волос, выбившаяся из прически, упала на лицо. Я сдула ее и продолжила: Коронация уже скоро, может, неделя или две, — сказала я невпопад, но он меня понял.
— Ты справишься, — произнес он и положил руку мне на плечо, — после коронации вся страна будет выполнять твои приказы.
— Спасибо, — снова невпопад отозвалась я, и он снова понял:
— Не за что. Он это заслужил, засунуть такого мерзавца за решетку- настоящее наслаждение. Хотя, признаюсь, мне на миг стало жаль, что нельзя так и оставить его крысой.
— Боюсь, что он устроится превосходно и будет целый день жрать и спать, как и раньше. Что и что это было бы за наказание?
Иен хмыкнул, взял меня за руку, и через миг мы уже стояли на дворцовой площади. Стражники, прежде такие спокойные, сейчас бегали по площади, как мухи, и перетаскивали туда-сюда тюки с оружием и переносные пушки. Откуда-то спереди доносились шум борьбы и крики — только на франкийском, железные солдаты не могли говорить. Можно было возвращаться — тут справятся и без нас.
Мы нашли ближайшую дверь, даже не дверь, а калитку в заборе- и, толкнув ее, оказались перед белыми воротами конюшни, где оставили мою лошадь. Еще раз поблагодарив Иена, я разжала пальцы, отпустив его руку, и мы прошли к фермерскому дому- будить хозяев и просить приютить нас до утра.
Глава 31
Хозяина не спешил открывать незнакомцам, прибывшем глубокой ночью.
— Кто там? — сурово вопросил он из-за побелевшей двери.
— Мы..э..сбежали из поместья, — крикнула я, — пустите до утра, мы заплатим!
Дверь приоткрылась сначала на ладонь, а затем, когда хозяин окинул нас подозрительным взглядом, и полностью.
— Эггерионцы? Проходите, — проворчал он. — Не надо мне денег, в такие времена нужно своим помогать.
Шаркая ногами, он отвел меня в комнату на втором этаже, где уже устроили моих фрейлин, а Иена — в какое-то другое место. Я прилегла на краешек кровати рядом с сопящей Китти и уставилась в темноту. Мне казалось, что я не усну- после захвата Фердинанда, зная, что сейчас железная армия Альфреда сражается с фракийскими солдатами, захватившими город — но, прикрыв на минутку глаза, я открыла их уже утром, когда сквозь прикрытые ставни уже вовсю пробивались яркие лучи солнца.
Внизу забегали, затопали, стукнула дверь- и я, наспех нашарив ногами ботинки, вылетела из комнаты и сбежала по лестнице.
— Город наш, — Генри, перемазанный чем-то черным-то ли сажа, то ли порох, — белозубо мне улыбнулся. — Собирайтесь, Ваше Высочество, жители ожидают вашего триумфального возвращения! — он отвесил мне шутливый поклон. Я, подойдя к нему, обняла его, потом- Грейс, которая вышла следом за мной, потом — еще кого-то из девушек, Иена и снова Грейс.
— А Альфред? — повернулась я к Генри, отряхивая черное со своего платья- перемазалась от него.
— Ждет в Лангдене, — пояснил тот, — он хотел встретить тебя по дороге в город и заехать вместе, но мы подумали и решили, что лучше ему не выезжать из города. Чтобы не было беспорядков от пленных франкийцев, их заперли в казармах.
— Хорошо, тогда собираемся и выезжаем, — отозвалась я и первая пошла обратно в комнату- нужно было причесаться и попробовать привести одежду в порядок. Проходя мимо Иена, я хотела что-то сказать ему — но он повернулся с каким-то вопросом к Гвендолин, и я опустила взгляд и молча прошла наверх.
В комнате не было ни зеркала, ни туалетного столика, и Марждери с Энн пошли к хозяйке — спрашивать, есть ли у нее подобные предметы. Оказалось, есть — в комнате ее дочерей, и нас позвали причесываться туда, потому что это было проще, чем тащить зеркало в нашу комнату.
Я села перед зеркалом, и Марждери принялась расчесывать мне волосы, напевая под нос. Девушки за моей спиной разбились на пары и быстро крутили друг-другу пучки и плели косы- сами они это делать не привыкли, у каждой были камеристки, но сейчас они остались в поместье, и девушкам приходилось справляться самим. Они понимали это и не жаловались — все таки спутниц мне подобрали хороших.
С моей прической камеристки справились быстро, всего за полчаса, и мы уже собрались выходить из комнаты, когда в дверь раздался стук.
— Там принесли сундук, — растеряно сообщила хозяйка, — такой огромный, черный, весь блескучий!
Оказалось, люди в "дюже красивой" лакейской форме приволокли огромный лакированный сундук, в котором были аккуратно сложена платья- ровно столько, сколько нас было. Проделки Иена- отстраненно подумала я. Только он мог так быстро найти лакеев и платья.
Грейс с Мирой с восторгом распотрошили первый сундук. Извлеченное из него платье пришлось мне точно впору. Оно было сшито из серебристого шелка и украшенное вышивкой, такой плотной, что юбки еле гнулись, и в нем я выглядела царственно и уверенно — так, как я себя не чувствовала. Как королева. Как человек, который знает, что делает, и будет стоять на своем до конца.
К платью полагалась белая меховая накидка и плотные кожаные перчатки- все таки на улице было холодно, а на голову лег тонкий обод, покрытый сверкающей россыпью камней- не корона, но намек на нее.
Платья фрейлин были одинаковыми, бледно- голубыми. Когда мы въедем в город, люди, неверное, подумают, что перед возвращением в Эггерион я провела несколько месяцев у портного, заказывая наряды для себя и своей свиты, а не искала способы вернуть трон.
Спустившись вниз, я обнаружила там Иена и Генри- они собрались гораздо быстрее. Иен был в своем обычной темно- синем фраке и плаще, а Генри- в коричневой гражданской одежде. Он, в отличие от его брата, не служил и не носил мундира.
Хозяйка дома при виде нашей честной компании открыла рот и присела в неуклюжем реверансе- мы не представлялись, но наверное, она поняла все и так. Наверное, вещи, которые остались наверху- мое платье и одежда девушек- станут семейной реликвией, ну или перейдут дочерям хозяйки, что даже лучше.
Поблагодарив хозяев за гостеприимство, мы вышли на крыльцо. Иен, держась отстраненно и официально, заявил, что моя лошадка выглядит "непредставительно", и подвел ко мне Инея — под женским седлом. Вздохнув, я забралась на высоченного коня- упадешь
