— Это самое жуткое чувство на свете, — сказала Элис, — не знать, где находится твой ребенок. С ним никто не сможет долго оставаться в здравом уме.
— Вы сможете, — сказал Гарри, хотя на самом деле уверенности в этом не было. Ему очень не нравилось это состояние Элис, которая не могла ни на чем сосредоточиться.
— Я скажу вам, на что это похоже, — сказала Элис, наклоняясь к нему так близко, что это стало даже неудобно. — Это как будто Джо никогда в реальности не существовало, как будто я просто выдумала его себе. А теперь мне необходимо увидеть Гарета и Тома, потому что у меня такое чувство, что и они куда-то пропали. А потом я оглянусь, и Милли тоже исчезнет. Как будто кто-то стирает нас резинкой, одного за другим.
— Милли спит у вас на плече, — быстро сказал Гарри, чувствуя, что, если остановится, то может заплакать. — Том и Гарет неподалеку, они ищут Джо. Элис, посмотрите на меня.
Она подняла голову. Он подумал, что, возможно, мог бы влюбиться в эти светло-бирюзовые глаза, если бы уже не был влюблен.
— Мы найдем Джо, — сказал он. — Мы найдем его, и очень скоро. Я бы хотел пообещать, что мы найдем его целым и невредимым, но вы сами понимаете, что этого я сделать не могу. Но, так или иначе, мы все равно найдем его. И вы сможете снова ясно мыслить, сможете печалиться, если потребуется, и сможете жить дальше. Вы никогда не останетесь одна.
— Гарри, я…
Бирюзовые глаза наполнились слезами. Но теперь за ним следила еще одна пара глаз. Милли проснулась и внимательно смотрела на Гарри, словно понимая каждое их слово.
— Вы невероятно сильная, — сказал он. — Ваша семья все переживет, потому что должна это сделать. Вы — ее сердце. Вы — ее душа.
— Теперь я понимаю, почему вы стали священником, — сказала Элис, прикасаясь к его руке. — Но это ведь не по-настоящему, верно?
Он подумал, что, наверное, на глазах у него в конце концов все-таки тоже появились слезы.
— Что вы имеете в виду? — спросил он, хотя все понимал.
— В данный момент вы не закрепощены верой, — сказала Элис. — У вас нет прямой связи с Тем, который наверху. Сейчас вы — это просто вы, верно?
— Идемте, — сказал Гарри. — Давайте пойдем в помещение.
22
Эви была уже в Гептонклафе. Улицы снова стали тихими. Она остановила машину у бордюра и выбралась из нее. Она даже не могла вспомнить, когда уставала больше. Она перешла тротуар и по короткой дорожке направилась к дому, стоявшему в одном ряду с другими. Стоя на ступеньках, она увидела, как что-то белое тихо опустилось ей на рукав. Пошел снег, который предсказывали целый день.
— Джиллиан не отвечает на звонки, — сказала она, когда дверь наконец открылась. — Я беспокоюсь о ней.
Гвен Баннистер, мать Джиллиан, тяжело вздохнула.
— Заходите в дом, дорогая, — сказала она. — Похоже, вы едва стоите на ногах.
По ковру, затканному цветами, лежавшему в прихожей, Эви прошла в маленькую гостиную. Ковер местами был потертым, в комнате давно не делался ремонт, В углу стоял включенный телевизор.
— Вы видели ее сегодня? — спросила Эви, взглянув на телевизор и ожидая, что Гвен выключит его.
— Присаживайтесь, дорогая. Я сейчас поставлю чайник. Меньше всего на свете Эви хотелось сейчас пить чай, но она все же заставила себя присесть на ручку дивана и замерла.
— Я не уверена, что нам следует рассиживаться, — сказала она. — Я действительно очень волнуюсь. Когда вы видели Джиллиан в последний раз?
— Примерно два часа назад, — помолчав, ответила Гвен. — Она целый день помогала в поисках. Потом, около пяти, когда стало уже слишком темно, я видела, как она разговаривала с викарием.
Звук телевизора был слишком громким. Эви вздрогнула, когда публика на экране начала аплодировать.
— На вид с ней все было в порядке? — спросила она.
Гвен пожала плечами.
— Ну, мне кажется, викарий сказал что-то такое, что ей не понравилось, потому что Джиллиан развернулась, как она умеет, и бросилась вниз по склону холма. А дома ее нет?
— Свет горит, но на стук в дверь она не отвечает и трубку не берет. — Эви простояла под дверями квартиры Джиллиан пятнадцать минут, замерзла и окоченела, поэтому решила действовать иначе.
— Я схожу и проверю, как она там, — сказала Гвен. — Это подождет, пока я выпью чаю?
— Вероятно, да, — сказала Эви, хотя на самом деле предпочла бы, чтобы Гвен сделала это прямо сейчас. — Если вас что-то встревожит в ней, и особенно если ее нет дома, я хочу, чтобы вы мне позвонили, — продолжила она. — Если же Джиллиан будет в принципе нормально себя чувствовать, не могли бы вы передать, что завтра утром ей позвонят? Мой коллега из больницы. Он будет заниматься случаем Джиллиан дальше.
Гвен нахмурилась.
— А мне казалось, что вы с Джиллиан хорошо ладите.
— Так оно и было. Простите, но я не могу вдаваться в подробности. Спасибо, что помогли, и, пожалуйста, звоните, если я буду нужна. — Эви рывком поднялась на ноги.
— Позвоню, — сказала Гвен, тоже вставая. — А насчет того маленького парнишки ничего нового не слыхать?
Эви покачала головой.
—Бедная его мать… Вы, наверное, удивляетесь, что у нас тут происходит. И в церкви тоже. Я слышала, что они оставили констебля в ризнице на всю ночь, на случай, если… ну, об этом лучше не думать, верно?
Эви направилась к выходу. Гвен стояла на ее пути, но на пустые разговоры не было времени. Эви демонстративно озабоченно взглянула на часы, и та отступила в сторону.
— Я должна была больше сочувствовать Джиллиан, я знаю, — начала Гвен, провожая Эви через прихожую. — Она потеряла дочь и еще двух девочек, которые ей нравились. Конечно, все считали это простым совпадением, ну, насчет времени между всеми этим случаями. Четыре года между Люси и Меган, затем еще три года, и мы потеряли Хейли. И то, что произошло с ними, было разным. Одна упала, вторая исчезла, третья погибла в огне. Откуда мы могли знать, что все это связано между собой?
— Не могли, — сказала Эви. — И винить тут некого.
В метре от двери она вдруг остановилась. Все связано?
— Вы говорите, что Джиллиан нравились Люси и Меган? — спросила она.
—Ну да. Она ведь немного нянчила Люси, когда та была жива. Вы сама справитесь с замком, дорогая?
Поворачивайся очень медленно. Не делай ничего, что могло бы насторожить ее!
— Кажется, она мне об этом рассказывала, — сказала Эви. — Но я не догадывалась, что она знала и Меган тоже.
— Она была там приходящей няней, сидела с ребенком. Меган была такой славной маленькой девочкой. Это потом их семья переехала. После такого трудно прийти в себя, верно? Я должна была питать к Джиллиан больше сочувствия, я знаю. А ну-ка, дайте я.
Гвен протиснулась мимо нее, чтобы открыть дверь. И Эви заставила себя шагнуть через порог.
— Спасибо, Гвен, — сказала она. — И держите меня в курсе дел. Оказавшись на улице, Эви прислонилась к своей машине.
Ветровое стекло было припорошено тонким слоем снега. Она не должна сейчас потерять голову. Ищите связь, сказал ей Стив, жертвы выбирались неслучайно, между ними есть какая-то связь. Может быть, она все-таки нашла ее? Достаточно ли этого, чтобы идти в полицию?
Она поехала вниз с холма и перед домом Флетчеров заметила машину Гарри. Проехав мимо, она через несколько секунд остановилась. Даже не взглянув на квартиру Джиллиан, она подошла к дверям газетного магазинчика под ней. В магазине было темно. Она постучала. Может, тут есть звонок? Есть, в левом верхнем углу. Она прижала кнопку на пять секунд, потом подождала секунду и нажала снова. В заднем конце магазинчика хлопнула дверь. Зажегся свет, послышались приближающиеся шаги. Надо же, это была та самая женщина, с которой Эви разговаривала вчера.
— Мы закрыты.
— Мне необходимо вас кое о чем спросить, — сказала Эви. — Я была здесь вчера, помните? Я пыталась разыскать Джиллиан.
— Я ей, знаете ли, не сторож.
Женщине было за пятьдесят. Низенькая, полная, с прямыми седыми волосами.
— Вы вчера сказали мне, что она садилась в автобус, — сказала Эви. — Помните?
Уголки губ женщины опустились.
— Может, и сказала, — ответила она, скрестив руки на груди.
— А вы не заметили, что это был за автобус? Куда он ехал?
— Вы, случайно, не из «Крайм уотч»?1 — Лицо женщины вытянулось. — Это имеет какое-то отношение к тому пропавшему парнишке?
_______________________________________________________
1 «Крайм уотч» — популярная программа Би-би-си, посвященная розыску преступников.
— Вполне возможно. — Эви была в отчаянии. — Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, это очень важно.
— Он был не из автобусов «Уитч Уэй», — сказала женщина, от ее несговорчивости не осталось и следа. — Те ведь красные с черным, да?
— Да, думаю, да, — сказала Эви, хотя никогда не путешествовала в автобусах.
— Бирюзовый, он был бирюзовый! Я теперь припоминаю, потому что видела, как в него садилась Элси Миллер, и еще подумала, что та, должно быть, едет на свое ежемесячное обследование в больницу.
