— Она умерла, — ответила Тейлор и заметила, как помрачнело его лицо. Он был искренне расстроен, в этом не было сомнений.
Карл провел рукой по шее и посмотрел в потолок. Его губы какое-то время беззвучно шевелились, затем он снова взглянул на нее.
— Когда?
Тейлор сказала ему, что Аманда умерла от рака в кливлендской больнице и похоронена в Техасе.
— Да простит меня Господь, — печально произнес Карл. — Мне нужно очистить душу и от этого последнего греха. — Он кротко улыбнулся. — Я пробуду в Нью-Йорке только до вечера. Потом улетаю назад, в Атланту. Нельзя ли мне пригласить тебя пообедать?
«Пообедать! — подумала Тейлор — Ну уж нет!» Она постаралась скрыть свою неприязнь.
— Извини, но я уже приглашена.
Нет, она совсем не хотела обедать с этим знакомым незнакомцем, испортившим ей когда-то жизнь.
— Ну что ж, очень жаль, — вздохнул он удрученно. — Удели мне еще несколько минут.
Тейлор многозначительно взглянула на часы. Не достаточно ли? Было уже одиннадцать часов, а у нее оставалось столько дел.
— Я теперь не пью, — сказал он. — После того злополучного вечера ни глоточка спиртного. Я должен рассказать, что произошло со мной, Сюзен. Не возражаешь, если я буду называть тебя так?
Тейлор покачала головой. Это был самый странный разговор в ее жизни. Человек этот непостижимым образом завораживал и отталкивал ее одновременно. Хотя перед ней, несомненно, стоял Карл Синклер, ей казалось, что это совсем другой человек. Она все еще верила, что настоящий Карл на самом деле умер в тот вечер в Атланте.
Он как будто прочел ее мысли.
— В тот вечер умер я прежний, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Я провалялся на полу без сознания до следующего утра. Очнувшись, я понял, что вы обе исчезли из моей жизни навсегда. Но я изменился не из-за этого. Меня изменило откровение, которое снизошло на меня, пока я лежал без сознания… Ко мне явился Иисус, — продолжил он. — Он явился ко мне во плоти, окруженный сиянием, и сказал, что я призван служить Богу на земле. Он сказал, что я не умру и буду жить, чтобы нести веру и надежду всем людям, которые страдают, как страдал я. И после этого я никогда больше не притрагивался к спиртному.
— Похвально, — заметила Тейлор. Она не знала, что ему еще сказать. Глаза Карла горели таким фанатичным светом, что трудно было бы спорить с ним или возражать.
— И тогда я продал свою дилерскую контору, Сюзен. Я отказался от всего, чем владел, и стал проповедником. Теперь у меня есть программа на радиостанции Атланты. Я читаю проповеди, а потом иду в церковь. Там моя аудитория составляет примерно сто пятьдесят человек, но зато по радио меня слышат многие тысячи людей.
«Поразительно, — подумала Тейлор. — Если бы все это услышала Аманда!»
Вот чем, значит, объяснялось то, что их никто не разыскивал. Карл Синклер, оказывается, был жив, когда они оставили его лежащим на полу и уехали. Он выжил и вдобавок превратился в религиозного фанатика. Чувство вины, давившее на нее многие годы, свалилось с ее плеч, словно старое одеяло.
— Вот так, — сказал Карл. Интонация и ритм его речи все больше и больше напоминали речь проповедника. — Я везде искал тебя и твою мать, но не мог обнаружить даже ваших следов. Я был в ужасном состоянии и денно и нощно молил Бога, чтобы он дал мне шанс загладить свою страшную вину перед тобой. Только когда я увидел тебя в телепрограмме, у меня появилась возможность найти тебя. Я тебе тотчас же позвонил.
— Вот как? — проговорила Тейлор. Ей не хотелось признаваться в том, что она сразу же выбросила бумажку с его посланием, в полной уверенности, что звонил какой-то ненормальный шантажист. — За день накапливается столько звонков… Возможно, твое послание затерялось.
— Приятно узнать, что ты теперь такая знаменитость, — одобрительно улыбнулся Карл. — Ты всегда была такая умненькая и такая хорошенькая. — Он покраснел и опустил глаза. — Я понимаю, что ты, наверное, до сих пор не можешь простить меня, но я должен был сказать тебе все это. Я так хотел все сделать правильно, но правильно поступать я не умел. Господь помогает мне разобраться в моих грехах. Он мне всегда помогает. Вот и тебя помог отыскать.
На какое-то мгновение Тейлор даже почувствовала к нему жалость. Она протянула руку и положила ее на огромную лапищу со вздутыми венами, лежащую на крышке стола. Это был самый обычный, ничего не значащий жест, но Карл был просто вне себя от радости.
— Я рада, что ты нашел меня, Карл, — тихо сказала Тейлор. — Еще совсем недавно я не захотела бы даже видеть тебя. Но теперь я действительно рада, потому что это и с меня снимает вину. Ведь все эти годы меня преследовала страшная мысль, что я тебя убила.
— Ты была слишком мала и слаба, чтобы убить меня. А я гораздо крепче, чем кажется. Но ты в тот вечер, сама того не ведая, сотворила мне величайшее благо. Я думаю, что твою руку в тот вечер направлял сам Господь. Это он вложил в нее лампу, чтобы получить возможность привести меня потом в сознание. Если бы ты не толкнула меня тогда, я никогда не познал бы мира и гармонии, которые обрел сейчас в служении Богу. Я так и продолжал бы ковылять от греха к греху и в конце концов был бы проклят навеки.
Карл все рассказывал ей о своих добрых делах, о многих душах, которые ему удалось спасти, проповедуя с кафедры и по радио. Он говорил также о предстоящем турне по стране, цель которого — популяризация Библии.
«Интересно, что решили бы окружающие, услышь они этот разговор?» — подумала Тейлор.
— На меня произвело большое впечатление то, что ты работаешь у Гаррисона Стоуна.
В голосе его прозвучала легкая зависть.
— С Гаррисоном Стоуном очень приятно работать, — согласилась Тейлор. — Мне просто повезло, что мы с ним работаем бок о бок.
— Ты, должно быть, очень умна, если он пригласил тебя к себе, — сказал Карл, заглядывая ей в глаза со щенячьей преданностью. — Я всегда знал, что Бог тебя возвеличит.
Тейлор не поняла, какая связь существует между Гаррисоном Стоуном и Богом, но не стала вдаваться в подробности, так как не хотела выслушивать рассуждения Карла по этому поводу. К сожалению, этого хотел Карл, и ей оставалось лишь набраться терпения, чтобы выслушать его до конца.
— Я прочитал в «Тайм» статью о Гаррисоне Стоуне и сразу же понял, что он работает ради спасения Америки, а это значит — ради спасения каждой живой души в этой стране, — сказал он и наклонился вперед. Глаза его загорелись.
Тейлор была довольна статьей в «Тайм», где вкратце излагалась роль комитета в оздоровлении внешней торговли и не содержалось никаких устрашающих намеков. Она считала эту статью успехом отдела по связям с общественностью агентства «Уилсон Тодд». Однако в этой статье не было ничего, что имело бы отношение к спасению душ. Ей было любопытно послушать, о чем говорит этот человек, потому что он, очевидно, был способен вкладывать в прочитанное нужный ему смысл. «Довольно странная способность, тут уж попахивает безумием, — подумала Тейлор. — Но его психологические сдвиги по крайней мере облечены в сравнительно понятную форму организованной религии».
