Ответом были громкие рыдания. Мидара говорила еще что-то, но я не слушал.
Мерзкое ощущение взгляда, неумолимо сверлящего затылок, не отпускало меня.
И мне это все больше не нравилось. Я еще раз оглядел гряду низеньких холмов.
Там как будто негде спрятаться, но я знал, что опытному человеку не составит труда замаскировать засаду так, что ты пройдешь от нее в двух шагах, ничего не заметив. До холмов было чуть больше километра. Я невольно поежился: на такой дистанции искусный стрелок без особого труда достанет нас даже из паршивенькой винтовки. Или это все еще продолжает действовать проклятый газ?
Голос Мидары по-прежнему ровно журчал, хотя в нем мне послышались какие-то издевательские нотки.
Я ее не слушал, продолжая напряженно думать, что на тех вот холмах, вполне возможно, сидит кто-нибудь, и надо сказать об этом капитану, и вообще…
Самого начала я не увидел.
К действительности меня вернули какой-то шум, возглас Орминиса, недоумевающе-обеспокоенное лицо Дмитрия, вскочившего на ноги.
Пленница стояла напротив капитана, сжав кулачки, блестя злым оскалом.
– Шлюха, – выкрикнула Файтах в лицо Мидаре, с каким-то недоумением потиравшей покрасневшую щеку.
– Мразь, кобелуха поганая! Фуфельница! Я сразу почуяла, кто ты такая, ты и твоя подстилка! Обе вы подлые гадины! – Девушка совсем не помнила себя от злости. – Жаль, что я вас не пристрелила, вас всех!!
Мидара хлестнула ее по лицу. Казалось бы, легкий удар ладонью, не пощечина даже, а так… А Файтах уже, подавившись криком боли, испуганно стирает кровь с разбитых губ.
– Значит, так, – голос нашей предводительницы был переполнен яростью, – шлюху и подстилку, между прочим, и из тебя сделать проще простого, и даже продавать тебя никуда для этого не надо будет. А потом посмотрим, захочешь ты после этого жить или умереть!… Тронк! – скомандовала она, и от звука ее голоса нас всех продрал мороз по коже.
– Чего изволит госпожа? – угодливо склонился тот.
– Ничего особенного. Нужно будет проучить одну безмозглую сучонку.
И чтобы все было ясно:
– Продрать ее со всем старанием и во все дырки.
Меня словно током ударило.
– А Ингольф тебе в этом поможет, – как о чем-то само собой разумеющемся распорядилась она.
– Отчего ж не проучить? – с готовностью поднялся Ингольф. – Только вот после этого, – его палец указал на Тронка, – я побрезгую, так что придется тебе меня вперед пропустить.
– Еще чего! – гоготнул Тронк. – Меня первым назначили, так что не обессудь…
– Что ты там пищишь? – С глумливой ухмылкой Ингольф приложил ладонь к уху. – Пусть мне переведут, чего эта крыса хочет.
Таким викинга я не видел никогда.
Я тревожно оглядывал лица друзей. Происходило что-то невероятное и немыслимое. Мне казалось, что я вижу какой-то дикий сон, – настолько нелепым казалось все происходящее.
На дне души теплилась надежда, что Мидара просто хочет как следует напугать и в самом деле зарвавшуюся девчонку, но я ясно осознавал, что никогда бы наш капитан не стала кому-то угрожать подобным образом и тем более – так шутить. Мидара вообще очень редко кому-то грозила и всегда приводила угрозы в исполнение.
Глядя на белеющую на глазах Файтах, капитан улыбнулась – не приведи Господь, когда тебе так улыбаются.
– Я бы и сама тобой занялась, да что-то неохота сейчас, – как бы между прочим сообщила она вдруг. – Да и толку от тебя мало будет – еще и вязать придется поначалу…
– Послушай… – начал я и подавился собственными словами: в руках у нее появился пистолет.
– Если кто-то вздумает мне мешать… – словно бы прошипела получившая способность говорить змея.
– Мидара, – вдруг порывисто зашептала Таисия. – Я тебя прошу, не надо, не делай этого, если ты меня любишь… Вспомни, что случилось со мной… Вспомни свою судьбу.
– Я-то свою судьбу помню, – зло скривилась Мидара. – А вот ты свою не иначе позабыла: слыхала, что она про тебя только что сказала?
– Но не казнить же ее так… за слово…
– Больно ты жалостливая стала… Ха, а может, она тебе понравилась? – Палец Мидары по-прежнему лежал на курке. – Или вы с ней уже успели поиграться, а?
Если до этого у меня были какие-то сомнения, то последние слова нашего капитана окончательно убедили меня, что творится что-то страшное.
Неужто и впрямь все дело в той отраве? Но что делать?
Между тем лицо Таисии, сперва покраснев, в один миг стало белым.
– Вот, значит, ты какая! Вот ты себя и показала! Аристократка паршивая! Чуть что не так, не по тебе, так ты человека замучаешь до смерти и не поперхнешься даже и думать забудешь назавтра!! Я ведь полюбила тебя как сестру, а ты… Ты думаешь, мне твои содомские ласки нужны?! Думаешь, я без них не обойдусь!
– Тейси, замолчи! – Казалось, ярость сейчас разорвет Мидару.
– Ну давай, стреляй, убей меня! – истошно закричала Таисия, подаваясь вперед. – Ну, давай! – С неожиданной силой она рванула воротник платья, разодрав его ткань вместе с нижней рубашкой почти до пояса. – Давай, убей! – Она ткнула пальцем под левую грудь. – Вот сюда, прямо в сердце! Или нет, лучше этому козлу приблудному меня отдай – все веселей будет подыхать!!
– Ну, хватит. – Дмитрий решительно шагнул между женщинами, так что ствол пистолета уперся ему в живот. – Побесились, и ладно! Отдай пистолет, и поговорим спокойно. Тая, успокойся и прикройся, а ты, Мидара… – Он протянул руку, и я уже мысленно представил, как он перехватит оружие, одновременно уходя с линии выстрела.
Удар носком сапога в пах согнул его пополам, а следующий – по ребрам – швырнул на землю.
– Есть еще кто-нибудь, кто имеет что-то возразить?
– Есть, – прозвучало позади меня.
Она развернулась на месте, и в то же мгновение стремительно прилетевший из-за моей спины предмет, блеснув на солнце, ударил ее между глаз. Не вскрикнув, она растянулась на пожухлой траве.
Я обернулся. Секер Анк держал наизготовку за лезвие второй нож.
– Василий, ты вроде тоже ума пока не лишился – забери у нее оружие и свяжи покрепче.
Я перевел взгляд на Ингольфа и Тронка, стоящих друг напротив друга. Как бы они ни относились к происшедшему, но своих чувств никак не выражали, поскольку находились под прицелом автомата, как по волшебству возникшего в руках Орминиса, великолепно сообразившего, что следует делать в данной ситуации.
Дмитрий, морщась от боли, поднимался на ноги.
– Что здесь происходит, друзья? – с придыханием пробормотал он.
– Не знаю. – Секер спрятал нож в обойму на поясе. – Ничего хорошего… Не беспокойся, – это уже мне, – ничего с ней не случится. Всего-то и дел – рукоятью по лбу.
С некоторой опаской оглядываясь на Ингольфа и Тронка, я приблизился к неподвижно лежащей Мидаре. На шее подрагивала жилка. И в самом деле жива, слава богу. Лоб ее набухал кроваво-красной шишкой, растущей буквально на глазах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
