноту. За ним выскочили и остальные мужчины.
Дикая кошка стояла у самого начала тропы. Её глаза горели дьявольским огнём, в открытой пасти белели оскаленные клыки. Она яростно шипела, ни за что на свете не желая распроститься со своей добычей, в которую она намертво вцепилась своими жуткими когтями.
Берсам лежал на спине, безвольно откинув руку с уже бесполезным мечом. Его открытые глаза бессмысленно уставились в бездонное небо с гаснущими звёздами, а чуть ниже кадыка на его шее зияла страшная рваная рана, из которой толчками всё ещё вытекала кровь. Он сумел нанести хищнице всего один удар, скользнувший по её шкуре и почти не причинивший ей вреда, когда затаившаяся пандора бросилась на него из-за камня и вцепилась в горло.
Зверюга снова зашипела и изготовилась к прыжку, яростно молотя длинным гибким хвостом. Она уже выбрала себе новую цель среди застывших в ужасе людишек, когда влетевший в её распахнутую пасть тяжёлый охотничий нож пробил шею хищницы. Пандора упала на землю, корчась и истекая кровью. Она ещё судорожно скребла когтями неподатливый камень, когда подоспевший Бирюк загнал нож ей под левую лопатку.
– Я же кричал ему, чтоб остановился… – Медведь с трудом выдернул свой нож, застрявший в шее зверя. – Не послушал…
Они похоронили Берсама на рассвете, выбрав ему могилой узкую расщелину в скале. Заложили тело камнями и воткнули в изголовье срубленное дерево – больше для своего друга они сделать ничего не могли. Лошадь Лабуса пришлось прирезать – пандора разодрала ей шею, задев шейные позвонки, и бедняга доживала в мучениях свои последние часы. Мужчины сбросили труп в ущелье, и над ним сразу закружились в жутком танце стервятники. Быстро собравшись, отряд покинул страшное место.
Следующие два дня они двигались без приключений и уже предвкушали скорое окончание пути, как Боги решили немного поразвлечься, подкинув беглецам новое испытание. На закате отряд остановился на берегу небольшой речушки, гдето там впереди, за грядой пологих холмов впадающей в Устаку. Негустой лес расступался, образуя уютную поляну, и Медведь, внимательно оглядевшись, скомандовал устроить здесь привал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
