Казалось, ей и в самом деле нет удержу. Блэз видел жену все реже и реже; она постоянно была то на обеде, то на коктейле (он запрещал себе думать обо всем остальном) с кем-то для того, чтобы организовать очередной аукцион, а ее подчиненные работали без устали день и ночь. Не было оставлено без внимания ни одно слово, не упущена ни одна лазейка, не забыто ни одно полезное знакомство.
— И серьезно отстаю? — спросила Кейт упавшим голосом.
— Если вы не сократите разрыв в ближайшее время, вам ее не догнать. Нью-йоркский филиал работает практически беспрерывно, а об «Аукционе века» в Гонконге вы наверняка слышали. — Голос его звучал сурово. — Судя по цифрам, вам понадобятся королевские драгоценности, чтобы сравняться.
Кейт молчала. Блэз был сердит на нее. Ему хотелось, чтобы выиграла она, и в то же время он не испытывал ни малейшего желания вмешиваться во все это. Когда Блэз обнаружил, что его бабка, чем только может, пытается повредить Доминик, он пришел в ярость.
— Ради Бога, Герцогиня, я не могу оказывать предпочтение ни одной из сторон. Душеприказчик должен быть совершенно беспристрастным — таков закон.
— Вздор! Разве одна из них не жена тебе? Люди наверняка думают, что ты подыгрываешь ей.
— Мне наплевать, пускай себе думают. Важно то, что я делаю.
— Мне казалось, Чарльз был как моим, так и твоим другом. Ты прекрасно знаешь, что будет, как только эта стерва приберет к рукам «Деспардс».
— Если ты так расположена к Кейт Деспард, тебе не следует недооценивать ее.
— Я правильно оцениваю и ее, и твою жену, за ней-то и надо приглядывать. И ты, и я прекрасно знаем, что бы она сделала с тем, что осталось здесь после моего отца, если бы только соизволила выбраться на ранчо и посмотреть на картины. Кейт отстает только из-за своей честности и прямоты. А твоя жена не задумалась бы продать меня саму за кругленькую сумму. — Она сердито уставилась на внука. — Я не собираюсь сидеть сложа руки. Я на стороне Кейт, и мне неважно, знает об этом кто-нибудь или нет. Я не на стороне твоей жены, и об этом тоже пусть знают те, кому это интересно.
Из-за раздраженных бабкиных слов Блэз ополчился против Кейт, будто она во всем виновата. В первый раз он простился с бабушкой без сожаления.
— Ты можешь называть меня Мальчуганом, — кричал он ей, — но я уже давно не мальчик! Ты привыкла распоряжаться всем и всеми и забываешь, что у людей есть собственные головы на плечах. Оставь это, Герцогиня, говорю тебе.
Но Блэз прекрасно знал свою бабку. Сам же он испытывал к Кейт двойственное чувство. С одной стороны, ему нравилось, как она отнеслась к бабкиной коллекции; а с другой — ему казалось, что она поступила глупо, не использовав подвернувшуюся возможность.
Но сейчас он заставлял себя быть вежливым.
— У вас намечается что-нибудь хорошенькое?
— Надеюсь, что да, — прозвучал осторожный ответ.
«Боже! — подумал он с раздражением. — И эта не верит, что я могу быть беспристрастным».
— Как поживает ваша бабушка? — с живым интересом спросила Кейт.
— Начала разъезжать и действовать с целью создать Чандлеровский музей западного искусства. Ранчо и все его содержимое будут переданы в дар штату Колорадо.
Лицо Кейт расцвело. Блэз был захвачен врасплох.
«Почему, черт побери, я раньше считал ее простушкой?»
— Вы хоть понимаете, что если бы сумели продать эту коллекцию, то, наверное, даже вырвались бы вперед? — холодно спросил он.
— Конечно, но я и сейчас поступила бы так же.
— Это и есть ваша преданность искусству? — Блэз раздраженно фыркнул.
Взгляд Кейт заставил его покраснеть.
— Есть вещи, которые трудно объяснить людям, не имеющим отношения к искусству. Вам никогда не случалось постоять перед красивой картиной и почувствовать себя лучше от этого?
— Не случалось.
— Мне вас очень жаль в таком случае… — Она пожала плечами.
Блэз снова ощутил ее неприязнь. Он поставил свою рюмку и поднялся.
— Ну что ж, рад был видеть вас, а теперь мне пора идти. Меня ждут важные дела.
— Именно это я имела в виду. Вы же не считаете важным то, чем занимаюсь я?
Окончательно разозлившись, Блэз ответил:
— Нет, не считаю. Я думаю, что люди, которые платят тысячи и миллионы за квадрат покрытого краской холста или за фарфоровую вещицу, делают это ради собственной выгоды, а отнюдь не из любви к вашему высокому искусству.
Кейт слабо улыбнулась.
— Вот вы и объяснили, почему я не советовала вашей бабушке продавать коллекцию.
— Почему вы… — Он почувствовал себя побежденным. И неожиданно рассмеялся облегченно и весело. — В какой угол мне встать? — шутливо спросил он. — Сойдемся на том, что наши взгляды расходятся, — предложил Блэз. — Во всяком случае, вы не меняете своих мнений.
— А вы? — спросила она с невинным видом.
Он снова рассмеялся.
— Ваша взяла.
Когда Блэз прощался с ней, его рукопожатие и улыбка были несомненно дружескими.
Кейт не отходила от окна, пока Блэз не сел в машину.
Вздохнув, Кейт повернулась к столу и обнаружила стоящего перед ней Ролло.
— Ты что подкрадываешься ко мне, как убийца? — сердито спросила она.
— Я зашел узнать, как прошла встреча со стариком Эверсли.
— Он подписал контракт.
— Отлично.
— К тому же на следующей неделе я еду в Кортланд Парк. Николае Чивли был здесь с утра, чтобы условиться, когда я смогу поехать.
Седые брови Ролло медленно доползли вверх.
— У тебя было неплохое утро… — Помолчав, Ролло желчно добавил:
— Этот Чивли — командир, дорогая.
А у командиров в подчинении целые дивизионы.
— Вот я и хочу заполучить для «Деспардс» этот аукцион.
— И он необходим тебе, потому что твоя сестрица опять впереди. Блэз что-нибудь сказал?
— Что я отстаю, и все.
— Хотя бы насколько, сказал?
— Нет.
— И ты ничего не выкачала из него?
— Не дури, Ролло, и не считай его дураком. Он сразу понял бы, чего я добиваюсь.
— Ей-то ничего не помешает выжать из него все до капли о тебе.
— Я уже говорила тебе и повторяю еще раз: я не пользуюсь ее методами.
— А жаль.
Дверь за ним закрылась, и Кейт со вздохом уселась за стол. С Ролло все труднее иметь дело. Чем самостоятельнее она становится, тем сильнее ощущает его направляющую руку.
Раньше Кейт не представляла себе, что мирный спокойный «Деспардс» похож на растревоженный муравейник, что за размеренным ритмом работы скрывается огромное напряжение, что в работе сотрудников фирмы сочетается опыт искусствоведов, которыми могли бы гордиться лучшие музеи мира, навыки банковских работников коммерческого банка и сообразительность и расторопность продавцов большого универмага. Она встала со стула и направилась в свою личную гардеробную, чтобы привести себя в порядок перед деловым ленчем с членами правления. Они собирались обсуждать предстоящий аукцион картин старых мастеров, и Кейт чувствовала себя обязанной сообщить им, что, если аукцион Кортланд Парка достанется «Деспардс», она намерена вести его сама…
