Он оказался рядом в мгновение ока, неожиданно обнял, тепло и порывисто. Он обнимал меня много раз, но так искренне — впервые за последнее время.
— Спасибо тебе, огромное, — шепнул он мне с благодарностью. — Ты не представляешь, что ты для меня сейчас сделала.
Так хотелось вцепиться в него и не отпускать. Но я видела, как он счастлив, как он окрылен после моих ужасных слов…Они мне дороже, чем моя глупая прихоть, пусть они буду счастливы! Разбитые судьбы это не цена за мой обманчивый мир.
— Мы еще встретимся. Все вместе, — шепнул он и пулей сбежал вниз по лестнице, мелькнув тяжелой дверью входа.
— Принцесса Миранда, — начал Мирослав, но я только оборвала его, жестоко сказав:
— Я бы попросила вас больше не делать ничего подобного. Обойдусь без ваших подачек.
И, развернувшись, пошла наверх, где меня уже ждали принцы Лайори, так и не успевшие поговорить со мной на балу.
— Что ты сейчас сделала? — спросил у меня удивленный Эрик, беря под руку, чтобы проводить до моих покоев.
— Разобралась со своей личной жизнью, — прохрипела я, стараясь не разрыдаться прямо при них.
— По-моему, ты ее ликвидировала.
— Зато разобралась, — отшутилась я.
— Ты все сделала правильно, — неожиданно сказал Карл.
— Но ведь ты даже всего не знаешь.
— Я видел глаза этого юноши и той девушки, — принц не смотрел на меня, а просто говорил, нанося мне очередной удар в сердце. Даже он видел. — Знаешь, ты достойна настоящего счастья. Держась за прошлое нельзя двигаться вперед. Ты еще найдешь того, кто действительно будет любить тебя. Или уже нашла.
И он коварно подмигнул мне, отчего я тут же вспылила и попыталась его ударить, наплевав на все правила приличия и политику. Что за намеки вообще? То фотография, то почти в лоб.
Он перехватил мою руку за запястье прямо у своего живота, куда я и целилась.
— Ты опять намекаешь?
— Да я тебе прямым текстом говорю! Только ты почему-то этого не видишь, а цепляешься за миражи. Ты же сама к нему не равнодушна!
— С чего ты взял? — я высвободилась и на второй лестнице пошла в одиночестве, оставляя их за спиной.
— А ты сама подумай? — усмехнулся он, догоняя меня. — И не смей впадать из-за всего произошедшего в депрессию! Королеве это не к лицу. Особенно не к такому красивому.
— Спасибо, — кивнула я и уже без лишних эмоций пошла к себе. Все равно на душе было тоскливо, но я даже не знала, отчего именно.
Дошла сама, чуть не заблудившись, открыла дверь магией, скинула пальто на стул, метлу на пол, и упала на диван, безжизненным взглядом рассматривая потолок.
— А я тут к вам в гости зашел, — услышала я голос Игоря, но даже не шелохнулась. — Я вот подумал, что в академии и без меня перебьются, а ты не сможешь. Ты же во всех этих бумажках запутаешься, а за Мирославом нужен глаз да глаз!
— Это хорошо, — отозвалась я, доставая из медальона листок в клеточку, но не смогла его развернуть.
— Что-то случилось?
Я печально улыбнулась и, глупо разревевшись во весь голос, начала рассказывать ворону все то, что произошло сегодня со мной. Он молчал, даже не вставляя замечания. Я постепенно успокоилась, выплакав, казалось, все слезы. На душе стало почему-то спокойно от того, что не осталось сил дальше плакать. Встав с дивана, я подошла к окну, разглядывая сонный город, который она спасла ради меня.
— Ты могла бы и не расставаться с ним, — начал Игорь, заметив, что я успокоилась. — Я понимаю, что ты чувствуешь, что отобрала у нее все. Но ведь это совсем не так. Это она еще должна тебе доплачивать. Ты лишила ее стольких проблем. Она ведь не хотела этого трона.
— Дело не в этом, — покачала я головой, разворачивая стих, который нашла в ее дневнике. — Просто я хочу, чтобы она была счастлива. Вот и все.
Королева была надменна,Так печальна и холодна,Что отголоски вселеннойНаполняли бокалы вина.
Королева была красива,Как красивы кристаллы все,Но она не была счастлива:Ни вдвоем, ни наедине.
Королева была королевой.Той, к которой идут на поклонИ правитель имперского мираИ бедняк, обделенный злом.
Королева была как символ,Для людей, для зверей и миров.Королева была богиней,Умирающим мифом без слов.
И слезы, которые я прятала до этого, снова покатились по моим щекам. Но уже не бурным водопадом, а спокойным, спрятанным ото всех в зарослях ручьем. Кажется, я слишком много плачу. Пора прекращать. Сегодня в последний раз.
XXXII
Утром мне не спалось, может быть потому, что уснула я не на большой кровати, которая вызывала у меня сейчас только грусть, а на диване в кабинете. С вечера меня никто не беспокоил, поэтому истерика тихо сменилась грустной предрешенностью. Я сама выбрала свой путь и полностью уверена в своих действиях. Куда бы они не вели меня, но я должна защитить всех.
Не спеша оделась в церемониальное платье. Белое в пол, с воротником-стойкой и рукавами-фонариками, переходящими в длинный рукав с оторочкой золотой каймой. С заплаканного лица были смыты следы ночи, а волосы аккуратно расчесаны и перехвачены двумя невидимками.
Я нравилась себе сегодня, но того бешеного восторга как вчера этот образ не вызывал. Скорее безмолвное восхищение. Чужое лицо, чужая судьба, чужой дар, отданный мне. Я пронесу это все, если вы доверяете.
В дверь аккуратно постучали, разбудив облюбовавшего пока что только рабочий стол Игоря. Ворон уже хотел каркнуть в ответ, но молча замер, увидев, что я уже готова.
Я поспешно открыла дверь, пропуская в комнату Олега. Не ожидала его сейчас увидеть, но обрадовалась. Сразу вспомнилось, что, несмотря на всю мою вчерашнюю истерику, я вовсе не осталась одна. Просто некоторые дорогие мне люди и один дракон меня бросили.
— Проходи, присаживайся! — предложила я, убирая с пола метлу и пальто со стула, чтобы оборотень не видел у меня бардака. Правда, то, что я не глядя закинула вещи в спальню, вряд ли улучшило обо мне мнение.
— Если не трудно, я лучше постою, — попросил барон. Его голос отчего-то дрожал, а сам он волновался.
— Как хочешь, — пожала я плечами и, чтобы преодолеть разницу в росте, присела прямо на стол. Намного удобнее, чем задирать голову с дивана или стоять во время разговора. — Что-то случилось?
— Нет, ничего, — поспешно покачал он головой, пока я ничего себе не придумала, — ты сегодня очень красива, впрочем, как всегда. Только глаза у тебя грустные, я предпочитаю, когда они горят.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
