-Понимаешь, ты, конечно, прав, но ведь всегда все было хорошо, ничего такого не случалось...
-Что значит - всегда? - отец выглядел очень встревоженным. - Куда ты еще ходила?
-Видишь ли... Ночью, это было еще осенью, я проснулась и никак не могла заснуть, и еще очень хотелось пить. Я вышла в коридор, по полу гулял сквозняк, но не такой, как обычно, а как будто он был ветром и вырвался из никому неизвестной, но прекрасной страны, а потом превратился в настощий ветер, и он был весенний, даже пахнул весной, хотя, я посмотрела нарочно, за окном висел туман и шел мелкий дождь. Но никакого зла или опасности не чувствовалось, тут я была уверена. Я увидела свет, такой, какого никогда бы не могла представить, и не от свечи, и не от газового рожка... Я почувствовала, что он совершенно мирный и неопасный, и тогда решила пойти и посмотреть...
Тут я рассказала о том, как спускалась три раза по коридору, как видела балет, оперу и еще один совершенно непонятный спектакль, его я попробовала описать как могла подробно, но немного запуталась. И, поскольку отец слушал молча, очень внимательно, рассказала и о том, как я решила научиться танцевать по-своему, потому что есть многое, очень важное, подспудное и дивное, и это я не умею выразить словами, а могу только иначе, например, танцем.
Я договорила и, не зная, что добавить, взяла еще одно пирожное и отпила чаю. Отец помолчал какое-то время.
-Как опрометчиво! Что ж, теперь тебя ругать уже поздно... И все же, скажу тебе, никогда больше не иди - за непонятным светом, в какие-то провалы, в коридоры, не существующие в другое время.
-Но я ведь точно чувствовала... Просто не могу это объяснить...
-И не надо объяснять, я все отлично понял. Видишь ли, я не ругаю тебя за твои поступки... на мой взгляд, беспечные и безрассудные. Как у нас говорят, "первым доплыть, хоть на корабле, хоть на бревне".
-А в Анларде похожая пословица: "Если кораблю суждено утонуть, то и в ручье утонет".
-Хм... это немного о другом... ну ладно... Ты не только уцелела, но еще и приобрела великое сокровище - не каждый понимает, есть ли ему что сказать людям, о чем... и тем более - как. Все, или почти все, часто ощущают нечто, более высокое, чем наша обыденная жизнь, какую-то тоску, неопределимый, но манящий свет... Правда, скажу тебе, что и узнала ты об этом столь необычным способом, что, в самом деле, не знаешь, чему больше радоваться - что ты так много поняла о мире и о себе самой, или что ты выбралась живой и невредимой.
-То есть что не погибла и не осталась в Подземелье?
-И это. Но бывает и худшее.
-Как это? - удивилась я. - Хуже, чем погибнуть?
-Да. Ты даже не подумала о такой очевидной вещи: есть силы, которые меняют душу, не убивают, но омертвляют, перековеркивают, выворачивают наизнанку.
-Я ведь говорю, все было неопасным, добрым, это можно было сразу угадать.
-Это вообще нельзя угадать, если хочешь знать. Одних прельстило бы нечто темное, зловещее, мрачное, может, даже явно злое и уродливое. Других - прекрасное, светоносное, чистое, но ведь это вполне может оказаться внешним, как бы декорацией. Ты же целый год при Театре жила, можешь это понять. Для того, чтобы разобраться, где настоящее добро, а где - нечто ложное, притворное, заманивающее, опыт нужен.
-Я ни о чем таком не читала никогда, - сказала я. И подумала, что, если бы мама говорила со мной о всяких таких вот чародейных вещах, меня труднее было бы обмануть. Мне стало одновременно и досадно, что мама только запрещала мне думать о всяком волшебстве, а о настоящих опасностях и не сказала ничего, и стыдно, что я так думаю сейчас о ней.
-Читать, безусловно, надо, но ведь это не чтением делается... я имею в виду, как опыт приобретается. Прислушиваться к себе, уворачиваться от нападений, когда нечто неизвестное будет пытаться дотянуться до тебя и обмануть. Читать, конечно, тоже.
-Но, в конце концов, получается, что все это на пользу, то есть, все-таки, было добром?
-Если судить по тому "странному спектаклю", и еще по тому, что нечто в вашем Театре похищало детей, я бы не назвал это добром. Может быть, не то, чтобы злом до самого дна, но сложности этого... этой сущности, не могу понять, и хотя она не принесла тебе вреда, это не делает ее светлой, благотворной и неопасной.
-Но что же это за сущность? Как ты думаешь? Мы со Стеллой долго собирали разные истории, сведения... Но толком ничего не поняли. Я долго думала, несколько ночей подряд, и теперь я уверена, что все это делает Театр, - я посмотрела на отца, не усмехнется ли он, когда это услышит, но он молча слушал. - Театр, на самом деле, не просто дом, а живое существо, он придумывает спектакли, в них играют призраки, у него есть свой город, где-то не то под землей, не то еще в каком-то волшебном месте. Я только не понимаю, зачем он заманивает туда людей, и еще не понимаю, как он делает этих... актеров-призраков. Как ты думаешь, так может быть? Вообще, мне всегда казалось, что все вещи, и дома тоже, они почти живые. Не как мы, но как-то по своему...
Тут я рассказала о том, как мы с Гилассой играли раньше и угадывали истории домом и предметов.
Отец понимающе кивнул, потом подошел к своей дорожной сумке и вытянул из нее лист.
- Есть одна книга, я ищу ее и переписываюсь со многими библиофилами, вот послушай ее название. Не ты одна любопытствуешь о таких вещах: "Рассуждения о местности, выстроенных на ней жилищах или прочих зданиях, о волшебной силе, присущей иным местам, о том, как выискивать следы злого или доброго колдовства и избавляться от призраков, привидений, дурных снов, болезней и обманных видений, насылаемых землей, домом или каким другим чародейством, и в добавление к этому способы нахождения проклятых предметов, или незаколдованных, но опасных вещей, кои сохраняют в продолжение немало времени отпечаток случайного колдовства, хворь насылающие, а равно и видения, ужасы ночные..." И там еще полстраницы.
-И все это - одно заглавие?! Еще бы чуть подлиннее, и книгу можно было бы и не читать!
-Да, тогда любили все дать обстоятельно, ничего не упуская.
-Это такая важная книжка, поэтому ты ее ищешь?
-Ну, в общем, да, то есть сама-то эта книга есть у меня в библиотеке, а я ищу первое издание, там чудные старинные картинки и древнефарлайнский шрифт. Но к чему это я все говорю. Когда-то и я много думал о таких делах... Да и сейчас тоже случается... допустим, в дороге, встречал я часто весьма неприятные вещи: странный какой-нибудь дом, или опасный и явно колдовской предмет, хотя на вид - ничего такого, или вдруг ночные кошмары, тягостные ощущения - страх, тоска... когда ничего подобного совсем не ждешь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
