связь оборвалась. Одна твоя половинка осталась в Ёми, а вторая вернулась на место. Не переживай, когда ты умрёшь, душа снова станет целой в Ёми, а прожить долгую жизнь ты сможешь и с одной её половинкой. Правда, заново связать себя со своим тэнгу ты уже не сможешь, увы. Грустно, да. Мне нравится. Но я пришла посмотреть не на это.
Мико стиснула зубы и попыталась подняться. Встала, опираясь на ближайшее дерево, не отрывая взгляда от довольного лица Сэнго, и прохрипела:
– И на что же ты решила поглазеть?
– Потерпи немножко, и узнаешь. Оно пока пытается бороться. Решает, человек или нет.
– Что ты несё… – остаток фразы потонул в крике боли.
Живот свело, отпустило и свело ещё сильнее, по ногам потекло что-то горячее. Мико снова упала на траву, задыхаясь и корчась.
– Похоже, всё же человек! – хихикнула Сэнго.
Мико хотела позвать на помощь, но не могла разомкнуть стиснутые зубы, встала на четвереньки, развязала пояс хакама в надежде хоть немного ослабить боль. Но схватки накатывались одна за другой, не давая ни возможности нормально пошевелиться, ни собраться с мыслями. Нет. Не сейчас. Слишком рано! Почему так рано? Мысли метались одна за другой и отказывались находить ответ, который твердила и твердила Сэнго, наслаждаясь собственным смехом. С неприкрытым удовольствием наблюдая за тем, как корчится и кричит Мико, задыхаясь в схватках, которые, казалось, разрывали тело на куски.
Юри помогла избавиться от штанов. Но больше ничего не могла сделать, а потому забилась под ствол ближайшего дерева и плакала, умоляя госпожу прекратить её пугать. Мико и сама хотела бы прекратить, больше всего на свете Мико хотела, чтобы это закончилось. Истекая ледяным потом, она тужилась и молила Сияющую Богиню прекратить её мучения. Молила силы Небес и Бездны сохранить жизнь её ребёнку. Она ползала по траве, лежала навзничь, почти потеряв сознание в короткие моменты передышки, а потом снова становилась на четвереньки, надеясь хоть немного облегчить боль от схваток, а они всё не заканчивались. Казалось, её муки будут длиться вечно.
Мико разродилась к рассвету.
Обессиленно упала на залитую кровью траву и подтянула к себе маленькое бездыханное тельце. Крохотное, размером чуть больше двух её ладоней. Мелькнула голубая искорка. Мико попыталась её поймать, но та проскользнула между пальцев и юркнула в ворота. Сэнго протянула руки, и искорка, превратившись в младенца, легла ей в руки. Сэнго ласково улыбнулась ему.
– У тебя замечательная дочь. Можешь не переживать, я позабочусь о ней. – Она перевела белые глаза на Мико: – О лучшей мести я не могла и мечтать.
И они исчезли в тумане, тории потухли, отрезая реальность от Ёми. А Мико прижала к себе мёртвую дочь и провалилась в темноту.
Глава 33. Счастье и слёзы
Мико очнулась, когда чьи-то прохладные руки коснулись её горячего лба. С трудом разлепила глаза и увидела залитое розовым светом лицо Акиры. Он был бледен и напуган, с сожалением смотрел на ребёнка, которого обнимала Мико. Поднял с земли меч, заткнул себе за пояс, закатал рукава кимоно.
– Давай-ка, вот так. – Он помог Мико надеть нижние штаны, осторожно подхватил её на руки. – Сейчас мы отнесём тебя домой. Только выйдем из леса, чтобы я мог взлететь.
Мико тяжело дышала, прижимая к груди дочь. Золотые нити рассвета сплетались с тёмными ветвями деревьев. Щебетала какая-то птица, ветер подпевал ей, шелестя опадающей листвой. Под ухом размеренно билось сердце Акиры. Всё вокруг было таким живым, громким, настоящим, и от этого Мико становилось ещё больнее.
– Мы уже думали, что ты не вернёшься. Я звал каждый день, но ты не откликалась. Кёко чуть не сошла с ума, когда узнала о твоём уходе, угрожала убить Кио, если он тебя не вернёт, и неделю дневала и ночевала у ворот. А сегодня я почувствовал, что наша связь оборвалась, и решил проверить.
– Как долго меня не было? – голос был слабым, тихим, но после Ёми непривычно резал слух.
– Почти три недели.
Сердце встревоженно забилось.
– Райдэн…
– Ещё держится.
По спине Мико прокатилась волна облегчения. Она ещё может успеть. Мысленно она попросила Райдэна потерпеть ещё немного. Она больше не ощущала их связи, но надеялась, что он услышит.
– Акира, отнеси меня в другое место.
– Тебе нужна помощь Шина.
– Пожалуйста, Акира.
Сгоревший дом Райдэна темнел на фоне жёлто-зелёных полей. Мико не знала, куда ещё пойти со своим маленьким грузом, и это место казалось самым правильным. Акира спустил её на землю в саду. Выжженная земля была укрыта красной листвой золотого гинкго. К нему Мико и направилась. Акира зачем-то пошёл в сгоревший дом. Кажется, перед этим он говорил что-то Мико, но она не услышала.
Мико сняла с себя верхнее кимоно, оставшись в белом исподнем. Встала на колени и бережно завернула в него младенца. Дочь всё ещё была немного тёплой. Или Мико так только казалось.
Она копала землю голыми руками. Стоя на коленях, зарывалась пальцами в рыхлый грунт, не заботясь о том, что перепачкает одежду. У дочери не было имени, не была она знакома и с храмом, а потому и хоронить её надлежало в земле. Она не успела прийти в этот мир, а потому должна была стать его частью. Сейчас эти слова звучали как бессмыслица, но Мико всё равно продолжала копать, пока она совершала методичные, однообразные движения, выгребая землю, становилось немного легче. Когда яма показалась ей достаточно глубокой, Мико уложила в неё завёрнутую в кимоно дочь. И ещё долго сидела, глядя на неё, не решаясь закопать. Мико не чувствовала ничего, кроме опустошения, и почему-то не могла пошевелиться.
Она вздрогнула, когда в доме что-то рухнуло, оглянулась и увидела, как из его глубин выбралась Кёко и поспешила в сад. Акира вышел следом и остался стоять у порога.
Внутри что-то надломилось, когда Кёко в нерешительности остановилась у открытой могилы. Мико беспомощно подняла на неё глаза, виновато пожала плечами и покачала головой.
– Ох, волчонок. – Её руки оплели Мико, осторожно, будто Кёко боялась, что неверным движением может её сломать. – Это не твоя вина.
– Я знаю…
– Ты ни в чём не виновата.
– Я…
Мико задрожала, спрятала лицо у Кёко на груди и расплакалась. Душевная боль, которую она не подпускала с того момента, как лишилась Райдэна, накатила приливной волной. Внутренняя сила, благодаря которой она держалась всё это время, покинула Мико. Волна снесла опоры, обнажила слабость и уродство израненной Мико. Это её расплата.
