Капитан Жоржи ди Соуза ответил на четкое приветствие часовых и, прихрамывая, быстро прошел через ворота в тенистую прохладу крепости. Это был невысокого роста человек с квадратным лицом, на котором блуждала усталая улыбка. Ему довелось воевать еще с португальцами, и вот теперь — с РЕНАМО. Хотя ему было немногим за тридцать, он уже пятнадцать лет носил военную форму.
Предписание явиться в генштаб, не вызвало у него удивления. Он уже почти оправился после ранения, а опытные офицеры были сейчас на вес золота. Но он ожидал встречи со штабными крысами в кадровом отделе армии, который ведал отправкой офицеров на передовую, а никак не личной беседы с самим генералом Куэльяром.
Де Соуза был смущен. Он получил ранение в бою с засевшими в засаде мятежниками, выполняя свой долг, и ему не в чем было себя упрекнуть. Похвалить, впрочем, тоже. Подобно многим ветеранам, мозамбикский капитан был фаталистом, поэтому он решил дождаться, чего же от него хочет генерал. В конце концов, ждать не так долго.
Кабинет главнокомандующего маленькой и бедной мозамбикской армии был обставлен богато, почти роскошно. В этом неравенстве ди Соуза не видел ничего предосудительного. Генерал обладал практически единоличной властью над армией, и на эту власть ему давали право его заслуги.
Куэльяр был не один. Возле красивого полированного стола тикового дерева, «экспроприированного» у последнего колониального диктатора Мозамбика, в кабинете главнокомандующего стоял еще один человек. Высокий, смуглый, с густыми усами, он был одет в гражданский костюм с галстуком. Тем не менее, его выправка безошибочно выдавала в нем военного.
Ди Соуза отдал честь, и Куэльяр сделал ему знак подойти ближе.
— Поздравляю, Жоржи, я рад, что ты снова в строю. Ты уже полностью оправился от ранения?
— Так точно, генерал. — Ди Соуза лгал, но он не мог ответить иначе. Он прихрамывал при ходьбе, и в дождливую погоду его левая нога ныла, а дожди в Мозамбике не редкость.
Куэльяр с вежливым недоверием поднял бровь. Указав на человека, стоящего возле стола, он произнес:
— Это полковник Хосе Суарес из Кубинской народной армии.
Кубинец? Это интересно. Сделав шаг вперед, ди Соуза пожал полковнику руку. Он на самом деле был рад познакомиться с кубинским офицером. В тех краях, где цензура тщательно отсеивала «ненужную» информацию, Кастро, на протяжении многих лет сражавшийся против южноафриканского колониализма и западного империализма, представлялся настоящим народным героем.
Суарес тоже был рад. Командующий дал им обменяться приветствиями и комплиментами, после чего прокашлялся и перешел к делу.
Он жестом указал им на два кресла с кожаными спинками, стоящие прямо напротив его стола.
— Капитан ди Соуза, пока вы находились в госпитале, кубинское правительство обратилось к нам с предложением, которое может решительным образом изменить нашу стратегию в отношении РЕНАМО. — Он искоса взглянул на полковника Суареса. — Не открою большого секрета, если скажу, что это предложение вызвало немало споров в высших эшелонах власти нашей страны.
Суарес покивал с тонкой, ничего не выражающей улыбкой.
Куэльяр сложил руки на груди.
— Последние успехи Кубы в Намибии побудили нас, более внимательно подойти к предложению президента Кастро. А недавняя агрессия ЮАР против Намибии заставила нас его принять.
Ди Соуза посмотрел вопросительно, и генерал продолжал. Голос его стал глубже и выразительнее.
— По сути дела, капитан, мы начинаем действовать совместно с кубинцами и их социалистическими союзниками против ЮАР. Мы вторгнемся на их территорию и свергнем Форстера и его расистское правительство.
Ошеломленный услышанным, ди Соуза сидел совершенно прямо, забыв про боль в ноге. Мозамбикская армия находилась в плачевном состоянии и была способна лишь на периодические рейды против опорных пунктов РЕНАМО. Идея вторгнуться с этими вояками в ЮАР казалась столь же нелепой, как если бы речь шла о нападении на Россию или США.
От полковника Суареса не укрылся его скептицизм, и он поспешил развеять его.
— Собственно, для нападения будут использованы кубинские и другие войска, капитан. Ваши люди слишком нужны здесь, у себя дома. Мы это понимаем. Но нам необходимо содействие вашей страны для организации военных баз, разведки, системы безопасности. Взамен мы предлагаем материальную помощь и опытные кадры для усиления ваших вооруженных сил. Вдобавок президент Кастро пообещал Мозамбику значительные торговые льготы от нового южноафриканского правительства — после того, как мы приведем его к власти.
Ди Соуза перевел взгляд с кубинца на генерала, не веря своим ушам.
Голос Куэльяра снова переменился и стал жестким, почти суровым: он уже не уговаривал, а приказывал.
— Капитан ди Соуза, это решение утверждено президентом и партийным руководством. Я надеюсь, в их мудрости вы не сомневаетесь?
— Конечно, нет, генерал, — ди Соуза покачал головой. Подвергать сомнению приказы означало конец военной карьеры, даже для проверенного боевого офицера.
Куэльяр улыбнулся.
— Хорошо. — Он сделал жест в сторону кубинского полковника. — Вы будете осуществлять связь между полковником Суаресом и нашими войсками. Нам надлежит наладить коммуникации и обеспечить безопасность кубинским частям и войскам других стран, которые вскоре начнут прибывать по морю и по воздуху. Это будет крупномасштабная кампания, капитан. Ответственность очень велика.
Ди Соуза кивнул, заинтригованный вопреки всем своим опасениям. Он и представить себе не мог, что перед ним могут открыться такие возможности.
— На данный момент никто в армии не должен знать о предстоящей операции. Мы объявим, что кубинские войска прибывают, чтобы помочь нам в операциях против мятежников и подготовке кадров. Для иностранных «наблюдателей» будет придумана другая легенда. — Куэльяр не скрывал своего презрения. Он никогда не делал различия между дипломатами, журналистами, бизнесменами и шпионами. Для него они все были одного поля ягоды.
Куэльяр взял со стола толстую папку и пододвинул ее к ди Соуза.
— Здесь план операции, разработанный в Гаване. Внимательно изучите его. Ваш новый кабинет — через две двери от меня.
Решив, что он свободен, ди Соуза начал подниматься с кресла, но Куэльяр знаком велел ему задержаться.
— И последнее, Жоржи. Это новое назначение слишком ответственно для простого капитана. Так что отныне вы майор. Поздравляю.
Майор? Делая над собой усилие, чтобы не дать волю эмоциям, ди Соуза пожал руки обоим начальникам, и, отдав честь генералу, быстро удалился.
Глава 14
РАССЛЕДОВАНИЕ
18 СЕНТЯБРЯ. ЙОХАННЕСБУРГ, ЮЖНАЯ АФРИКАЭмили ван дер Хейден не скрывала своей зависти, наблюдая редакционную суматоху. Она тоже должна была бы быть среди них, в этом шумном, будоражащем хаосе.
Редакция «Йоханнесбург стар» находилась на финишной прямой, торопясь подписать завтрашний номер в печать. Корректоры, измученные репортеры и красные, чуть не дымящиеся редакторы сновали в лабиринте письменных столов, стеллажей и переполненных корзин для бумаг. Громкие голоса, телефонные звонки и стук машинок и клавиатуры компьютера сливались в один громкий, нестройный гул.
— Все как в настоящей газете, да? — с горечью сказал Брайан Пакенхэм.
Эмили взглянула на стоящего рядом с ней худого, долговязого и лысеющего молодого человека. Еще в школе Пакенхэма дразнили все кому не лень за его наивность и безграничную доброту. В нем не было ни капли того цинизма, который так необходим для настоящего журналиста. Четыре года работы в редакции в условиях строжайшей южноафриканской цензуры разительно изменили его.
— Но ведь это хорошая газета, Брайан.
Пакенхэм помотал головой.
— Боюсь, ты ошибаешься. Когда-то это была хорошая газета. Теперь мы только режем и склеиваем официальные сообщения, полные такого дерьма, что после них меня тянет блевать.
Он мотнул головой в сторону человека со строгим лицом, выделяющегося на общем фоне тем, что он сидел в одиночестве в дальнем углу комнаты.
— Вон он, кровавый Цербер, следящий за тем, чтобы ничто, напоминающее правду, не могло дойти до наших читателей.
Эмили посмотрела в ту сторону.
— Агент безопасности?
— Угу. Один из образцовых убийц из ведомства твоего папеньки. — При виде ее обиженного лица Пакенхэм зарделся. — Ладно, Эм, извини меня за глупую шутку. Я был не прав. Я знаю, что ты не можешь отвечать за весь этот бардак.
Она с силой улыбнулась.
— Да. Мы ведь не выбираем себе родителей, правда?
— Точно.
Взяв Эмили под локоть, он повел ее сквозь переполненную комнату, мимо увертывающихся сослуживцев, бросаемых через плечо острых реплик и пачек розовых телефонограмм, которыми махала у него перед носом секретарша.
