— Ты забыл, что я живу в Англии. Там все верят в привидения. Кроме того, я далеко не так прагматична, как ты. Я верю в Бога и в дьявола, в жизнь после смерти, в небеса и ад, в добро и зло. Если принять на веру существование всего этого, то не так уж трудно примириться с утверждениями Девон и Алекса о том, что они видели нечто странное.
— Утверждения Алекса? Неужели ты способна принять всерьез слова насмерть перепуганного малыша, к тому же получившего тяжелую травму?
Мадлен пожала плечами.
— Я не знаю. Просто уж очень странное совпадение.
— Не забудь, речь идет о разных домах.
— Верно. Но связь между обоими событиями может иметь место.
— Я не верю в эту чушь.
— Ты ведь занимаешься медитацией? Кажется, это часть твоих тренировок по карате…
— Не вижу здесь ничего общего.
— В таком случае объясни мне смысл медитации.
— Она наполняет силой наше Чи-Ай, возбуждает энергии, дремлющие внутри нас. Это огромная мощь, которую каждый из нас носит в себе.
— Эту мощь, или Чи-Ай, как ты говоришь, некоторые еще называют душой.
Джонатан пристально посмотрел на сестру.
— Множество людей верит, что душа живет вечно и подобна дыму над сгоревшим деревом, который не улетучивается, а остается на этом месте навсегда. И если это так, то… — Мэдди улыбнулась и нежно пожала ему руку. — Ну что, начинаешь понимать, к чему я клоню?
— Ты говоришь то же, что и Девон, — хочешь заставить меня смотреть на вещи без предубеждения.
— Как минимум, Джонатан.
— Рано или поздно газетчики все разузнают, и к Алексу снова начнут приставать с расспросами. Я не могу пойти на риск — это сведет на нет усилия врачей.
— А как далеко они продвинулись?
— Результат почти нулевой, насколько я понимаю, да не в этом дело. Они по крайней мере говорят, что у мальчика остается шанс…
— И получают от тебя очередной чек. Ну а ты сам, Джонни? Эта женщина многое для тебя значит. Ты же уничтожил почти все, чего успел добиться, строя с ней свои отношения. Но если она тебе так нужна, ты должен найти способ ее вернуть, не подвергая при этом опасности здоровье Алекса.
— Я не знаю… — Стаффорд уставился куда-то поверх головы сестры.
— Не торопись и подумай над моими словами. Если она испытывает к тебе такие же сильные чувства, то пройдет немного времени и она будет готова выслушать твои оправдания. Но когда этот час настанет, твои доводы должны быть неотразимы.
Джонатан откинулся на спинку стула.
— Обещаю тебе, Мэдди, что подумаю. Можешь поверить, в последнее время я только этим и занимаюсь.
Мадлен только улыбнулась в ответ. Джонатан знал женщин, а она знала своего брата, пусть они и не были уже столь близки, как в детстве. Он увяз куда больше, чем ожидал, в отношениях с этой женщиной. В данной ситуации он мог рискнуть и попытаться использовать гнев Девон как средство, позволяющее покончить с их близостью. Или, наоборот, возникший кризис мог побудить его заглянуть в себя и понять до конца, что же он на самом деле хотел получить от этой связи.
Мадлен играла на стороне Девон. Судя по всему, эта писательница — настоящий боец и, будучи лицом заинтересованным, сумеет предотвратить газетную шумиху, которой так опасался Джонатан. Таким образом, здоровье Алекса не пострадает, когда ее книга выйдет в свет.
Мэдди очень надеялась, что дала брату верный совет.
Часы пробили три, но Девон все никак не могла заснуть. Лежа на кровати, она смотрела в потолок, припоминая и вновь переживая события прошлой недели и все то, что последовало потом.
Слава Создателю, Кристи оказалась на высоте. Девон отправилась к ней, как только покинула офис Джонатана, и проплакала на плече подруги два часа подряд. «Ну конечно же, Джонатан скотина, — утешала ее Кристи, не забывая добавить: — как и все мужики вообще». И ничего такого вроде: «Ах, я тебя предупреждала!» — просто сочувствие и поддержка.
Все последующие дни Девон провела за работой. Ярость, бушевавшая в ее груди, обеспечила ей удивительное прилежание и послужила отличным топливом, подпитывающим ее целеустремленность.
Она вернулась в библиотеку и перечитана все, так или иначе имевшее отношение к пожару в Стаффорде.
Нужные ей сведения печатались по преимуществу в бульварных изданиях, которые Девон никогда прежде не покупала и не читала. История о призраке, увиденном Алексом, упоминалась на их страницах чуть ли не повсеместно.
Однако же суть событий эти газетенки описывали довольно сумбурно, и выяснить правду о случившемся можно было, лишь переговорив с мальчиком с глазу на глаз. Правда, последнее теперь представлялось крайне затруднительным.
Сама того не желая, Девон вспомнила страстные объятия, в которые заключал ее Джонатан совсем не так давно и на этой же самой кровати. Мысль о том, как его мужское естество двигалось внутри ее тела, зажигая в ней пожар страсти, была теперь почти непереносима.
Застонав, Девон уткнулась носом в подушку и принялась оплакивать величайшую потерю ее жизни.
Она проснулась в дурном настроении и с тяжелой головой. Единственным, что еще давало ей силы подняться и жить в привычном ритме, была ее жгучая ненависть к Джонатану.
Одевшись и допив остатки вчерашнего кофе, Девон натянула пальто, подхватила сумку и направилась к выходу. Внизу уже стояла машина, которая должна была отвезти ее в Стаффорд. После длительных переговоров по телефону ей удалось выяснить адрес Элвуда Доббса, и тот согласился встретиться с Девон в десять утра. Теперь ей предстояла утомительная трехчасовая поездка, и поэтому она хотела как можно скорее отправиться в путь.
В дороге Девон просматривала свои записи и время прошло незаметно. Тем не менее, когда автомобиль свернул с шоссе к Стаффорду, Девон так разволновалась, что была вынуждена отложить бумаги. Водитель довольно быстро нашел маленький домик Доббса, находившийся неподалеку от пепелища родового гнезда Стаффордов. Несмотря на то что сердцебиение Девон усилилось, а ладони вспотели, она мысленно приказала себе остановиться на обратном пути возле развалин и тщательно их исследовать.
— Приехали, — сказал водитель, останавливая машину и выключая зажигание.
— Я не задержусь.
Девон быстро вышла и направилась по выложенной кирпичом дорожке в сторону небольшого деревянного домика, выкрашенного белой краской.
Над порогом висела выцветшая от времени вывеска, на которой значилось: «Мастерская Элвуда Доббса. Вы ломаете — я чиню». Девон усмехнулась. Имя этого человека очень подходило к старинной вывеске, украшавшей его жилье. Она поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Одна из ставен на ближайшем к ней окне приоткрылась и заскрипела на ветру. Через некоторое время распахнулась и тяжелая деревянная дверь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
