В голосе Нокса не было кровожадности, и Танер знал, что Предводителю ненавистна сама идея, убить человека, который прошёл через большее, чем кто-то мог вынести.
Леви открыл дверь, и все вошли внутрь. Нокс встал прямо напротив Мюриэл, в то время как Танер и Леви расположились по бокам от него. И именно в тот момент, когда Танер посмотрел демону в глаза и увидел там злобный блеск, инстинкты насторожились, и гончая зарычала. Танер замер. То же самое сделали остальные, а значит, почувствовали то, что почувствовали он и демон: Мюриэл не просто отступила, чтобы позволить своему демону временно проявиться. Нет, Мюриэль дала своему демону полный контроль. Она превратилась в изгоя. Чёрт. Это плохо. Очень. Все сущности, по сути, холодные, бесчувственные психопаты. Но разделение души с реальным человеком давало чувство равновесия. Без этого баланса, без элемента добра, затронувшего души, они настолько близки к злу, насколько это вообще возможно.
Демоны-изгои не безумны в буквальном смысле, но вели себя нерационально… исключительно потому, что хотели этого. Они убивали бы без раздумий или дискриминации. Так же легко зарезали бы или пытали младенца, как и взрослого, и им даже не понадобился бы мотив. Дело не в том, что они стали безудержными серийными убийцами, которые жаждали вида крови… Но всегда искали кайфа — чего-то, что получали от наркотиков, алкоголя, разрушения, причинения боли, страданий и кражи жизней других. Многие люди умирали всякий раз, когда изгой оказывался на свободе. Их ничего не заботило, их нельзя переубедить или контролировать. Им было всё равно, привлекут ли их действия внимание людей.
Был только один способ справиться с изгоем: убить.
— Торн, — приветствовал демон ровным и холодным тоном.
— Я хотел бы поговорить с Мюриэл, — сказал Нокс.
Демон слегка приподнял подбородок.
— Мюриэл ушла — ты и сам это чувствуешь.
Вспоминая, что Дерек сказал им о том, как Мюриэл заявила, что с неё хватит, Танер сказал:
— Она добровольно передала управление, да?
— Она покончила с этим миром, — ответил демон. — Слишком слаба, чтобы справиться с этим. Она знала, что я сильнее.
— Она передала контроль, потому что сама не хотела с нами разбираться, — поправил Нокс. — Она избегала последствий своих действий. На самом деле это трусливо.
Демон пожал плечом, явно не придавая значения тому, что они думали.
— Что случилось с Форманом? — спросил Нокс.
Проблеск юмора на мгновение блеснул в обсидиановых глазах.
— В итоге вы его найдёте. Сомневаюсь, что тебе понравится состояние, в котором ты его найдёшь.
— Ты помог ей их убить?
— Нет. Она хотела сама наказать мальчиков.
— За то, что голосовал за неё?
— Да. Каждый из них делал это, по крайней мере, один раз, кроме Формана.
Но Мюриэль всё равно убила его. Танер задумался, означало ли это, что у неё развился вкус к убийству. В конце концов, демоны жаждали власти. Не было большей власти, чем эта, над тем, будет ли кто-то жить или умрёт.
— Дейл не пытался защитить её от воспитателей? — спросил Леви.
— Нет, — сказал демон, его голос казался более льстивым, чем раньше. — Он никогда не предлагал себя вместо неё. Никогда не говорил, не ходить в общежитие. Никогда не пытался помочь. Он даже голосовал за неё несколько раз. Позже он скажет, что другие мальчики заставили его это сделать, но это была ложь.
Нокс наклонил голову.
— Сколько раз её отводили в подвал?
Черные глаза ответили ему резким взглядом.
— Всего шесть. Ужасных шесть раз.
Да, Танер согласен.
— Что случилось в последний раз? — спросил Нокс. — Почему Гарри хотел прощения?
— Ах, ты нашёл письмо, — понял демон. — Мюриэл не могла решить, приходить ли ей в ярость от просьбы о прощении или успокаиваться от осознания того, что его решение не даёт ему покоя. Она хотела, чтобы он страдал.
«Только мне интересно, почему он такой разговорчивый?» — спросил Танер Нокса.
Обычно изгои не объясняются ни перед кем.
«Я предполагаю, что он либо пребывает в иллюзии, что освободится, и просто выжидает своего часа, прежде чем нанести удар, либо очень долго хотел избавиться от этого дерьма», — сказал Нокс.
— Что именно преследовало Гарри?
— В ночь перед вмешательством Милтона, — начал демон, — Мюриэл и Дейл получили одинаковое количество голосов. Воспитатели решили отвести их обоих в подвал. — С тяжёлым взглядом, он добавил: — Они причиняли боль детям. Заставляли их делать мерзкие вещи друг с другом. Затем Гарри и предоставили выбор занять место Мюриэль. Я чувствовал запах его страха; знал, что он не согласится, но она надеялась, что он согласится. Он не согласился.
Танеру нравилось думать, что он предложил бы поменяться местами с Мюриэл, чтобы избавить маленькую девочку от дальнейшей боли, но не мог винить Гарри за нежелание этого делать. Он сам был всего лишь ребёнком. Нельзя по-настоящему знать, что сделаешь в такой ситуации.
— Воспитатели не были удивлены отказом, — продолжил демон. — Они засмеялись. Думаю, они заметили, как Гарри гложет чувство вины из-за того, что он снова и снова голосовал за других; они беспокоились, что он может кому-нибудь рассказать, и поэтому усугубили стыд, сделав ему предложение спасти Мюриэл, зная, что он откажется. Но это не произвело эффекта, на который они надеялись. Это придало ему решимости прекратить насилие навсегда.
Ноздри Нокс раздулись.
— Почему ты не заставил её рассказать мне? Ты бы почувствовал, что я сделаю всё, что мог, чтобы остановить это.
— Я убеждал её поговорить с тобой. Она не слушала, — слишком стыдно говорить об этом.
Проведя рукой по лицу, Леви тихо выругался.
— Ты бы не жалел Мюриэл так сильно, знай, что она не была такой невинной, — сказал демон. — Однажды она убедила другую девочку пойти в общежитие для мальчиков, надеясь, что её возьмут вместо неё. Ребёнок получил наибольшее количество голосов, и её отвели в подвал. Оттуда она не вышла живой. Воспитатели заставили других сотрудников думать, что она сбежала. Но Мюриэл нравилось блокировать это воспоминание — она не могла справиться с чувством вины. Уже не так её жалко?
— Она всё равно жертва, — сказал Нокс.
— Да. Но она без проблем превратила бы кого-то другого в жертву. Без проблем проголосовала за мальчиков. Она даже раз или два голосовала за Дейла. Хотя я её не винил.
Видя, как мало сочувствия демон теперь испытывает к Мюриэл, Танер не мог не подумать, что именно это стало бы с матерью Девон, отдай она контроль демону. Памела могла бы сдаться внутренней сущности, чтобы избежать боли и вины, но нет, хотя притяжение должно быть сильным. Памела, возможно, и натворила дерьмо, но не пыталась избежать этого, что многое говорит о ней.
Демон бросил на Нокса скучающий взгляд.
— Полагаю, ты собираешься убить меня.
— Тебе нельзя позволить жить, — сказал Нокс, вызывая смертоносный шар адского пламени.
Существо бросило на пылающий шар короткий, незаинтересованный взгляд.
— Ты
