Осталось немного, знаешь, мне через два месяца и две недели исполнится восемнадцать и я выйду. Понимаешь? Мне это кажется невероятным, наконец-то я смогу уйти отсюда и делать то, что хочу. Я еще не знаю толком, чего хочу. Но мне сказали, что существуют вечерние университеты, возможно, я мог бы поступить в один из них. Еще мне предложили работать здесь, помогать тем, кто сюда попадает, адаптироваться и все такое. И платить будут. Учителя говорят, что я умею находить общий язык с маленькими. Я не знаю, надо будет подумать, а сейчас я хочу путешествовать. Рим, Париж, Лондон, Испания. Когда я вернусь, тогда и решу, что буду делать, у меня еще есть время.
Я должен сказать, что не решался написать тебе, мы давно уже не писали друг другу. В последнем письме я сказал, что не хочу, чтобы ты меня навещала. Надеюсь, ты не расстроилась, но я не могу встречаться с тобой вот так, после долгой разлуки, здесь, всего на пару часов. Мы не сможем ничего друг другу рассказать, будем говорить о всякой ерунде, о которой говорят в таких случаях, а потом ты уедешь и мне будет плохо, я это знаю. Я решил, что, как только выйду, позвоню тебе, и мы сможем встретиться в каком-нибудь хорошем месте, подальше отсюда.
Но я все-таки пишу тебе, потому что мне нужно тебе сказать кое-что, я много думал об этом все эти годы, думаю, это касается и тебя тоже, потому что это о том, почему я в тот день на площади сказал Пьерини про Палмьери. Если бы я ему ничего не сказал, может, никто ничего и не узнал бы и я не оказался бы в интернате. Долгое время я говорил психологам, что я сказал это, чтобы доказать Пьерини и остальным, что я тоже сильный и не позволю над собой издеваться, и потому, что после того, как меня оставили на второй год, я был вне себя. Но это не так, я говорил им ерунду.
А несколько недель назад кое-что случилось. К нам поступил мальчик из Калабрии, который убил отца. Ему четырнадцать лет. Говорит он так — а он вообще очень мало говорит, — что никто его не понимает. По вечерам его отец приходил домой и бил его мать и сестру. И однажды вечером Антонио (но все тут его зовут Калабрия) взял со стола нож для хлеба и воткнул ему в грудь. Я спросил его, почему он это сделал, почему не заявил на отца в полицию, почему никому не рассказывал. Он не отвечал. Как будто меня вообще нет рядом. Просто стоял у окна и курил. Тогда я рассказал ему, что примерно в его возрасте тоже убил человека. И что я знаю, как себя чувствуешь после этого. И тут он спросил меня как, и я сказал: «Дерьмово, ужасно, как будто у тебя внутри что-то сломалось». А он покрутил головой, посмотрел на меня и сказал, что это не так, что после чувствуешь себя королем, а потом спросил, хочу ли я действительно знать, почему он убил отца. Я сказал да. И он сказал: «Потому что я не хотел стать таким же мерзким ублюдком, лучше умереть, чем стать таким». Я много думал над тем, что сказал Калабрия. Он понял это раньше меня. Он сразу понял, почему он это сделал. Чтобы победить то злое, что есть в тебе, что растет и превращается в скотское. Он поделил свою жизнь надвое, чтобы избавиться от этого. Это так. Думаю, я рассказал Пьерини про то, что убил Палмьери, чтобы избавиться от моей семьи и от Искьяно. Когда я это сделал, я не думал об этом. Я бы и не сделал, если бы думал об этом, я тогда просто ничего толком не понимал. Я не очень-то верю в психологию и бессознательное, я считаю, что человек — это его поступки. Но в данном случае я думаю, что есть некая скрытая часть меня, которая приняла тогда решение.
Вот почему я тебе пишу, чтобы сказать, что в ту ночь на пляже (сколько раз я вспоминал о той ночи) я пообещал тебе, что никогда никому ничего не скажу, и я сам в это верил, но потом, оттого что ты уезжала в Англию (только не чувствуй себя виноватой), и я увидел еще раз тело Палмьери, что-то во мне сломалось, я должен был это сказать, выплеснуть. И я действительно думаю, что изменил свою судьбу. Теперь я могу об этом говорить, я провел шесть лет в этом заведении, которое называется интернатом, но которое во многом все равно что тюрьма, я вырос, окончил лицей и, возможно, тоже поступлю в университет.
Я не хотел стать таким, как Миммо, который по-прежнему никуда не уехал и ругается с отцом (мама сказала, что он тоже начал пить). Я не хотел больше жить в Искьяно Скало. Нет, я совсем не хотел становиться таким, как они, и вот скоро мне исполнится восемнадцать и я буду взрослым, готовым встретится с реальностью (надеюсь, что так!) этого лучшего из миров.
Знаешь, что сказала мне Палмьери в ванной? Что обещания дают, чтобы их нарушать. И мне кажется, что это отчасти правда. Я навсегда останусь убийцей, не важно, что мне было двенадцать лет, за такое никак не расплатиться, даже смертной казнью. Но со временем учишься жить и с этим.
Вот что я хотел сказать тебе. Я нарушил наш договор, но, может, оно и к лучшему. Вот и все, я не хочу тебя огорчать. Мама еще сказала мне, что ты прекрасна, а я всегда это знал. Когда мы были маленькими, я не сомневался, что ты станешь Мисс Италия.
Целую.
Пьетро.P. S. Приготовься, потому что, проезжая через Болонью, я заберу тебя с собой.
~~~
Я благодарю Хью и Друзиллу Фрейзер, подаривших мне спокойствие, чтобы я мог закончить эту книгу. Я благодарю также Орсолу Де Кастро за помощь мне и Грациано Билье. И огромная благодарность Роберте Мелли, Эзе де Симоне, Луизе Бранкаччо, Карло Гульельми, Джайме Д'Алессандро, Альдо Нове, Эмануэле и Марине Треви, Алессандре Орси, Маурицио и Росселле Антонини, Паоло Репетти, Северино Чезари. Благодарю за поддержку Ренату Колорини, Антонио Франчини и весь издательский коллектив «Мондадори» (Даниелу, Элизабетту, Элену, Лючию, Луиджи, Сильвану, Мару, Чезаре, Джеремию, Джоя). И наконец, благодарю всю мою семью за огромную поддержку. Спасибо вам.
Примечания
1
Сатурния — курорт в центре Тосканы, в 170 км от Рима и 200 км от Флоренции; славится целебными серными источниками.
2
Персонаж американского ситкома «Счастливые дни» (1974–1982).
3
24 часа Ле-Мана — самая знаменитая автомобильная гонка на выносливость, проходящая в окрестностях французского города Ле-Мана.
4
Робот, персонаж одноименного японского мультсериала (1972).
5
Tonno — высокий (ит.).
6
Итальянский альпинист, первым покоривший все 14 «восьмитысячников» мира.
7
Паттон Джордж Смит (1885–1945) — генерал американского Генштаба во время Второй мировой войны. Его танковый корпус принимал участие в военных действиях во Франции.
8
Моя марихуана, мои болельщики, моя фламенга, мои водопады, мой домишко, жизнь балагана, мои странствия (порт.). Из песни Ману Чао «Мои люди».
