В борьбе активное участие принимал и Римский епископ, и находившиеся под его влиянием многие западные епископы. С одной стороны они выступали против монофизитов, с другой — опасались излишнего усиления константинопольской кафедры.
Религиозное примирение между Римом и Константинополем состоялось только при императоре Юстине I (518–527). Отделение же Египта от империи (вместе с церковным отделением) было уже неизбежно. В момент его оккупации арабами, спустя чуть больше сотни лет, монофизиты встретили захватчиков как освободителей.
Византийский император Юстиниан, мечтавший о возрождении и единстве Римской империи, в отношении к моно-физитам уже в начале своего правления вступил на путь примирения. Изгнанные при Юстине и в первые годы правления Юстиниана монофизитские епископы получили право вернуться из ссылки. Многие монофизиты были приглашены в столицу на религиозное примирительное совещание, на котором император, по словам очевидца, убеждал их «с кротостью Давида, терпением Моисея и снисходительностью апостольской».
Пятьсот поселенных в одном из столичных дворцов моно-физитских монахов, по выражению современника, превратили дворец в «великую и дивную пустыню отшельников». В 535 г. Север, на тот момент духовный лидер монофизитов, прибыл в Константинополь и оставался там год. На константинопольскую патриаршую кафедру был возведен епископ Трапезундский Анфим, известный своей примирительной политикой в отношении к монофизитам.
Ситуация, однако, очень скоро изменилась. Приехавший в Константинополь папа Агапит резко осудил религиозную терпимость Анфима, и Юстиниан вынужден был сместить патриарха. Очень вероятно, что уступка императора папе была вызвана отчасти тем, что в это время началась остготская война в Италии, и Юстиниану было необходимо сочувствие Запада.
Но сделав вышеуказанную уступку, Юстиниан не отказался от дальнейших попыток примерения относительно монофизитов. На этот раз император поднял известный вопрос о трех главах. Дело шло о трех церковных писателях V века, Феодоре Мопсуестийском, Феодорите Киррском и Иве
Эдесском, относительно которых монофизиты ставили в упрек Халкидонскому собору то, что вышеназванные писатели, несмотря на свой несторианский образ мыслей, не были на нем осуждены. Юстиниан признал, что в данном случае монофизиты правы и что православные должны им сделать уступку.
Отношение к собору 451 г. довольно быстро стало краеугольным камнем в спорах с последователями Евтихия. Монофизиты использовали традиционный прием, знакомый еще по донатистам[72] — они напоминали, что на соборе присутствовали те восточные отцы, которые в свое время не сразу согласились с осуждением Нестория: «Халкидонский Собор принял в общение Феодорита, епископа Киррского, который хулил в свое время св. Кирилла Александрийского, значит, собор еретический», — с помощью таких аргументов монофизиты ставили под сомнение все решения IV собора.
Запад был против посягательств на авторитет Халкидонского собора. Говорили, что «если подвергаются укоризнам определения Халкидонского собора, то как бы не подвергся подобной опасности и собор Никейский». Затем поднимался вопрос, можно ли осуждать умерших, ведь все три писателя умерли еще в предыдущем столетии.
Тогда Юстиниан решил прибегнуть к созыву нового Вселенского собора, который и собрался в Константинополе в 553 г.
Задача V Собора была гораздо уже задач подобных предшествовавших мероприятий. На нем не шла речь о какой-либо новой ереси; надо было лишь урегулировать некоторые вопросы, связанные с деятельностью III и IV Соборов и касавшиеся несторианства и, главным образом, монофизитства. Император хотел, чтобы на соборе присутствовал папа, проживавший в то время в Константинополе. Но тот под разными предлогами уклонялся от этого, так что все заседания собора состоялись без него.
Собор, разобрав сочинения вышеназванных трех писателей и согласившись с мнением императора, осудил и предал анафеме «нечестивого Феодора, который был епископом Мопсуестийским, вместе с нечестивыми его сочинениями, и все, что нечестиво написал Феодорит, и нечестивое послание, приписываемое Иве, и тех, которые пишут или писали в защиту их». Такое решение было гораздо больше на руку монофизитам, чем, собственно, ортодоксам, с которыми боролся Несторий.
Постановление собора получило обязательную силу, и Юстиниан стал преследовать и подвергать ссылке епископов, не согласившихся на осуждение трех глав. Среди этих не согласившихся, как легко догадаться, монофизитов не было.
Запад до конца VI века не признавал решений собора 553 г., и только при папе Григории I Великом (590–604), объявившем, что «на соборе, на котором дело шло о трех главах, ничего не было нарушено в деле веры или каким-нибудь образом изменено», собор 553 г. был признан на всем Западе Вселенским собором, наравне с первыми четырьмя.
Напряженная религиозная борьба, которую вел Юстиниан и которая должна была, как он ожидал, примирить монофизитов с православными, не оправдала его надежд. Монофизиты не были удовлетворенны сделанными уступками, хотя в последние годы своей жизни Юстиниан все решительнее склонялся на их сторону. Монофизитство могло стать государственной религией, но со смертью императора религиозная политика изменилась.
* * *
Кроме Египта, где монофизитство сохранилось в виде Коптской православной церкви, ересь продолжала существовать в Сирии, Армении, Месопотамии, Нубии[73] и Эфиопии. Монофизиты Сирии и Месопотамии зовутся также «якобитами» по имени эдесского епископа Иакова, который был одним из виднейших организаторов движения монофизитов во второй половине VI века.
В Армении армяно-григорианская церковь является господствующей религией. Глава ее носит титул католикоса.
Среди монофизитов со временем появилось немало таких, которые заключили унию с католической церковью. Так появились сиро-католики, армяно-католики, копто-католики.
За сходство обрядов несторианство, монофизитство и православие зачастую объединяют в термине «восточные христианские церкви».
* * *
Во время ожесточенных дискуссий противники постоянно выдумывали новые термины, чтобы перевести спор в новое русло — личность, ипостась, сущность, природа. Их учения сейчас пытаются изложить в доступном и схематичном виде. Однако это не всегда получается, да и сочинения «спорщиков» для такого толкования, наверное, не предназначены.
Моравские братья
Другие названия — Чешские братья, Богемские братья, гернгутеры. Члены секты, возникшей в Чехии после поражения таборитов (последователей Яна Гуса), не признавали католической церкви, проповедовали равенство и пацифизм, большое значение придавали культурно-просветительской, миссионерской деятельности, развитию в людях нравственного начала.
Долгое время в Европе наиболее просвещенными людьми были представители христианского духовенства. В их среде появлялись выдающиеся философы, писатели и даже ученые. Некоторые монастыри содержали богатые библиотеки — переписка книг любого содержания также находилась в руках клира.
Далеко не все церковники стремились оградить население Европы от образования. Один из самых известных писателей современности Умберто Эко в книге «Имя Розы» прекрасно показал, какие противоречивые процессы шли внутри католической церкви задолго до эпохи реформации. Главный герой романа — критически мыслящий, прогрессивно настроенный монах-ученый, монах-исследователь. Ему противостоят представители христианской реакции, они пытаются не допустить распространения книжного знания, хотят оставить европейское общество в полуграмотном состоянии, видят в этом основу могущества католической церкви.
Эти процессы не прекращались и позже. Консерваторам не удалось предотвратить развитие светской науки и образования. Вероятно, не случайно видным борцом с косностью католицизма, предтечей реформации стал ученый, ректор Пражского университета Ян Гус. Он хотел лишить церковь влияния на средневековое общество. Гус закончил свои дни на костре в 1415 г., но его идеи взбудоражили общественную мысль.
В течение двадцати лет после смерти мятежного ректора продолжалась война с последователями Гуса — таборитами. Антирелигиозное движение вылилось в борьбу со многими государственными и общественными порядками в Чехии — борьбу против феодализма.
В этой борьбе наиболее радикально настроенные табориты потерпели поражение. Ознаменовала этот факт битва при Липанах в 1434 г.
Но к этому времени сознание чешского общества уже претерпело серьезные изменения. Даже умеренные гуситы и те, кто не принимал активного участия в войне, были захвачены идеей реформы церкви, возрождения истинной духовности, идеалов простоты — в жизни и религии. Немаловажным было и стремление к приобретению знаний — идея просвещения масс.
