За исключением Равенны императоры не вмешивались в избрание местных епископов, но считали существенным для сохранения своего господства в Италии, чтобы на римскую епископскую кафедру назначались подходящие фигуры. Как мы уже видели, Велисарий в 537г. низложил папу Сильверия, чье избрание было одобрено готским королем Теодатом, и поэтому его обвинили в сотрудничестве с врагом. Несчастный иерарх, будучи сыном папы Гормизда, хорошо зарекомендовал себя на месте, но отказался следовать политике примирения с монофизитами, которую проводила Феодора. Назначение и дальнейшая судьба его преемника Вигилия иллюстрирует новую зависимость папства от режима Юстиниана.
Обычная процедура папского избрания состояла из четырех этапов: 1 ) после смерти предыдущего папы архипресвитер, архидиакон и мирянин primicerius формально оповещали императора (или экзарха) о том, что кафедра вдовствует, и просили разрешения приступить к избранию; 2) само избрание происходило в Basilica aurea в Латеране с участием духовенства и народа; 3) императору (или экзарху) представлялся официальный документ, подписанный архипресвитером и самим кандидатом, испрашивающий разрешение совершить посвящение; 4) в воскресенье, следующее за получением императорского утверждения, три епископа под традиционным председательством епископа Остийского посвящали кандидата и утверждали его в качестве нового папы.
Поскольку дважды требовалось разрешение правительства и поскольку по крайней мере некоторые выборы оказывались весьма бурными, вдовство кафедры часто длилось месяцами[592].
После смерти Вигилия (555) императорская власть сыграла решающую роль в избрании Пелагия I (556—561). Пелагий, будучи диаконом Римской церкви, отличился тем, что (пока Вигилий пребывалвал в Константинополе) защитил население во время осады Рима Тотилой (543–546). Он также играл значительную роль при определении условий заключения мира. Позже он присоединился к папе в восточной столице и стал стойким противником осуждения «Трех Глав», давая папе соответствующие жесткие советы. Будучи арестован в 553г., он переменил свое мнение о «Трех Главах» и, таким образом, в 558г. стал естественным кандидатом на папство[593]. Однако в Италии на него смотрели как на перебежчика и так сопротивлялись его избранию, что для совершения его хиротонии нашлось только два епископа, Остийского же епископа представлял только священник. Весьма недолгий понтификат Пелагия был отмечен началом затяжного «Аквилейского раскола» (см. ниже). Однако в общем деятельность его как пастыря, боровшегося с коррупцией и пытавшегося восстановить Церковь после готской войны, была достойной.
Его преемникам Иоанну III (561—574), Венедикту I (575—579) и Пелагию II (579—590) пришлось пережить трагедии, сопровождавшие лангобардское завоевание (568). Они были последовательно лояльны к Империи, несмотря на то что имперские власти не смогли оказать им активной защиты. В 589 г. случилось еще и стихийное бедствие. Тибр вышел из берегов и затопил центр Рима, уничтожив здания и зернохранилища, что породило голод и опустошительную моровую язву. Сам папа Пелагий II умер от этой болезни, и народ стал единодушно требовать на престол Петра святого Григория I.
Трудно определить какую–либо единственную причину, по которой традиция закрепила за Григорием титул «Великого». Если на варварском Западе его покровительство миссии в Англии и популярность его сочинений[594] (в этот период он был единственным папой, способным писать) и могли бы объяснить его популярность, то в самом Риме монашеский стиль его правления и духовности скорее мешал его престижу, так что в Liber pontificalis ему посвящена лишь сравнительно короткая заметка. Не было и официального его «Жития», пока папа Иоанн VIII (872–882) не заказал его диакону Иоанну[595]. На Востоке святой Григорий был обязан своей популярностью только греческому переводу папой Захарией (749–752) его «Диалогов», содержащих жития итальянских святых. Эта книга получила широкое распространение и принесла Григорию прозвище Dialogos в греческом и славянском мире[596]. Общий итог его жизни и правления был таков: личные контакты с духовенством всего мира от Грузии до Испании и от Англии до Египта, переписка с варварскими королями и королевами, подвижничество и нравственная неподкупность, дипломатическая мудрость и уравновешенность его личности, пастырская забота о бедных, чувство кафоличности Церкви—все это сделало его одной из величайших и наименее спорных «икон» или образцов христианского епископа.
Он родился около 540г. в знатной и благочестивой семье и унаследовал от своих родителей особняк на Clivus Scauri, склоне Делийского холма, и большие доходы. Будучи еще молодым человеком, он был назначен префектом города, и это дало ему опыт управления разоренной общиной, живущей под постоянной угрозой нападения лангобардов и неполноценно управляемой далеким имперским правительством в Константинополе. Около 573г. он отказался от своего поста, употребил свои доходы на создание в Сицилии шести монастырей и превратил свой собственный дом на Целийском холме в монастырь, посвященный святому Андрею, где сам стал простым монахом, подчиненным игумену Валентиону. Монастырское правило было то же, что и у святого Бенедикта, которым святой Григорий всегда восхищался как основателем монашеской традиции на Западе[597].
Хотя нам мало известно об образовании Григория, которое, вероятно, ограничивалось основами грамматики и риторики[598], он был одним из редких образованных людей в Риме и рано был призван на службу при папском дворе. В 579г. папа Пелагий II рукоположил его в диакона и послал как своего апокрисиария в Константинополь, где он прожил семь лет. Помимо естественной и определенной поддержки халкидонского православия, Григорий мало понимал богословские проблемы, волновавшие Восток. Он так и не выучил хорошо греческий язык[599]и продолжал даже в Константинополе жить в общине латиноязычных монахов. Это не мешало ему дружить с высокопоставленными людьми из окружения императора (где еще говорили по–латыни) и тогдашнего церковного мира. Так, например, испанский, вестготский епископ Леандр Севильский, тоже живший в императорской столице, поощрял Григория к сочинению его Moralia in Iob («Нравственного толкования на книгу Иова»).
Вернувшийся в свое римское монашеское пристанище, Григорий в 590г. был призван стать преемником Пелагия II, умершего от моровой язвы. Желая избежать этой чести, Григорий напрасно просил императора Маврикия не утверждать избрания.
В течение своего сравнительно короткого папства (590—604), несмотря на постоянно ухудшающееся здоровье, Григорий не прекращал энергичную и постоянную пастырскую деятельность. В самом Риме он использовал огромные средства Церкви для помощи больным и бедным. Будучи первым монахом на кафедре римского епископа, он укреплял дисциплину и нравственность духовенства в духе монашеской строгости, изгоняя светскость и мирские интересы (даже в области образования). Проявляя очень большую заботу о порядке в богослужении, он поддерживал сохранение местных традиций и создавал новые. «Сакраментарий» и «Антифонарий», носящие его имя, отражают эволюцию римского богослужения в его время, хотя текст их, как мы теперь знаем, является версией, переделанной более поздними папами. Музыкальная система, известная как григорианское пение, также традиционно связывается с его понтификатом. Однако папа сознавал опасность чистого эстетизма, очевидно, уже существовавшего в его время. Он запрещал диаконам петь что–либо, кроме Евангелия, и не допускал, когда в диаконы посвящали людей только благодаря голосу, не считаясь с их духовными и административными способностями.
«Пригородные» епархии, в которых римский епископ имел митрополичьи права, продолжали при папе Григории избирать своих епископов сами. Права папы ограничивались каноническим одобрением таких избраний и вмешательством только в тех случаях, когда к нему обращались, будучи не в состоянии прийти к соглашению о подходящем кандидате, как, например, во время долгого конфликта в Неаполитанской церкви (591—601). Епископы обычно выполняли свою обязанность присутствовать на ежегодном синоде в Риме, за исключением далекой Сицилии, епископам которой разрешалось приезжать только раз в три года или даже раз в пять лет. Для поддержания епископской соборности на этом большом острове папа Григорий в 591г. разрешил епископу Сиракузскому действовать в качестве папского наместника и собирать дисциплинарные синоды в Сицилии—определенный шаг к децентрализации и к развитию отдельной «митрополичьей» провинции в Сицилии. Либерализм папы в отношении Сицилии не распространялся на Равенну, архиепископ которой, как мы видели, носил паллиум и мечтал о независимости от Рима. Только жестким сопротивлением Григорий смог временно ограничить его честолюбивые стремления.
