Лайза кинулась ко мне и пылко обняла меня.
— Я — за перемену места жительства. Ой, и еще за кабельное телевидение. — Она обернулась к Джарему. — И за кинотеатр. Между прочим, я не ходила на свидания с тысяча девятьсот восемьдесят шестого!
— На свидания? — переспросил тот.
Значение данного слова, казалось, было совершенно непонятно Джарему.
— Я покажу тебе, что это такое, — заявила Лайза. — Тебе понравится.
— Перевезти всех на ферму? — задумчиво произнес Гэбриел, который уже стоял в открытом дверном проеме. — Неплохо. Я полюбил Роуз-Крест. И я бы с радостью служил младшим пастором при твоем отце, если бы он позволил. Наверняка стая последует за вами двумя куда угодно.
Дэниел одобрительно сжал мою руку. Мы некоторое время обсуждали организационные вопросы, а потом я извинилась и направилась в дом искать Эйприл. Я обнаружила подругу в столовой. Она молча смотрела на фотографии Джуда, которые мама расставила повсюду. Эйприл очень переживала из-за того, что не смогла попрощаться с Джудом. А я все-таки надеялась, что она воспрянет духом, когда узнает о моем новом плане.
— Когда у тебя будет настроение, покажи мне свои наброски костюмов, — сказала я, садясь рядом с ней и беря ее за руку. — Мы поселимся поблизости, и мне понадобится мой личный Альфред.
Эйприл кивнула, а через минуту прошептала:
— Как ты думаешь, мы найдем Толбота? Сможем помешать ему творить зло? Ведь Джуд… — она умолкла, вытерла слезы и тихо произнесла: — Мы когда-нибудь услышим о нем?
— Да, — ответила я.
Если я и была уверена в чем-то, кроме прочности нашей с Дэниелом любви, так это в том, что Нэйтан Толбот обязательно попытается проникнуть в мою жизнь…
Мое предположение подтвердилось ночью, когда я забралась в постель и услышала сигнал мобильника, возвещавший об SMS. Хотя номер не определился, я сразу поняла, что сообщение от Толбота.
Грейс, все еще хочешь быть супергероем? Что ж, у каждого героя есть мститель. В твоем случае им являюсь я.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
ОБНОВЛЕНИЕ
Спустя полторы недели.
После своего угрожающего послания Толбот действительно как сквозь землю провалился. Однако я не сомневалась, что он появится на горизонте — это лишь вопрос времени. А пока я погрузилась в проблемы, связанные с переездом стаи (вервольфы Сирхана обладали весьма «увесистым» имуществом), и, конечно, ходила в школу. У нас с Дэниелом накопилась куча невыполненных заданий, которые следовало сдать в срок.
Я настолько устала, что совершенно забыла о своем посещении фирмы «Распечатка и отправка», которое состоялось две недели назад. И вспомнила о нем только в субботу, когда встретила мистера Барлоу в магазине «Дейз-Маркет». Я стояла у кассы и ждала, когда Стейси пробьет мне чек на огромное количество сэндвичей и чипсов. Их должно было хватить на то, чтобы прокормить тридцать здоровых парней и моих потерянных мальчиков. Да уж, Урбат отличались поистине волчьим аппетитом! Мистер Барлоу вопросительно посмотрел на содержимое моей тележки, но промолчал. Затем достал из своей сумки сложенный лист бумаги.
— Это, разумеется, не официальный документ, — заявил он и подмигнул. — Но я решил, что Дэниелу будет интересно с ним ознакомиться.
Через полчаса.
Мне все еще было тяжело проходить мимо того места, где умер Джуд, однако я подумала, что как-нибудь к этому привыкну. Строительство нового дома — первого из тех строений, которые Дэниел решил возвести на нашем новом участке, — продвигалось быстро. Мы старались успеть до первого снега — метеорологи прогнозировали сильные снегопады на День благодарения. Я отдала покупки Заку, — готовя под руководством моей мамы, он обнаружил в себе кулинарный талант, — и направилась к амбару. Именно там Дэниел трудился над интерьерами и внешним обликом будущего жилища. Работа у него спорилась, и мне стало интересно, есть ли в Трентоне, на факультете промышленного дизайна, специальный курс по архитектуре. Дэниел наверняка бы сразу записался на него.
Увидев меня, он отложил карандаш и просиял. Я ответила ему радостной улыбкой. В глубине души я надеялась, что так будет всегда. Я поманила его за собой, и мы, взявшись за руки, подошли к старому ореховому дереву. Его мы обнаружили на дальней границе участка. Оно было даже более раскидистым, чем то, которое росло перед домом моих родителей. Я уже успела назвать его «нашим деревом».
— У меня для тебя кое-что есть, — сказала я и протянула ему письмо от мистера Барлоу.
Дэниел принялся его читать вслух:
«Дорогой Джек…
Хочу сообщить тебе, что на всех членов приемной комиссии небывалое впечатление произвели два заявителя от твоей школы, в частности, один из них, Дэниел Калби. Хотя его эссе и сыроваты, портфолио юноши поразило нас. Мы редко сталкивались с тем, чтобы выпускники обладали столь высоким уровнем дарования и явным желанием заниматься промышленным дизайном. Официальные ответы на заявления будут рассылаться только в следующем году. Тем не менее хочу известить тебя о том, что Институт искусств Амелии Трентон будет счастлив видеть мистера Калби среди своих студентов…»
Дэниел замолчал. В его темных глазах отражалось изумление и замешательство.
— Не понимаю, — пробормотал он. — После церемонии и того, что случилось… У меня не было ни минуты, чтобы думать о Трентоне. Я не поднимал тему, потому что считал это бессмысленным…
— Я подала заявление за тебя, когда ты был волком. Я решила — пусть у тебя будут перспективы на будущее, когда ты вернешься… а потом все закрутилось…
— Грейс! — Он сгреб меня в объятия. — А как же ты? — воскликнул он. — Ты наверняка второй заявитель из тех, о ком говорится в письме. Готов спорить, что тебя тоже приняли.
— Нет, — я покачала головой. — У меня хватало времени только на один пакет документов, и я выбрала твой… — я пожала плечами.
— Ты пожертвовала Трентоном ради меня? — Дэниел перевел взгляд на письмо. — Грейс, нужно написать этому типу из приемной комиссии, уговорить его принять твое заявление…
— Я в порядке. Честное слово. Трентон не для меня. Я рвалась туда лишь из-за тебя. Между прочим, я не смогла заставить себя приступить к заполнению формы. Там был один вопрос… Насчет того, как я собираюсь с помощью своего дарования менять мир к лучшему. И я поняла, что у меня иное предназначение.
— То есть?
— Я люблю искусство, и оно всегда будет присутствовать в моей жизни. Но я не дышу им так, как ты. И не вижу, как с его помощью можно повлиять на мир… Однако я нашла кое-что другое… Я буду использовать свой целительский дар, чтобы помогать людям. Стану социальным работником или медсестрой, — закончила я и едва не расхохоталась, вспомнив, как мама мечтала, что однажды я получу диплом медсестры, и как мне это претило.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
