самого полковника Такафудзи». Майор Макки смотрел на меня долгую минуту, затем протянул руку и взял флаконы. «Этого, — сказал он, — не может быть».
За все время пребывания американских инспекторов в Воткинске не было ни одного случая заражения клещевым энцефалитом инспекторов. Эффективность вакцины FSME-IMMUN в сочетании с процедурами самоконтроля, установленными инспекторами, стала ключевым фактором такого успеха.
Наш дом, милый дом, Воткинск
12-километровая (7,5 мили) поездка от нашего дома на улице Дзержинского, 20, до завода окончательной сборки ракет заняла около 30 минут. Советы предоставили фургон «рафик» и водителя, который добросовестно доставлял утреннюю смену на место инспекции, а ночную забирал домой, с остановками в обе стороны в кафе «Космос» на завтрак. Вечером он повторил процесс, на этот раз остановившись на ужин в кафе «Космос». «Рафик» также доставлял инспекторов в ресторан на обед и на полуночные трапезы. И так продолжалось день за днем.
Чтобы добраться до места инспекции, фургон направлялся на север от района Березовка в сторону базы снабжения по добыче нефти и газа и мимо кладбища, спрятанного среди больших деревьев. С множеством старых православных крестов и выветрившихся надгробий он выглядел как сцена прямо из романа Тургенева.
За базой снабжения по добыче нефти и газа дорога пересекалась с шоссе восток-запад (немногим больше двухполосной полосы асфальта). Поверните налево, и вы отправитесь во внутренние районы Удмуртской Республики, в сторону областного центра Шаркань. Наш «рафик» всегда поворачивал направо, к реке Каме, Уральским горам и городу Перми. Слева от нас были березовые рощи, расположенные среди полей полевых цветов, справа — ряд одноэтажных кирпичных зданий, представлявших различные промышленные предприятия, которые поддерживали город Воткинск, в том числе мясокомбинат, запаха которого в разгар лета было достаточно, чтобы вывернуть желудок у самого сильного.
Вскоре дорога превратилась в круговое движение. Сверните на первый съезд, и можно будет вернуться в город Воткинск. Проследуйте по второму, и вскоре вы окажетесь на пересечении реки Камы и въедете в город Чайковский. Третий съезд был наш, через поля ржи и высокой травы, где паслось рассеянное стадо крупного рогатого скота, за которым присматривали пастухи верхом на лошадях, заставлявшие своих подопечных двигаться, поглаживая их спины плетеными кожаными кнутами.
Поля ржи доминировали в пейзаже вдоль этого участка дороги, будь то яркая свежая зелень только что посеянного урожая в мае и июне, тускло-желтые созревающие стебли в июле и августе или блестящий янтарь полей перед сбором урожая в сентябре. В ветреные дни, когда ветер, солнце и тень объединяются, создавая море жидкого движения из волн зерна, трудно было бы не поддаться гипнозу от чистой красоты и спокойствия пейзажа.
Вскоре зерно уступило место картофельным полям, которые, в свою очередь, уступили место реке Сиве, на берегах которой часто можно было увидеть припаркованных местных жителей, которым посчастливилось иметь машину, устраивающих пикник со своей семьей. Здесь располагалась деревня Гавриловка. Это была причудливая деревня, состоявшая в основном из старых деревянных изб или бревенчатых домов. Ее население в основном работало в соседнем колхозе «Мир».
После пересечения реки Сивы дорога повернула на восток, по правую сторону дороги раскинулись гигантские поля ржи, а по левую — растущий лес из берез и елей. Через несколько километров шоссе пересекло железнодорожное полотно, сигнализируя о приближении к левому повороту на дорогу, которая змеилась через лес деревьев, прежде чем в конце концов уступить расчищенной территории, на которой располагался цех окончательной сборки, где находится система контроля по периметру.
Мы, инспекторы, совершали эту поездку дважды в день. Весной и летом поездка была волшебной. Наступила осень, погода ухудшилась; пошли дожди, а вместе с ними и печально известная распутица, или сезон слякоти, который довольно скоро превратился в суровую сибирскую зиму. Ландшафт стал однородно-белым из-за снегопадов глубиной в несколько футов, а дороги были покрыты постоянным слоем заснеженного льда, который часто испытывал шипованные шины и цепи на «рафике», поскольку водитель изо всех сил старался не съехать в кювет.
Во время сильного снегопада «рафик» замедлялся до ползания, водитель вглядывался сквозь быстро бьющиеся дворники на ветровом стекле, пытаясь разглядеть дорогу сквозь снежную пелену. Такие условия приводили к многочисленным дорожно-транспортным происшествиям. К счастью для американских инспекторов, ни один из них не имел прямого отношения к транспортному средству, в котором они ехали. Однако одна из этих аварий привела к тому, что «рафик» был вынужден выбрать альтернативный маршрут от завода обратно в Воткинск.
«Этот маршрут, — написал я в последующем отчете, — предполагал движение к запасному выезду и поворот на самодельную снежную дорогу, которая существовала через соседнее фермерское поле», отметив, что «эта дорога совпадала со следами транспортных средств, которые существовали в том же районе летом и осенью». Дорога соединяла цех окончательной сборки ракет со станцией, расположенной примерно в 3 км отсюда.
«Дорога представляла собой немногим больше одной полосы движения, состоящей из пары колей, образованных проезжающими автомобилями. «Рафик, — отметил я, испытывал значительные трудности при прохождении маршрута, поскольку снег, скапливающийся в центре трассы, часто тормозил автомобиль, значительно замедляя его и заставляя сильно раскачиваться взад-вперед».
Каким бы трудным ни был транзит, он дал мне возможность оценить проходимость маршрута, который был отмечен в анализе Pacific Sierra, предупреждающем о возможном использовании туннелей и дирижаблей для скрытого вывоза ракет SS-20 с завода. Этот опыт опроверг обе эти теории.
В марте земля начала оттаивать, превратившись в море грязи, прежде чем в мае она затвердела, и мы вернулись к сказочной обстановке, которая изначально встретила нас, когда мы приехали в июне 1988 года.
Почти сразу после прибытия американских инспекторов в июле 1988 года Анатолий Черненко и его строительная группа начали закладывать фундамент для строительства трех жилых и одного административного здания, которые после завершения строительства должны были стать постоянным жильем инспекторов. Названные в честь известных президентов США прошлого (Вашингтон, Джефферсон и Линкольн были жилыми единицами, в то время как Рузвельт Франклин, не Теодор, был административным зданием). Это были солидные сооружения, построенные для того, чтобы их обитатели оставались в тепле и сухости в самую ненастную погоду.
К концу августа 1988 года строительство продвинулось достаточно далеко, чтобы Дуг Энглунд в сопровождении Джерри Портера и других сотрудников Hughes смог провести экскурсию по общежитию в Вашингтоне. «Это здание находится дальше из всех четырех, — написал Дуг в меморандуме от 28 августа. — У него есть крыша, установлены все окна, установлена сантехника, а стены оштукатурены».
Усилия Черненко и его людей не остались незамеченными. «Мы все были весьма впечатлены качеством работы и количеством места,
