Итак, скажу еще раз, кратко обобщая все сказанное, — когда чрез знамения уверовали и признали Его Богом, при удалении Его от Иудейского народа, тогда все стремятся брать Его и в цари, а Он восходит один на небеса, сохраняя до надлежащего времени открытие славного Царства.
Яко же позде бысть, снидоша ученицы Его на море и, влезше в корабль, идяху он пол моря в Капернаум [459] (6, 16–17)
По чудесном совершении первого знамения последовавшее за ним удаление Христа благопромыслительно оказывается в свою очередь корнем и причиной и другого чуда, — и Чудотворец, по написанному, идет «от силы в силу» (Пс. 83, 8). Так как пораженные тем великим чудом хотели иметь Его царем, а Он по выше уже приведенным основаниям отказывался от мирских почестей, то Ему, конечно, надлежало удалиться из того места, даже из всей их страны. Поэтому, чтобы считали Его отплывшим и чтобы ослабить стремительность искавших Его, повелевает ученикам отплывать, а Сам остается, намереваясь благовременно совершить следующее знамение. Было у Него ревностное желание при всяком поводе и случае укреплять ум Апостолов в вере в Него. А как они имели быть учителями вселенной и как бы некие «светила сиять в мире», по слову Павла (Флп. 2, 15), то и давал им необходимое руководство во всем полезном, ибо это проявление благодати было не для них только одних, но и для тех, кого они должны были наставлять к неложному понятию о Нем.
Но чего ради, пожалуй, спросит кто, тотчас же после того чуда сообщается о том, что Иисус мог ходить и по самому морю? Таковой пусть выслушает весьма вероятную причину сего. Ведь когда Он желал насытить народ, то Филипп и Андрей предполагали, что Он как бы не будет в силах исполнить это, причем один говорил, что и немалого количества денег едва ли достаточно будет им даже для небольшого количества пищи, а другой указывал на то, что хотя и нашлось у одного мальчика пять хлебов и две рыбки, но это обретение ничего не значило на такое множество народа, — и во всех своих словах, так сказать, выражали мысль, что Он не в состоянии совершить ничего, выходящего из свойственного нашим явлениям порядка. Вот поэтому-то, чтобы освободить Себя от такого, мало Ему соответствовавшего представления и чтобы заставить бывший еще как бы бессильным ум Апостолов понять, что Он все, чего ни пожелает, совершает чудесным образом, не встречая затруднений со стороны природы предметов и без всякого препятствия Ему от порядка необходимости, — Он и считал нужным положить под ноги Свои жидкую природу вод, хотя и не могущую (естественным образом) подчиняться человеческим телам, ибо Ему, как Богу, было все возможно. Итак, когда уже стало поздно и время ослабляло рвение искавших Его, общество святых Апостолов сходит к морю и тотчас отплывает, во всем и немедленно повинуясь Богу и Учителю.
И тьма уже бысть, и не у бе пришел к ним Иисус. Море же, ветру велию дыхающу, воздвизашеся [460] (6, 17–18)
В одно и то же время здесь дается много полезного, и случившееся побуждает учеников к пламеннейшему исканию Спасителя. Глубокая тьма ночи устрашает, разливаясь над бушующей водой подобно дыму и лишая возможности знать, куда же наконец надлежало править (лодку). Немало смущает и свирепый ветер, шумно носящийся над волнами и уже поднимающий их до необычайной высоты. Но и когда уже все это было, еще не приходил, сказано, к ним Иисус; ибо в этом-то особенно и была опасность, и отсутствие Христа увеличивало страх в плывших.
Итак, не присутствующие с Ним неизбежно подвергаются обуреванию, будучи как бы отсечены от Него или оказываясь удаляющимися чрез отступление от Божественных законов и отстраняющимися по причине греха от Могущего спасать. Поэтому если тяжело быть в духовной тьме и если трудно потопать в горьком море удовольствий, то приимем Иисуса, ибо это освободит нас и от опасностей и от греха к смерти. А наглядное доказательство сказанного можно увидеть в том, что произошло: оно, конечно, будет заключаться в учениках.
Гребше же яко стадий двадесять пять или тридесять, узреша Иисуса ходяща по морю и близ корабля бывша, и убояшася. Он же глагола им: Аз есмь, не бойтеся [461] (6, 19–20)
Когда большим расстоянием они отделялись от земли и естественно было им подвергнуться отчаянию в спасении — они уже находились на средине моря, — вот тогда-то и происходит вожделеннейшее для них появление Христа, ибо оно могло дать погибавшим желаннейшее спасение, когда страх уже пресекал у них всякую надежду на жизнь. А является им чудесным образом, что благоустроено было для наибольшей пользы (учеников). Поражаются страхом они, находясь посреди моря и видя Иисуса идущим на самой воде, и к страху присоединяют удивление; а Христос тотчас освобождает их от приключившегося, говоря: Я есмь, не бойтесь. Да, подлинно надлежало далеко уходить всякому страху и тем, среди кого уже находился Христос, оказываться выше всякой опасности. Поэтому мы должны также и из этого научаться иметь в искушениях благодерзновенное и мужественное настроение духа и обладать постоянной и сильной надеждой на Христа, будучи твердыми в добром уповании на всецелое спасение, хотя бы нас обуревали какие-либо многие искусительные страхи.
Обрати внимание на то, что Христос является бывшим в ладье не тотчас по отплытии их и не в начале опасности, но когда уже отстояли от материка на много стадий. Ведь не тотчас, при самом начале устрашающего нас обстоятельства, приходит благодать Спасающего, но когда страх достигнет наивысшей степени, когда опасность является уже в силе и когда мы оказываемся, так сказать, посредине волн скорбей. Вот тогда неожиданно и появляется Христос, удаляет страх и освобождает от всякой опасности, несказанной силой превращая ужасы как бы в радостную тишину.
Хотяху убо прияти Его в корабль: и абие бысть корабль на земли, в нюже идяху (6, 21)
Не от опасности только избавляет пловцов Господь, чудесным образом им явившись, но освобождает уже и от трудов и усилий, Божественной силой причалив ладью к земле противоположного берега. Между тем как они и при помощи весел едва уже надеялись проплыть (море), Он освобождает их и от этих трудов, в весьма малое время являясь для удостоверения их совершителем многих чудес. Так, когда явится нам и воссияет Христос, тогда мы легко совершим дела, превышающие нашу надежду, — подвергаясь опасностям при отсутствии Его, мы уже не имеем нужды ни в каком труде для совершения полезных дел в присутствии Его. Поистине, Христос есть прекращение всякой опасности и совершение превышающих надежды подвигов у принимающих Его.
Но как мы сделали рассуждение отдельно о каждом толкуемом тексте, то и теперь опять составим духовное умозрение, приводя заключающийся здесь смысл в последовательную связь с предыдущим.
Итак, мы говорили, что Иисус, как бы на гору, восшел на небо, очевидно вознесшись после оживления из мертвых. Но когда это совершилось, тогда одни и сами по себе ученики, представляя собой образец и всех последующих и во всякое время учителей церковных, переплывают, как бы море какое, волнения во время настоящей жизни, впадая в частые и великие искушения и подвергаясь немаловажным опасностям от противников веры и врагов евангельской проповеди. Но престанут быть в страхе и опасности, прекратят бедственные труды, когда к ним опять явится Христос в силе боголепной и имея всю вселенную под ногами своими. Это, думаю, и означает хождение по морю, так как море в Священных Писаниях нередко берется и в образ мира, соответственно сказанному в Псалмах: «Сие море великое и пространное: там пресмыкающиеся, коим нет числа, — животныя малыя с великими» (Пс. 103, 25). Итак, когда приидет Христос во славе Отца Своего, как написано, тогда корабль святых Апостолов, то есть Церковь, и плывущие в ней, то есть посредством веры и любви к Богу ставшие выше мирских дел, без забот и без всякого труда пристанут к земле, в которую шли. Ведь целью у них было — пристать, как к тихой пристани, к Царству Небесному. Такую мысль во всем этом подтверждает Спаситель, говоря к ученикам Своим то: «Мало, и уже не будете созерцать Меня, — и опять мало, и будете видеть Меня» (Ин. 16, 16), то опять: «Скорбь будете иметь в мире, — но дерзайте, Я победил мир» (16, 33). Сходит Господь с горы ночью и приходит к бодрствующим ученикам, а они взирают на идущего не без робости, ибо устрашаются, дабы и чрез это все открылось нашему разумению нечто необходимое. Ведь Он сойдет с неба как бы ночью, когда мир некоторым образом будет почивать и спать глубоким сном греха. Поэтому и к нам говорит в одном месте: «Бодрствуйте же, потому что не знаете, в каком часу Господь ваш придет» (Мф. 24, 42). Тому же самому научит нас и притча о девах. Пять, сказано, было разумных, а пять глупых. Но при замедлении «жениха задремали все и уснули; посреди же ночи крик был: вот жених, выходите навстречу» (Мф. 25, 1–6). Видишь, как посреди ночи вещает нам Жених? А что это за крик и какого рода эта встреча, объяснит божественный Павел, говоря то: «Потому что Сам Господь при повелении (повелительном возгласе), при гласе архангельском, при трубе Божией снидет с неба» (1 Фес. 4, 16), то опять о воскрешенных святых, что и «мы, живые, остающиеся, вместе с ними на облаках восхищены будем на встречу Господа в воздух, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4, 17). А впадение в страх учеников, хотя и видящих Его идущим и застигнутых в труде и бодрствовании, указует на то, что Страшный придет Судия на всех, и должен страшиться сам в себе, без сомнения, даже и праведник, как испытуемый чрез огонь, хотя и всегда ожидающий имеющего прийти и не ленящийся в трудах по добродетели, но упражняющийся одинаково в трезвении и добром бодрствовании. Господь не входит (в ладью) к Своим ученикам, чтобы плыть вместе с ними, а напротив — приводит корабль к земле. Это потому, что Христос уже будет являться (в будущей жизни) не для содействия чтущим Его в совершении добродетели, но для учинения ожидаемого конца уже людям совершенным (в добродетели).
