Ингины, и на Мак-Грегора вдруг сразу с нескольких сторон прыгнули здоровенные мужики-оборотни, отпихивая меня, в то время как старший виверн взлетал уже в воздух, стиснув Крорра поперек тела в когтистой лапе. Ах ты, коварная, предающая тварь! Полукровка истошно заорала, мгновенно исчезая, но мне было уже не до нее. Я бросилась на кучу чужой плоти, намереваясь пинать, колотить и рвать зубами, но на моем пути встал Кай, не прикасаясь, но растопыривая руки, изображая из себя непроходимую преграду.
— Все в поряд… — только успел сказать он, и я что есть сил пнула его в коленную чашечку.
Мужик взвыл и припал на одну ногу, открывая мне вид на прижатого к земле амбалами Киана, один их которых что-то торопливо шептал ему. Чего виверн до сих пор не обернулся и не расшвырял их? Воспользовавшись отвлечением Кая на свою конечность, метнулась к Мак-Грегору, но оборотень среагировал моментально, и я прямо-таки как в замедленной съемке видела выброшенную им вперед ручищу, что неизбежно должна была остановить меня, схватив за ногу.
— Только дотронься — и шутки кончатся! — рявкнул из-под туш оборотней Мак-Грегор, причем совсем не задыхаясь под их массой. — И свалите с меня уже!
Те послушались сразу, освободили его. Киан был в полном порядке, а вот в темнеющем к ночи небе происходило нечто экстремальное. Ингина явно пыталась отбить своего мужика у папаши, то и дело появляясь на его шее и нанося сокрушительные удары, как при памятной первой встрече с Кианом. Но Хард умудрялся весьма ловко ее каждый раз скидывать, кувыркаясь, нисколько не жалея, и при этом болтая в воздухе Бронзовым, как недавно мной. Желание дракона выйти и навалять за это виверну ударило в меня мощной волной жара, но неожиданно Мак-Грегор дернул мою руку, притиснул к стволу ближайшего дерева и набросился с оголтелым, алчным поцелуем, врываясь языком между моих зубов едва ли не насильно. Горячность его сексуальной агрессии на несколько секунд вынесла мне мозг, затмевая своей интенсивностью жар драконьего призыва Крорра, а когда я опомнилась и пихнула моего чокнутого озабоченного в грудь, зашипев, что он за время выбрал, картинка в небе уже поменялась. Там кувыркались уже два вивернячьих силуэта. Один зверь, немного меньше и изящнее другого, махал крыльями как-то бестолково и неуклюже, стремительно теряя высоту, а второй подныривал под него, притормаживая падение.
Не прошло и полминуты, как они с треском и рычанием достигли-таки земли, и, пробежав десяток метров вместе с Кианом, я увидела сидящую на заднице голую полукровку, что, открыв рот, таращилась на собственные руки огромными остекленевшими от шока зенками. Финалом сцены был мощный удар в челюсть от Бронзового едва сменившему ипостась Харду, отправивший того прилечь на травке рядом с еще не пришедшей в себя от изумления дочерью. Так его, дракон! У самой костяшки чешутся!
— Ну вот у вас и есть еще одна виверна мне на кой-какую, плохенькую, но замену, — сплюнув кровь, самодовольно сказал патлатый манипулятор, потирая подбородок. — Не сказать, что она способна со мной сравниться, но силы в ней достаточно. Учись, пока я рядом, мальчишка! Никакой возни и заигрываний с ее ящером. Всего лишь и потребовалось — отнять то, что она своим считает, и вот теперь зверь вышел.
— Это он нарочно? Чтобы я… — тоненьким, звенящим от нервозности голоском спросила «добрая» Ингина, переводя потерянный взгляд с Киана на Крорра.
Бронзовый кинулся к ней, обнимая, и злобно оскалился на Харда.
— Можно же было как-то по-людски, — пробормотала я, хотя понимала, что это звучит полной чушью. Где тут люди, и с чего бы этому «отцу года» заботиться о чувствах своего нежеланного потомства.
— Ее больше нет… — всхлипнув, продолжила изливать свое потрясение полукровка, выглядя потерянной, беспомощной. — Я ее не слышу… Что если она исчезла?
— Да все нормально, — пренебрежительно отмахнулся Хард. — Твоей второй половине просто нужно тоже осознать все, и отныне она не будет выходить на первый план, когда ты в этом теле. Но и ты не сможешь пресекать ее животные порывы и кровожадность, когда станешь обращаться. Это и есть наша природная гармония. Привыкай.
— Разве нельзя было с этим подождать до более удобного момента? — вскипел Бронзовый, и я снова ощутила подъем температуры, а заодно и искушение помочь дракону выйти и навалять папаше-придурку от души, но нельзя, он нам целый нужен. — Мало того, что наши кувыркания в небе могли засечь, так еще и ты вывел ее из равновесия совершенно! На познание подобных вещей нужно много времени, и в таком состоянии не дело влезать в заварушку!
А он знал, о чем говорит, между прочим, ведь наше с ним познание граней свободы-несвободы дракона только в самом начале пути.
— Ну так и не позволяй ей встревать! Ты ведь ее мужчина, — язвительно процедил Хард, и я заметила проблеск краткого торжества в его взгляде.
Выходит… он это нарочно именно сейчас? Для того чтобы выбить почву из-под ног у той самой дочери, которую и знать вроде не желал, но вот таким вот придолбнутым, в своем неповторимом стиле, образом решил выкинуть ее из боевой обоймы и сохранить? Исключить из числа идущих на амбразуры? Совсем не верил в наш успех, или таким образом дал о себе знать припозднившийся родительский инстинкт? Попробуй разбери.
— Всем спокойно, он с нами! — рявкнул Мак-Грегор, перекрывая раздавшееся внезапно со всех сторон грозное рычание, сопровождавшее появление из воздуха в нашей живой композиции еще одного персонажа, а именно Рихора.
Себе для памятки: с вампами оборотни тоже, очевидно, не ладят, судя по взаимно оскаленным рожам.
— Ликторы развернули все свои силы и двинулись в обратном направлении! — сообщил Рихор, чуть шепелявя из-за так и не спрятанных клыков, зыркая на перевертышей так же недобро, как и они на него.
— Ну вот и результат чьих-то экспериментов по воспитанию! — со злостью выплюнула я в сторону вполне невозмутимого Харда. — Они засекли вас!
— Да ладно вам, к этому все и шло, чего тянуть-то! — отмахнулся он.
— Привал на ночевку отменяется, — с непроницаемым лицом констатировал Киан, не выдавая своих чувств по поводу выходки своего бывшего наставника. — Мы идем на цитадель без остановок. А ты с оборотнями…
— Знаю-знаю, — развязано перебил его патлатый. — Мы остаемся и удерживаем их тут, сколько потянем. Двигайте уже!
Глава 41
Никто почти не разговаривал, не задавал лишних вопросов, всем было и без того понятно, что вот он, оглушительно затикавший внутри обратный отсчет. И до этого-то все было не шуткой, но теперь все приобрело оттенок неизбежности
