— Я бы всё отдал, чтобы вернуться обратно и поступить иначе. Я бы никогда тебя не…
— Даже слышать не хочу. Какой смысл говорить о том, что невозможно.
— Я люблю тебя.
— А Вы с юмором, Ваше величество. Но мне не очень смешно, может кто другой оценит шутку.
Он смотрел на неё и не верил, что все кончено. Что нет пути назад. Вот же она, рядом, протяни руку и коснешься тех же губ, тех же ресниц, волос… И она тоже смотрела на него, наверное замечая, как ужасно он выглядит, как постарел на целую сотню лет минимум за это время. И вдруг отводит глаза в сторону, а на бледных щеках едва заметно показывается румянец. Как раньше от смущения. Азар едва не запрыгал от счастья, на какой-то миг, но ему показалось, что она оттаяла. Только спустя секунду, её вновь безразличный взгляд указал, что он ошибся. И они продолжили путь дворец.
Она поддерживала его до самого фонтана. И в местах её прикосновений Азар чувствовал тепло, он снова был живым!
— Спасибо тебе.
— За что теперь?
— Ты даёшь мне сейчас то, что когда-то не дал тебе я, хотя ты так же ждала, а быть может и сильнее.
— Не стоит преувеличивать размеры моих ожиданий.
Девушка сделала знак страже, чтобы помогли ему, а сама отошла, больше не оборачиваясь, разговаривая со служанкой. И всё же он позвал её.
— Эммили, а где Аман?
— У себя. То есть, где и прежде.
— Спасибо, — прошептал он ей в спину.
Только она снова не отреагировала.
И всё же, пусть ненадолго, но она смутилась сегодня, значит, где-то внутри ещё живая. И он сможет достучаться… Наверное.
Глава 78
Азар несколько раз уже сменил рубашку, вертясь перед зеркалом. Все казались ему недостаточно соответствующими уровню торжества. Ведь на пошив новой одежды времени не было. Пришлось выбирать из того, что есть.
И он не мог вспомнить другого события, к которому бы так тщательно готовился. Почти час приводил в порядок себя и свои волосы. Сколько лет он уже даже не смотрел в зеркала. И вот, взглянув сегодня, пришёл к неутешительному выводу, что не так красив как прежде. Не сказать, что это очень его беспокоило. Скорее то, что теперь он может не так нравится ей… И хотя всё ещё был привлекателен, у неё была сотня других причин испытывать неприязнь к нему.
И всё же прежние навыки пригодились. Поэтому подготовившись, он почти уверенно шел по дворцу в храм и удивлялся тому, как много людей здесь. Кто же тогда приглашён? Все, очевидно, знали о свадьбе, но никто не приветствовал, не поздравлял. Лишь недовольная тётя Алья поджала губы и покачала головой, увидев его. Но ума хватило промолчать. А он сам не намерен был говорить с ней.
Он шёл к своей Эмми.
Представлял, как протянет ей руку на глазах у всех и её тонкая ладошка окажется в его. Как поднесет её к губам, глядя ей в глаза. Как она снова смутится… Хоть ненадолго. Он думал, не подарить ли ей цветы или может что-то ещё… Но не решился предлагать украшения, вспоминая, что она отказалась от подарков в последний раз. И всё же украдкой, как вор, нарвал в собственном саду самых красивых роз. Решил, что спрячет их у входа в храм и дождется удобного случая, чтобы вручить.
Почему-то ему было неловко открыто принести ей букет…
Внутри начинался мандраж, ладони потели. Азар никогда прежде не волновался так. Он нервничал как девица на выданье. И старался тщательно скрывать это от тех, кто бросал на него странные взгляды. Пусть думают, что хотят. Главное, у него сегодня свадьба с ней…
Однако когда Азар оказался в пустом храме, сначала даже подумал, что перепутал время. Здесь не было гостей, не было украшений. Ничего. Огляделся вокруг, глядя на пустую залу, которая даже не была прибрана особо. Эммили решила не устраивать праздник из их, по сути, фиктивного брака?
Он сам не знал, чего ждал от неё, но когда сегодня стоял у алтаря, сердце билось так, будто хочет выпрыгнуть из груди. Она не пришла за ним, не захотела поговорить. Даже увидев его рядом с сыном в комнате, просто вышла. А потом прислала служанку сообщить, что всё готово к обряду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мечтал ли Азар о том, что может жениться на ней? Нет. Когда-то посмеялся бы, разозлился, если бы ему сказали, что такое возможно. Потом просто не смел даже представить её своей невестой, женой…
Услышав шорох юбки, резко обернулся. Почему-то думал, что она наденет красивое пышное платье, расшитую накидку на голову, украшения… Он надел свой лучший костюм… Для неё. Сам аккуратно заплел волосы в косу, хотя они уже давно были всего до плеч. Нарядился, чтобы произвести впечатление… Как дурак…
Она пришла в том же, в чем ходила здесь каждый день. Будто это не священный обряд соединения их судеб, а просто рядовой вопрос, который наскоро нужно решить.
Азар нерешительно сделал шаг ей навстречу и подал руку, которая, несмотря на всю его выдержку, всё же дрогнула, но она качнула головой и просто встала рядом. Не глядя на него. Великий! И ведь он понимал, что она не хочет этого, что не любит его. Но почему тогда ему так больно? Почему он решил, что их свадьба станет праздником и для неё? Зачем так готовился к ней… Выставляя себя посмешищем.
О, Эммили отчетливо дала понять, что не считает происходящее радостным событием. Будто из-под земли по левую руку от неё вырос брат, и вот ему она едва заметно, но улыбнулась. Азар сжал руки в кулаки. Предвкушение, которое томилось в его груди в ожидании её, превратилось в тяжёлый осадок. Но он не покажет им, что его сердце рвётся на части…
Азару нестерпимо захотелось уйти. Он был здесь лишним. И не нужен никому из присутствующих. Ему хотелось сорвать свой дурацкий наряд, скрыться, спрятаться ото всех, исчезнуть… Запереться в своей башне, и не думать ни о чем. И пусть здесь его Эмми…
ОН ЕЙ НЕ НУЖЕН!
Она не хочет быть его женой!
Жрец, читая молитву, передал им ритуальный нож, которым они должны сделать порезы на ладонях друг друга. Он взял её руку и занёс над ней острое лезвие. Посмотрел в холодные глаза своей когда-то милой светлой девочки… Нет, он не может. Не может нанести ей очередную рану. Азар не выдержал и поцеловал её ладонь, но девушка дернулась так, будто клинок вонзил с размаху. Даже Арсель едва не кинулся к ней, хотя и так стоял, будто сторожевая собака, готовая вцепиться ему в горло. Всё молчали, поэтому когда она заговорила, и её голос эхом разнесся по огромному пустому помещению, он вздрогнул.
— Давайте не будем задерживать обряд, у нас ещё много дел.
Азар стиснул зубы. И совсем легко провел лезвием по её коже, оставив царапину. Капли крови на ней, однако, выступили, и этого было достаточно. Хотя ему казалось, что все равно ей очень больно. Может она что-то такое заметила в нём, ведь сказала:
— Поверьте, это не больнее, чем клеймо, или даже плети.
От этих её слов он едва не задохнулся. Ведь знал. Знал! И помнил всё. Никогда не забудет. Она же сейчас будто намеренно так поступает с ним… Мстит? Если бы ей самой становилось легче, он готов терпеть эту боль вечно.
А дальше Эммили забрала у него нож и, глядя, наконец, ему в глаза, совсем ненадолго замешкавшись, медленно провела по его коже. Он чувствовал как напряжена её рука. Как в самом начале она глубоко вдавила острие в его кожу, а потом будто опомнилась и останавливала себя сама. Если бы ей стало легче, то пусть бы резала. Всего его. Каждый день. Только бы не смотрела вот так безразлично…
Жрец соединил их ладони, и Азар почувствовал, как его невидимыми нитями привязывает к ней. Это было немного похоже на истинную связь, что была между ними прежде. И всё же совсем не так. Зато словно часть силы дракона из его ладони перетекает в неё… Когда же её вдруг окутал золотой кокон, Эммили вскрикнула, а он всполошился. Такого не должно быть!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что это?!
Он пытался стряхнуть с неё золотые горячие искры, но они не пропадали и не позволяли ему приблизиться, кружась вокруг хрупкой фигурки.
— Сделай что-нибудь! — Взмолился он, обращаясь к жрецу.
