чем больше не спрашивая, он бросился туда.
Замок на мощной двери был не то что взломан, просто выломан.
И в этом помещении тоже было немало горящих свеч, звучала странная восточная музыка с невнятными мужскими бормотаниями.
На алтарном столе кто-то лежал ничком лицом вниз, бледнея объемистыми ягодицами, а к тумбе была прислонена еще одна окровавленная жертва. И плясала уже знакомая Сереге фигура в синем целлофановом дождевике, очках, шапочке и медицинской маске. Маньяк размахивал зажатым в руке, защищенной перчаткой, скальпелем. Окровавленным скальпелем. Да и на рукавах, и на подоле плаща, из разреза на котором торчал эрегированный пенис в презервативе, блистали яркие алые потеки.
Серега понял, что этот чокнутый кромсает привязанного к андреевскому косому кресту из старых досок, и трахает уложенную на стол бабу. И бросился на него, сразу схватив за руку с оружием со спины. Тот, скорее изумленно, чем испуганно, зарычал, оборачиваясь. Они схватились в борьбе. Причем, Серега был значительно сильнее, он сразу повалил соперника, усаживаясь сверху, и вырвал у него скальпель. После чего ударом кулака сверху по голове оглушил. Оглушил и перевернул на живот, заламывая руки за спину.
В часовню вбежала и Зина, он подал ей скальпель, гаркнув:
– Отрежь веревку! Связать его, гада!..
Женщина принялась освобождать привязанного к косому кресту, разрезая путы. А тот был уже совершенно недвижим, просто рухнул на пол.
Связав злодея, Серега обернулся:
– Надо вызвать Скорую!
– Погоди! – она указала вправо от алтаря. – Сначала ими займись! А я вызову!
А там под иконами на сваленной одежде сидели, тесно сплетенные лицом к лицу, двое абсолютно голых – мужчина и маленькая беловолосая женщина. Они были неподвижны, связанные в позе любовного соития, с испуганными, нет, скорее с искаженными ужасом лицами. А на лавке лежала запакованная в скафандр со шлемом еще одна фигура. Это не считая пышной задницы на алтарном столе.
Он забрал у Зины скальпель и стал перерезать путы на паре. Веревок было очень много, маньяк сделал все, чтоб они могли лишь трахаться. Распутывая сложные переплетения, Серега не сразу заметил, что Зина, отзвонившись, пакует какую-то аппаратуру в тут же стоящий чемодан. Он сразу узнал ПТО – Передатчик Тактильных Ощущений: свернутый скафандр со шлемом, контейнер с капсулами и большой ноутбук. Узнал, но виду не подал – продолжил освобождать несчастных. После этих голых он стянул шлем, как оказалось, с Евы. У той был совершенно безумный вид: бледная кожа с ярко красными губами, трепещущие ноздри, мечущиеся зрачки косых разноцветных косых глаз.
Через распахнутую дверь донеслись тоскливые звуки пожарной машины. Он вышел и обомлел – старый деревянный дом, в котором они только что были, горел. Яркие оранжевые языки пламени вырывались из окон с уже лопнувшими стеклами, вырывались и устремлялись вверх, разбрасывая снопы искр с треском и гулом. Пожарники ловко размотали свои длиннющие шланги и направили мощные пенные струи в оконные проемы. Кто-то из них в спецкостюме нырнул вовнутрь – мало ли кто еще остался там. А погорельцы, старики и бомжи, одетые на скорую руку во что попало, – выскакивали с искаженными страхом лицами. У некоторых в руках были бутылки – спасали самое ценное.
Вот и Зина, нервно оглядываясь, волокла чемодан в направлении Военкомата. Асфальта тут не было и колесики были бесполезны, маленькой рыжей бестии приходилось нелегко.
Серега, с некоторым сожалением оглянувшись на часовню, скорым шагом вышел на освещенную Кирова. Женщина еще не успела затащить, – а приходилось все время в гору, – свою ношу. Выбравшись наконец из каштановой рощицы с памятником основанию Бологое, она так и замерла с открытым ртом – перед ней стоял демонстративно спокойный Серега.
Она нервно усмехнулась и вдруг выдала:
– Ты что же, оставил преступника?! Которого так долго ловил?!
– Насрать мне на этого преступника! Ты же заметила, что скафандр только один?
– Ну и что?
– А то, что второй остался на девушке! На владелице этого всего! – он отцепил ее сильные пальцы от ручки чемодана. – Счастливо оставаться! – и понес чемодан назад к часовне.
Она засеменила следом.
– Стой!.. Погоди!.. Мы можем договориться!..
– Нет, госпожа Слим! Мы не можем договориться!
– Послушай Серега! Ты даже не представляешь, какие это стоит деньги!
– Да мне насрать, дорогая Луиза!
– Когда ты меня раскрыл?
– Когда увидел твой оранжевый лобок, ха-ха! А уж линзы можно вставить любого цвета! Были черные, стали зеленые!
Слава Богу, полиция у нас не очень оперативна! Подхватив чемодан, он побежал назад к часовне. Но почти сразу же остановившись, вызвал по телефону такси к подъезду пятнадцатого дома. Пообещал доплатить за срочность и рванул дальше.
В часовне прямо физически ощущалось нависшее напряжение, казалось, вот-вот сверкнет молния и разразится гром. Григорий со своей напарницей (теперь уже во всех смыслах!), поспешно одеваясь, пытались руководить ситуацией. Старлей, не попадая ногой в штанину, хрипло кричал:
– Всем оставаться на местах! Полиция!
Серафима, успев натянуть лишь нижнее белье, переместилась к выходу, где и продолжила одевание.
Все это выглядело почти смешно, так как подполковник истекал кровью на полу, не в силах пошевелиться, виновник торжества Витюнчик корчился, рыдая на полу, умело связанный Зинаидой-Луизой, обнаженная все еще Катя растерянно зажимала глаза дрожащими руками, сидя на лавке, а Ева в скафандре без шлема и тоже не в себе, с туповатой улыбкой рассматривала иконы, похоже, и не видя их, на другой лавке под алтарем.
Серега, отстранив с прохода Серафиму, вошел и обратился к Григорию:
– Никто и не пытается смыться! Кроме меня!
– Стоять! – он наконец застегнулся и посмотрел чуть пристальнее. – Я задерживал тебя в Огрызково! – кивок в сторону Евы. – Она тоже там была!
Серега, пошарив по полу взглядом, подхватил какие-то брюки с футболкой и продолжил:
– Я сейчас одну вещь заберу… – и к Еве, похлопав ее по щеке. – Привет, девушка! Снимай свои доспехи! Быстро! – стал расстегивать на ней скафандр.
– Стоять! Ты не имеешь права забирать что-то с места преступления! И сам останешься для дачи показаний! – подошел Григорий.
– Клянусь тебе, – усмехнулся Серега, – что дам все нужные показания! Но сначала… – он помог девушке стянуть с потного податливого тела пластиковый комбез.
Даже и не взглянув на ее наготу, свернул и упаковал все в целлофановый пакет, пока она очень устало натягивала чью-то, поданную им одежду.
В часовню вбежали люди в медицинской одежде и масках. Крупный мужчина и тонкая, хоть и не очень молодая женщина. Серега показал им на Кабыстока:
– У него проблемы! – и обернулся к старлею. – Я сейчас вернусь! – и вышел с пакетом под мышкой.
– Стой! – безнадежно затухающим тоном воскликнул полицейский, впрочем понимая, что это бессмысленно.
Водитель такси, молодой цыганенок, спокойно курил у открытой двери машины:
– Это вы к Вокзалу и обратно? За простой придется платить!
– Разумеется!
129. Кабысток
Как позже он узнал, что уже в отделении полиции при обыске у этого "убитого горем" Виктора в рюкзаке обнаружилась
