- И, кстати, я Дард, малышка, - прохрипел гуль.
Он протянул мне руку, и я пожала её.
- Кайли Сандерс, - улыбнувшись, ответила я.
***
- А что о них говорить? Они все жестокие, тупые и страшные, - сказал Дард. – Занимаются какой-то дурью, типа тёмной магии или чего-то такого. Поговаривают, что они разжигают какие-то ритуальные костры и приносят какие-то жертвы в надежде, что они будут жить вечно. Но что-то у них это не очень получается. Живут они, конечно, долго, но за последние двадцать лет их тут уже столько полегло, что даже как-то поспокойнее стало.
- Их тут так много? Неужели они как-то размножаются?
- Нет, конечно. Напротив. Болотный народец вымирает, но медленно, - сказал Дард. – Они живут по сто лет. Из-за лихорадки и радиации они превратились в настоящих монстров. У них, говорят, уже давно нет женщин. Да и детей у них нет. Только несколько поселений, состоящих из жутких типов, крошащих черепа и не подпускающих никого к себе ближе, чем на два километра.
- Странно, что их до сих пор не истребили.
- Что ты, - хохотнул Дард. – Они сильные и слишком хорошо знают болота. Один из наёмников рассказывал, что у них есть целые пещеры-погреба, где они прячутся. Но это их не спасет. Никто не вечен. Без них тут хоть дышать легче станет, поэтому я очень жду момента, когда весь этот болотный народец вымрет, наконец. Уж лучше с болотниками и дутнями тут ошиваться, чем подле этих уродов.
Мы вышли из города и пошли по дороге, по которой я уже сегодня ходила возле мотеля. Обрывки проводов покачивались на линии электропередач, ветер выл, трава шелестела. Дард шёл впереди, но он велел мне держаться подле него, не отставая ни на шаг. Мы не шли слишком быстро, и это было хорошо, потому что Догмиту было и так тяжело быстро передвигаться. Под ногами хрустел камень и остатки асфальта от автомобильной дороги.
Какое-то время вокруг я видела лишь открытые каменистые земли, поросшие травой и мелким кустарником. Вскоре пейзаж поменялся. Парк развлечений и пристань остались далеко позади, теперь я видела лишь их очертания. Хорошо видно было только колесо обозрения.
Речная сырость начала сменяться тяжелым болотным запахом. Почва стала более мягкой, трава начала мешаться с ворсистым мхом. Вдоль дороги теперь всё чаще попадались кривые ветвистые деревья, колючие растения и дикая панга. Из маленького кустика с крупными листьями рос вытянутый плод в тёмно-желтой шелухе. Это и была дикая панга. Она росла здесь везде. Я даже сорвала несколько штучек. Болота были ужасны. Тошнотворная вонь от гниющего ила, перемешанная с не менее тошнотворным запахом мертвечины буквально душила меня. Мне пришлось повязать на лицо тряпку, чтобы не так сильно мучиться из-за этого запаха.
Мы довольно долго шли, переступая через зловонные речки и лужи, над которыми жужжала мошкара. Комары нещадно кусались, мошкара лезла в глаза. Спустя полчаса я уже вся обмоталась тряпками и шарфами. К тому же, мои ноги болели, а тело ломило. А ещё мне ужасно хотелось пить, и было жарко. Я себя уже давно не чувствовала настолько угнетенной, запуганной и уставшей. Это было ужасное место.
Просто кошмарное. Моя родная Пустошь была просто полянкой с цветочками по сравнению с этим ужасным местом.
Как же я хотела побыстрее вылечить моего Догмита, уплыть отсюда и больше никогда сюда не возвращаться.
Когда мы вышли на чуть более открытое место, я вдруг вдали на холме увидела строение похожее на костел. Кажется, именно там и находится обитель дикарей. Значит, идти не так долго. Это открытие меня обрадовало. И в очередной раз расстроил тот факт, что некогда христианский храм заняли приверженцы непонятного культа.
Мы прошли ещё буквально несколько метров, когда Дард повернулся ко мне и шепнул:
- Впереди мост, - прохрипел он. – Мы его перейдем, пройдём по дороге, и там будет хижина красавицы Маргариты. Побазаришь с ней, вернемся на дорогу и там до холма рукой подать.
Когда мы подошли к деревянному мосту, ведущему через реку, я удивленно выглянула из-за Дарда и осмотрелась. Мост был крытый, с деревянными перекрытиями. Он был укреплён наваленными шинами и мешками с песком. Внутри укреплений стояла бочка, рядом лежали дрова. Там же стояли складные кресла и лежали удочки. Ближе к нам стоял столик с какой-то едой.
- Будь осторожна, - шепнул мне гуль, передергивая затвор. – Они живут совсем близко отсюда.
Мы остановились и прислушались. Я в ужасе задрожала, оглядываясь по сторонам. Река тихонько протекала в сторону диких, страшных болот. Там вдалеке, в этой жуткой глуши горели огоньки. Я вдруг заметила, что возле какой-то полуразрушенной хижины недалеко от берега и на деревьях возле моста висят веревочки с тряпичными куклами. Ещё здесь неподалеку из земли торчали какие-то странные посохи и глиняные тотемы. Кошмар какой-то. Действительно ведь – настоящий фильм ужасов.
По берегу речушки, ведущей от болот, я увидела маленький причал с перевернутой лодкой. На причале стояло складное кресло, возле него лежала удочка. Там же стояли какие-то коробки. Я крепко сжала ошейник Догмита, оглядываясь.
- Вроде всё тихо, - сказал Дард. – Надо идти.
Он достал из кармана фляжку и хлебнул из неё. Я, нервно кусая губы, покачала головой – сколько ж можно бухать-то?
Мы пошли вперед и через две минуты вступили на мост. Мы шли медленно и тихо, шаг за шагом проходя над рекой. Перейдя мост, мы толком ещё не успели войти под тень деревьев, когда я услышала душераздирающий вопль. Моё сердце сжалось, и я чуть не отключилась на том месте, где стояла.
- Мы вас поймаем! – жутким голосом прокричал кто-то недалеко от нас.
Прогремел выстрел. Дробь врезалась в дерево прямо перед Дардом. Он схватил меня под локоть и швырнул в сторону. Тут было всё не так просто, как на Столичной пустоши, когда ты всегда можешь спрятаться за горой хлама или шмыгнуть за полуразрушенную стену.
Перелетев через толстую корягу высокого дерева, что росло у реки, я чуть не скатилась в реку.
Кто-то бежал к нам, ломая ветки. И этот кто-то был явно не один. Дард пытался понять, откуда в эти секунды начнется нападение, когда из камыша вдруг вывернул жуткого вида человек.
Он был огромен и был изуродован болезнью. У него были кривые толстые ноги, круглый обрюзгший живот и толстая шея. Его лысая голова была покрыта опухолью. Один глаз оставался зрячим, второго уже не было видно под наростом. Из его улыбающегося рта торчали кривые зубы, и одна рука, в волдырях и наростах, была в два раза больше другой. Одет этот человек был в грязные джинсы, клетчатую рубашку и рваную куртку. В руках у него была двустволка. Дард вступил с ним в перестрелку.
Однако болотный житель проигрывал – ему не хватало ни скорости в стрельбе, ни меткости. Мне стало страшно тогда, когда он побежал на нас. Бегал он быстро и умудрялся подпрыгивать. Он подбежал к Дарду и теперь пытался ударить его ружьём, но гуль был слишком ловким. Он два раза увернулся, сбил урода с ног и прикончил его.
Я уже видела, как очередной из них бежит уже ко мне. И когда я разглядела его получше, моё сердце ушло в пятки. Это был худой низкорослый человек с длинными руками и торчащим круглым животом. Он был одет лишь в грязные джинсы и старые ботинки на шнуровке. В руках у человека была палка. Его голова была плоской, а из неровного рта торчали огромные кривые зубы. Жуткие глаза человека смотрели в разные стороны.
