— Мое пальто не делалось специально для моих плеч, Мирабелла, — сказал Шолто, посмотрев на нее.
Она пожала плечами, и что-то в этом движении подсказало мне, что плечо под рукавом было человеческим, по крайней мере, там была кость, не соответствующая щупальцу.
Она наконец посмотрела на своего короля. В ее прекрасных глаза плескалось возмущение. Она упала на колени, тяжелые юбки ее платья расплескались вокруг нее.
— Простите меня, мой Король, но гордость взяла верх надо мной. Если благие увидят мою работу после многих лет работы на Вас, Король Шолто, то я хочу, чтобы они были впечатлены. Я хочу, чтобы они видели, какую одежду они могли бы получить из этих двух рук, если бы Таранис не забрал бы одну из них.
Это ответило на один мой вопрос. Когда-то давно у Мирабеллы были две руки.
— Значит ты не ложилась спать всю ночь, чтобы сшить это пальто и одежду для Дойла.
— Вспомните, Ваша Выличество? Я создала для Вас красное пальто, но королева не одобрят этот цвет в своем дворе, и Вы больше никогда не одели его.
Шолто нахмурился, а потом улыбнулся, качая головой.
— Она думала, что это был слишком яркий цвет для ее двора. Она назвала его благим. Я забыл.
Дойл был одет в красное пальто, красивое темно-красное, и выглядело эффектно на фоне черноты его кожи. Контраст был почти черезчур красив. Пальто было похоже на современный пиджак, за исключением цвета и кроя. Покрой польстил его широким плечам и узкой талии — спортивное телосложение, как называлось это в магазинах. Еще были соответствующие брюки, собранные на талии небольшими складками так, что они очень плотно прилегали наверху, к бедрам и ниже темно-красная ткань стекала, пряча под собой черные с золотом мокасины.
Она выбрала шелковую рубашку цвета серого льда, которая дополняла и подчеркивала красноту пальто и черному кожи Дойла. Швею сопровождал ночной летун, сейчас он заплетал длинные волосы Дойла, вплетая в них красные ленты, тянущиеся к его лодыжкам.
— И Уна помогла мне сшить пальто. Она стала искусной, и я завидую ее рукам. — Она показала на ночного летуна, заплетающего волосы Дойла.
Ночной летун поклонился.
— Вы слишком добры, хозяйка.
— Я говорю то, чего ты заслуживаешь, Уна.
У Уны покраснел бледный низа живота.
— Я впечатлена, что Вы так быстро сделали ботинки для Мистраля, — сказала я.
Мирабелла пораженно посмотрела на меня.
— По размерам угадали. Как Вы узнали, что они новые?
— Я выбирала обувь для стражей в магазинах Лос-Анджелеса. После этого хорошо определяю размеры.
Она застенчиво улыбнулась.
— У Вас хороший глаз.
Я начала было говорить спасибо, но не знала как давно Мирабелла жила в волшебной стране. «Спасибо» могло быть оскорблением для давно живущих.
Вместо этого я сказала:
— Стараяюсь, и пальто, которое Вы сделали для меня, прекрасно.
Она довольно улыбнулась.
— Ты не сама делала ботинки, — сказал Шолто.
Она покачала головой.
— Это была сделка.
— Гном, — сказал он, и сделал это так, как будто имел ввиду какого-то конкретного гнома. В Новом свете было не так много гномов, но некоторые из них были у нас.
Она кивнула.
— Ты до сих пор встречаешься с ним? — спросил Шолто.
Она покраснела.
— Он любит свою работу, как я люблю свою.
— Он нравится Вам, — заметила я.
Она смущенно глянула на меня.
— Думаю, да.
— Ты же знаешь, что нет никаких запретов среди слуа, встречайся с кем хочешь, — сказал Шолто, — но гном ухаживал за тобой около ста лет, Мирабелла. Я думал, что ты посчитала его неприятным.
— Да, но…, - она протянула свою руку и широкое щупальце. — Кажется, я больше не считаю его неприятным. Мы говорим об одежде, и у него дома есть телевидение. Он приносит мне журналы мод, и мы их обсуждаем.
— Он нашел путь к Вашему сердцу, — сказал Дойл.
Она хихикнула и улыбнулась. Это говорило о том, что гном уже получил награду за выполненную часть сделки.
— Да.
— Тогда благославляю вас. Вы это знаете, — сказал Шолто, улыбаясь.
Лицо Мирабеллы стало серьезным и даже мрачным.
— Тулли ухаживал за мной около ста лет. Он был нежен, и он никогда не нажимал на меня, в отличие от некоторых, кого я могу назвать.
— Таранис, — сказал я. Я произнесла это имя ничего не чувствуя. Это отчасти меня немного ошиломило, но все же это было хорошо.
Она впилась в меня взглядом, затем ее лицо смягчилось.
— Если я не слишком самонадеянна, Королева Мередит, я слышала, что он сделал Вам, и я очень сожалению. Его нужно было остановить еще несколько лет назад.
— Видимо, он попробовал с Вами свою версию ухаживания.
— Ухаживание. — Она почти выплюнула это слово. — Нет, во время примерки он попытался взять меня силой. Я была приглашена в волшебную страну и мне обещали безопасность и соблюдение чести. Он должен был убрать все иллюзии для человека, и его магия, которая заставляла всех женщин видеть его красавцем, на меня не действовала. Я знала, что он обрастает жирком на талии. Я знала все недостатки, прятавшимися под иллюзиями. Я видела правду и он не мог соблазнить меня магией.
— У Вас наверное булавки и иглы были из холодного металла, — сказал Дойл.
Она посмотрела на него и кивнула.
— Вы правы. Мои инструменты помогали мне не попадать в его ловушки. В гневе он оторвал мою правую руку. — Она показала на щупальце. Оно изящно двигалось в воздухе, как подводное существо. — А потом он изгнал меня из ситхена, потому что однорукая швея ему была не нужна.
— Какой долго Вы были к тому времени в волшебной стране? — Дойл спросил.
— Лет пятьдесят, думаю.
— То есть если бы Вы вышли из ситхена, то эти годы обрушились бы на Вас, — сказал Мистраль.
Она кивнула.
— Как только я коснулась бы земли. Но не все в его двре согласились с его поступком. Некоторые из благих женщин отнесли меня к Неблагому Двору. Они подали прошение королеве и она сказала почти то же самое, что Таранис: 'На что мне однорукая швея?' — В ее глазах блестели непролитые слезы.
Шолто подошел к ней в красивой черной с серебром тунике, брюках и мокасинах, которые она сделала или нашла для него. Он поднял ее с коленей, держа за руку и щупальце.
— Я помню ту ночь, — сказал он.
Она смотрела на него.
— Я тоже, Мой Король. Я помню то, что Вы тогда сказали: 'Мы будем рады видеть ее среди слуа'. Вы никогда не спрашивали, как я буду у Вас работать, если буду. Леди благих заставили Вас обещать, что Вы не убьете меня, хотя они боялись слуа.
Шолто улыбнулся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
