Взмахом руки он отбросил настоящее в прошлое.
— Мне на это на все наплевать и забыть.
В голосе его мелькнула усталость, и он стал чуть человечнее.
— Да и чем быстрее вы сами забудете об этом, тем проще вам будет тут прижиться. С этого мгновения вы — солдаты Императора со всеми вытекающими из этого факта последствиями.
Он обвел их тяжелым взглядом. Гаврила понял не все слова, но, посмотрев на Марка, (тот кивнул раз, ещё раз и ещё) догадался, что дело плохо.
— А жалование какое? — полюбопытствовал кто-то из-за спины. — Или тут Императору задарма служат?
— Жалование?
Лысый поморщился. Понятно было, что как бы хорошо он о них не думал, воинами он их, всё же еще не считал. Сделав очевидное усилие над собой, новый вожак усмехнулся.
— Жалование хорошее, только его еще заслужить надо. Вот возьмете замок там и жалование получите. А в замке вино и бабы.
По ряду новобранцев пролетел шорох, который командир предпочел не услышать.
— Нужно оно там, жалование-то, — проворчал еле слышно Мусил. — Если в Аккореб попадем, то там все задаром… За все платят побежденные.
В шатре послышался шум, и лысый говорун отвернулся, втягивая брюхо и расправляя плечи. За спиной Гаврилы свистнул воздух.
— Сейчас! — прошептал Мусил. — Сейчас главный выйдет!!!
Усталость, жара и неудачи за эти две недели доконали его, довели до зубовного скрежета. Хотелось привычной прохлады и полумрака каменного мешка, но где его тут взять? Те камни, что когда-то может быть и были тут, время давным-давно перетерло в пыль и рассыпало под ноги людей. Если, конечно, не считать камней, из которых состоял замок волшебника.
Он шел, опустив голову, стараясь не смотреть по сторонам. Хоть прошло не так уж много времени — дней десять всего, а за это время пустыня ему уже успела надоесть. В какую сторону не посмотришь всё одно — песок, песок, песок… Всё чаще и чаще в голову залетала одна и та же мысль — стоило ли менять одну тюрьму на другую? Ставшую привычной тюрьму на пустыню? Все ведь тоже самое, только размер побольше. Даже вонь та же…
Он поднял голову и посмотрел за спины выстроенных перед шатром людей.
Замок как стоял, так и стоял.
Его предшественник топтался около замка почти месяц, чем и заслужил неодобрение Императора. С чувством юмора у Оттона всегда было хорошо и он, решил, что раз его военачальник не хочет двигаться вперед, то лучше всего поместить его туда, где все окружающие будут помогать ему в этом. Слово и дело Император никогда не отделял друг от друга, и неудачливый командир очутился в тюрьме.
Сказав о тюрьме, Император, слава Богу, вспомнил и о нем, тем более, что кого-то нужно было поставить вместо не оправдавшего доверия командира.
В заморской игре, в которую в последнее время перед его водворением в уздилище увлечённо играли при Императорском дворе, это называлось рокировкой, которая и произошла пару недель назад. Именно так он и очутился в пустыне, перед замком волшебника Джян-бен-Джяна, а его предшественник, не оправдавший надежд Императора, на его месте.
Ничего не поделаешь — воля Императора.
Вздохнув, он пошел мимо строя, не думая о тех, кого Бог в этот раз послал ему в помощники для выполнения каприза Императора. Именно каприза! Никак не иначе! Конечно, что-то наверняка было написано в запеченном Императорской печатью пергаменте, что он мог вскрыть только в замковой сокровищнице, но до неё оказалось не так уж и просто добраться…
Нет! Всё-таки не понятно… Ну, кто может объяснить, зачем грозному Императору, владыке половины обитаемого мира наследство какого-то волшебника, чьё имя никто не помнит, а если и помнит, то не в силах произнести? У этих варваров имена — язык сломаешь…
Ну, да ладно! Будь трижды благословен этот мерзкий колдун! Будь он тысячу раз благословен!
Из-за него он все-таки выбрался!
Патрикий шел по теням, словно попирал ногами своих врагов.
«Опять дрянь какая-то, — подумал он. — Воры, разбойники, дезертиры, землепашцы. Ни одного настоящего солдата! Если уж так нужно послал бы сюда десяток центурий…»
Правым глазом он видел ноги, а левым — тени от людей, которые сами скоро станут тенями. Ноги — тень, ноги — тень, ноги — тень, ноги… Он встал как вкопанный. Ноги были, а тени… Тени не было!
Поднимая глаза, уже догадывался, кого увидит.
— А-а-а-а! Старый знакомый!
Раб непонимающе смотрел на него — не узнавал. Тогда он добавил.
— Спасибо за воду.
После этого все встало на свои места и тот расплылся в улыбке.
— Патрикий!
Губы у Патрикия сами собой расползлись в улыбку. Этот человек словно был приветом из той жизни, которой он так удачно — слава Императору Оттону! — избежал. Вспомнив человека, он вспомнил и все, что его с ним связывало.
— Ну, что тут что ли, твой обидчик живет?
Улыбаясь в ответ, словно с появлением знакомого все неприятности прекратили существовать, Гаврила уважительно отозвался.
— Тут, похоже, ты живешь… А я … мы просто мимо проходили.
— Как сюда попал? Мы ж с тобой…
— Долго рассказывать, — перебил его Гаврила и Патрикий закивал. Вообще-то и так все было ясно. Как еще мог оказаться посреди пустыни человек, с которым он два десятка дней тому назад познакомился в Императорской тюрьме, из которой — он видел это собственными глазами — его увели на продажу? Сбежал, конечно. Он посмотрел строй внимательнее, обращая внимание на лица. Верно. Так и есть. Вон и товарищ его, что купцом назывался. Точно сбежали… Конечно могло по-разному получиться, но все же как-то не верилось Патрикию в доброхота, купившего полтора десятка рабов, чтоб отпустить их на волю с наказом добраться до этих Богом забытых мест. Да только какая теперь разница?
— Верно. Это уже не важно, — сказал Патрикий. — Ну, а раз сам сюда пришел, значит, судьба у тебя такая — тут оказаться. Считай, Бог тебя сюда привел.
Он посмотрел на строй, возвысил голос.
— Мне помочь.
Его палец взлетел вверх.
— А ни за Императором, ни за мной служба не пропадет.
— Мы купцы, — встрял в разговор Марк, обнадеженный встречей со старым знакомым. — Ты же помнишь Нам бы…
— Это ты там купцом был, — Патрикий махнул рукой в сторону, — А тут… Какой ты купец? У тебя и товару-то нет никакого… Ну, разве только жизнь твоя никчёмная.
Он отвернулся от него — все сказал, добавлять нечего…
— До вечера всем отдыхать… А там посмотрим.
Патрикий взмахнул рукой, и по его знаку стражники опустили копья. Строй покорно шагнул за ними. Гаврила сделал шаг вместе со всеми, но старый знакомый удержал его за рукав.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
