В доме залаяли собаки, и передняя дверь распахнулась. На пороге стоял Берти в фартуке и с половником в руке.
– Сэди! – воскликнул дед с радостной улыбкой. – Ты приехала на праздник солнцестояния! Какой замечательный сюрприз!
Конечно, на праздник, подумала Сэди. Чудесное спасение.
Рэмзи и Эш выскочили из-за деда, радостно обнюхали Сэди. Она рассмеялась и присела на корточки, чтобы приласкать псов.
– Есть хочешь? – спросил Берти, загоняя собак в дом. – Я как раз собирался ужинать. Иди, намажь хлеб маслом, а я пока накрою на стол.
* * *Все плоские поверхности на кухне были заставлены банками консервированных фруктов и решетками, на которых остывали кексы, и потому Сэди с дедом ужинали за длинным деревянным столом во внутреннем дворе. Берти зажег свечи в высоких стеклянных фонарях «летучая мышь», и, пока маленькие огоньки мерцали, а воск таял, Сэди выслушала свежие деревенские новости. Как и ожидалось, последние дни перед праздником не обошлись без интриг и споров.
– Ладно, все хорошо, что хорошо кончается, – вздохнул Берти, вытирая опустевшую тарелку корочкой хлеба. – А завтра в это время все уже будет позади.
– До следующего года, – заметила Сэди.
Берти поднял глаза к небу.
– Только не говори, что тебе это не нравится. Посмотри, сколько ты всего наготовил. На кухне как будто дождило кексами и вареньем!
Берти пришел в ужас.
– О боже, постучи по дереву, пока не накликала! Даже не произноси это слово, только дождя нам завтра не хватало!
Сэди рассмеялась.
– А ты, как всегда, суеверный. – Она посмотрела на сад, на залитое лунным светом море, на звездное небо. – Думаю, все будет в порядке.
– Завтра нужно встать пораньше, если хотим все успеть. Рад, что ты приехала. Пара лишних рук как раз кстати.
– Знаешь, дед, – сказала Сэди, – боюсь, я была не совсем честна, когда сказала, почему сюда приехала.
Берти поднял бровь.
– У меня наметился перелом в деле Эдевейнов.
– Ах, вот оно что! – Он отодвинул миску. – Давай, выкладывай.
Сэди рассказала о встрече с Элис и о возможной причастности Энтони Эдевейна – версии, с которой они обе согласились.
– Как видишь, боевая психическая травма все-таки имеет отношение к делу.
– Надо же! – Берти покачал головой. – Какая трагедия! Бедная семья.
– Насколько я поняла, смерть Тео стала началом конца. Семейство больше не возвращалось в Лоэннет, потом началась война, а к тому времени, как она закончилась, или чуть позже, Энтони, Элеонор и их младшая дочь Клемми уже умерли.
Над ними пролетела сова, бесшумно взмахивая крыльями в теплом воздухе. Берти вздохнул.
– Странно раскрывать секреты давно ушедших людей. Совсем не похоже на одно из твоих обычных дел, когда главное – арестовать и наказать виновного. А здесь наказывать некого.
– Ты прав, – согласилась Сэди. – Но и в этом случае важно выяснить правду. Подумай о тех, кто еще жив. Они тоже страдали и имеют право знать, что произошло на самом деле. Если бы ты видел Элис… Ей было ужасно тяжело ничего не знать о судьбе брата! Думаю, вся ее жизнь прошла в тени страшных событий той ночи, но теперь Элис дала мне ключи и разрешила искать везде, где я сочту нужным. И я не уйду оттуда, пока не найду доказательства причастности Энтони к смерти Тео.
– Я считаю, ты молодец, что взялась за это дело, помогаешь Элис поставить точку. Надо же, какая удача! Раскрыть преступление, которое семьдесят лет оставалось нераскрытым! Должно быть, потрясающее чувство!
Сэди улыбнулась. Да, это удача. И чувство тоже потрясающее.
– Твое начальство очень хорошо поступило, дав тебе время все закончить.
Щеки Сэди побагровели, а Берти, наоборот, выглядел олицетворением невинности. Он нагнулся почесать Рэмзи шею. Сэди не знала, действительно ли дед так считает или прячет за безобидной фразой невысказанный вопрос. В другое время она, может, и солгала бы, но сейчас у нее не хватило духу. Она устала притворяться, особенно перед Берти, самым близким человеком, единственным в мире, с кем Сэди могла быть сама собой.
– Вообще-то, дед, у меня на работе сейчас не все гладко.
Он и глазом не повел.
– Правда, детка? Хочешь рассказать?
И Сэди принялась рассказывать о деле Бейли. Об ощущении, что Мэгги стала жертвой преступления, об отказе последовать совету старших по званию и о своем единоличном решении обратиться к Дереку Мэйтленду.
– Правило номер один: не говори с журналистами.
– Ты отличный детектив, Сэди. Наверняка ты считала, что у тебя есть веская причина нарушить правила.
Вера деда в ее правоту растрогала Сэди.
– Да. Я не сомневалась, что это единственный способ оставить дело в центре внимания.
– Значит, ты действовала из лучших побуждений, даже если выбрала неправильный путь. Разве это не считается?
– Если бы! У меня были бы неприятности, даже если бы я оказалась права, но я ошиблась. Теперь началось служебное расследование.
– Ох, милая. – Берти сочувственно улыбнулся. – Если уж на то пошло, лично я всегда поставлю на твое чутье.
– Спасибо, дед.
– А что Дональд? Он знает? Что он говорит?
– Он и предложил мне уехать. Так сказать, упреждающий удар. Если узнают, что информацию слила я, скажу, что все поняла, потому и уехала.
– Думаешь, поможет?
– Боюсь, Эшфорд не отличается снисходительностью. В лучшем случае меня временно отстранят от работы. А если он встанет не с той ноги, то выгонят.
Берти покачал головой.
– Не очень-то справедливо. Ты можешь что-нибудь сделать?
– Разве что скрестить пальцы, ну и, конечно, залечь на дно и не встречаться с Нэнси Бейли.
Дед вытянул руку с переплетенными пальцами.
– Тогда и я скрещу, на всякий случай. А покамест ты можешь заняться тайной Дома на озере.
– Точно.
Сэди с удовольствием подумала о завтрашнем дне. Она уже поздравляла себя с тем, что наконец сказала Берти правду, когда он поскреб затылок и произнес:
– Мне все-таки интересно, что ты нашла в деле Бейли?
– Ты о чем?
– Почему именно это дело ты приняла близко к сердцу?
– Матери, дети, – пожала плечами Сэди. – Мне всегда тяжело работать с подобными делами.
– Да, но ты сталкивалась с ними и раньше. Почему именно это дело? Почему сейчас?
Сэди уже хотела было сказать, что не знает, просто необъяснимая случайность, когда вспомнила о первом письме от Шарлотты Сазерленд. В душе вдруг поднялась волна чего-то очень похожего на горе, которое она сдерживала четырнадцать лет.
– Я получила письмо. Несколько месяцев назад. Девочка, моя малышка… ей уже пятнадцать. Она мне написала.
Глаза Берти округлились за стеклами очков.
– Эстер? – тихо спросил он.
Произнесенное вслух имя ударило, как стрела. Одно правило нарушила Сэди, когда увидела маленькую, похожую на звездочку руку, которая высунулась из-под желто-белого одеяльца: дала своей дочери имя.
– Эстер тебе написала?
Дважды, подумала Сэди.
– Через пару недель после того, как я начала работать над делом Бейли. Не знаю, откуда она взяла мой адрес. Думаю, в больнице есть соответствующие записи с именами, и не так уж трудно найти адрес человека, если знаешь где искать.
– Что она написала?
– Рассказала немного о себе. О своей хорошей семье, престижной школе, о своих интересах. И еще написала, что хочет со мной встретиться.
– Эстер хочет тебя видеть?
– Ее имя не Эстер. Ее зовут Шарлотта. Шарлотта Сазерленд.
Берти откинулся на спинку стула, на лице деда блуждала ошеломленная улыбка.
– Ее зовут Шарлотта, и ты собираешься с ней встретиться.
– Нет. – Сэди помотала головой. – Не собираюсь.
– Детка…
– Не могу. Я решила.
– Но…
– Я от нее отказалась. Что она обо мне подумает?
– Ты сама еще была почти ребенком.
Сэди все еще трясла головой, не отдавая себе отчета. Ее знобило, хотя ночь стояла теплая.
– Она подумает, что я ее бросила.
– Ты сильно мучилась, но хотела, чтобы ей было лучше.
– Вряд ли девочка с этим согласится. Она меня возненавидит.
– А если нет?
– Дед, взгляни на меня…
Мужа нет, друзей мало, даже домашнее растение зачахло от плохого ухода. Она пожертвовала всем ради работы, а теперь и там все пошло прахом. Она – неудачница, и от этого никуда не денешься.
– Вряд ли она ждет от тебя чего-то особенного. Судя по твоему рассказу, у нее все хорошо. Девочка просто хочет увидеть свою биологическую мать.
– Нам-то с тобой известно, что никакая биология не гарантирует родственных чувств. Иногда самая большая удача в жизни человека – найти других родителей. Посмотри, как мне повезло с тобой и Рут.
Теперь Берти помотал головой, но не от грусти. Он разочаровался в ней, поняла Сэди. А что она может сделать? Решение принимать ей, и, к добру ли, к худу ли, решение принято.
К добру. Сэди решительно выдохнула.
– Рут говорила, что если ты поступил правильно и поступил бы так еще раз, нужно идти вперед.
