простите… я нечаянно…
На мгновение в столовой воцарила идеальная тишина. Кажется меня сейчас расстреляют… нет, у них нечем. Значит повесят. Прямо тут, в столовой на потолочной балке. Не зря этот охотничий домик сделан в стиле фахверк. Здесь очень удобно казнить бестолковых дур, не умеющих справится со своими эмоциями.
На лбу ошалевшего от моей наглости господина Орбрена наливалась фиолетовым огромная шишка…
Глава 45
Первым молчание прервал его светлость. Нет, он не закричал, что меня надо казнить, не позвал стражу, чтобы бросить меня в подземелье… он зафыркал от сдерживаемого смеха, а потом не выдержал и неприлично громко расхохотался, закидывая голову назад.
– П-простит-те, – я попыталась отползти от господина Орбрена вместе со стулом. Исчезнуть. Испариться.
А он молча встал, хмуро зыркнул на его светлость, мгновенно подавившегося смехом, и так же молча сел за стол и принялся есть суп.
Я же не знала, что мне делать. Так и осталась сидеть, развернутая от стола. Только хмурая стерва-Марла появилась из ниоткуда и положила перед моей тарелкой еще одну ложку.
– Господин Орбрен, – трясущимся от страха шепотом пролепетала я, – простите, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло…
– Орбрен, – подмигнул мне его светлость, – не дуйся, от твоей Маллы даже его величеству досталось. Почти точно так же.
И он снова захохотал. Вот же… негодяй. А еще аристократ. Мог бы быть и сдержаннее… как господин Орбрен.
– Все хорошо, Малла, – сухо с каменным лицом ответил он, – ешь.
Ну, да… когда твоя жизнь висит на волоске, самое время перекусить.
Обед прошел в молчании. Только его светлость фыркал в тарелку. Когда закончилась последняя трапеза, господин Орбрен поднялся, синяка у него на лбу уже не было, и велел:
–Малла, пройдем в кабинет.
Вот и все… надеюсь, они дадут мне отсрочку на полгода… шаркая ногами по полу, я отправилась на казнь.
В кабинете, как и во всем доме, тоже стояла массивная и громоздкая мебель, тем не менее органично вписывающаяся в небольшое пространство. Наверное, потому, что ее было очень мало, как и везде: стол, книжные полки за спиной хозяина дома, занявшего свое место, и два кресла по сторонам от окна напротив.
Господин Орбрен вольготно расположился в кресле, что ближе к двери, не иначе, чтобы я не сбежала, а я осторожно присела на краешек другого.
– Малла, – его светлость, покрутил перо, – ты должна рассказать нам, что делала, когда просила у Оракула сарафаны.
– Сарафаны? – переспросила я и покосилась на хмурого господина Орбрена. Мол, чего ты? Давай уже начинай отправлять меня в кутузку.
– Об этом, – он правильно понял мой взгляд, – мы поговорим позже. И очень многое будет зависеть от того, как старательно ты будет отвечать на все остальные вопросы.
Кошмар меня подери! Вот уверена я, что в этот-то раз он меня не провоцировал. Я даже сама от себя такого не ожидала. Но как вывернул ситуацию в свою пользу! Попробуй теперь упусти какую-нибудь мелочь, которая окажется важной…
Я вздохнула и начала рассказывать. С самого начала. Раз уж им важно все до мелочей. Как купила ткань, как раскроила, как Салина меня огорчила…
– Малла, – с ехидной улыбкой перебил меня его светлость, – давай опустим подробности и сразу перейдем к самому обращению к Оракулу.
– Хорошо, – «господин, добрый полицейский», добавила про себя…
Теперь рассказ уложился в два предложения: пришла, взяла круг Оракула и, потянувшись силой, попросила.
И вот тут «добрый полицейский» показал свое истинное лицо. Мурыжил он меня целый час, задавая каверзные вопросы и записывая мои ответы на листочек. А потом довольно хмыкнул.
– Ты прав. Это она изменила статус вдов во всем Гвенаре. Но я не понимаю, как она смогла это сделать, ведь для этого нужна близкая мужская энергия равная по силе. А тогда… хм… ее у Маллы не было.
– Была, – Орбрен встал с кресла и подошел ко мне, – посмотри внимательно.
Его светлость пристально всмотрелся и выругался:
– Арр! И так давно! Я не мог это пропустить!
Я подскочила с кресла в панике. Бежать! Этот негодяй господин Орбрен сдал меня с потрохами! Я как овца на заклание сама притащилась в эту ловушку, и ведь знала, что нельзя доверять никому. А в особенности господину Орбрену.
– Тише, Малла, – поймал меня в шаге от двери негодяй, – его светлость никому не скажет.
– Никому, кроме его величества, – уточнил герцог, – ты должна нас понять, Малла. Ты не просто попросила у Оракула разрешения носить сарафаны, ты оказала влияние на все государство. И мы не можем оставить это без внимания.
– Малла, послушай, я все объясню, – господин Орбрен крепко держал меня, не давая вырваться, – все очень серьезно. Это дело государственной важности. И лучше, если ты выслушаешь нас добровольно. Мне бы не хотелось заставлять тебя.
Я обмякла в его руках. Кошмар меня подери, вот я вляпалась. Как-то Орландо еще в юности проигрался в подпольном казино. И он мне рассказывал, как выбивали из него долги крышующие нелегальный бизнес полицейские… да, ни от меня, ни от моего малыша мокрого пятна не останется, если я сейчас буду упираться. Это не какие-то бандиты, это государство…
Господин Орбрен, мягко обхватив за плечи, подвел меня к креслу и усадил, присев рядом на подлокотник. Наверное, чтобы я снова не убежала. Но я не побегу. Я может еще не поняла, во что вляпалась, но то, что с его величеством, его светлостью и господином Орбреном лучше не спорить, догадалась.
Герцог спокойно сидящий за столом, продолжил, как ни в чем ни бывало:
– Оракул это всего лишь артефакт, работающий на магии, и он выполняет заложенные в него функции, но сам ничего не регулирует. Например, сигнализирует, если купец обманывает. Но вот критерии лжи вносятся теми, кто управляет артефактом. Или вдовы… правила для вдов внесены Ведающими еще во время войны с Хадоа, до миграции в Мидгард. Не могу сказать, какие у них были причины, но, Малла, за столько тысяч лет мы ничего не могли изменить в этих правилах. В наших силах было всего лишь сделать жизнь несчастных женщин более-менее сносной. А ты просто захотела сарафан… и сделала так, что вдовы перестали быть изгоями в нашем обществе.
Он помолчал, а потом продолжил с тяжелым вздохом:
– А мы с его величеством чуть с ума не сошли, пытаясь разобраться, как это у него получилось, – его светлость прикрыл глаза, – решили, что это ее величество, которая как раз накануне услышала рассказ про ваше поселение. Пришлось в спешном порядке готовить указы
